Алгоритм невозможного (По ту сторону Вселенной - 2)
Шрифт:
– Человеческий мозг ограничен в объеме памяти, быстродействии, числе параллельных каналов мышления. И если человечество нуждается в дальнейшем развитии, без коллективного разума не обойтись. Поверьте, решение передать интеллект-автоматы профессору Орту послужит интересам людей.
– Гемян?
– скривился я.
– Людей Вселенной, - отчеканил Кей.
– И на том спасибо, - сказал Урм.
– Благодаря вам мы еще раз убедились, что ждать помощи не от кого, надо рассчитывать только на себя.
– Совершенно верно, - подтвердил "призрак".
Расставшись
– Нет, каков моралист!
– нарушил молчание Урм.
– - Возможно, он по-своему прав, но нам от этого не легче...
Я поймал себя на мысли, что уже не чувствую за Урмом того морального превосходства, которое до сих пор подавляло меня. Даже досадую: он вел себя с Кеем не как равноправный партнер, а как назойливый проситель. Умолял о вмешательстве, уговаривал, хотя, наверное, понимал, что Кей не зря отказывает нам. Впрочем, и я делал то же самое...
14. "Сон"
Мне редко снятся сны. А если и снятся, то плоские, серые, расплывчатые. И я их моментально забываю.
Иное дело - Асда. Она иногда рассказывает мне о своих снах. Ее сны не похожи на мои. Они яркие, объемные, цветные, насыщенные действием. Мне даже завидно: по словам Асды, сон это скачок в запредельный мир, отличный от нашего, как свет Яра от тусклого свечения ламп в туннелях Космополиса.
– Мне бывает жалко просыпаться, - говорит она с сожалением, и ее сиреневые глаза мечтательно сияют.
– Но в твоем запредельном мире нет меня, - ворчу c притворной обидой.
– Неправда! Ты постоянно в моих снах. Только иной, похожий и совершенно не похожий на себя...
– Красавец, богатырь, герой?
– Дурачок, - ласково шепчет Асда.
– Разве это главное?
Мне становится грустно: уж я-то никогда не буду таким, каким представляет меня в своих цветных загадочных снах моя любимая...
И вот наступила ночь, когда я впервые увидел сон, поистине сказочный при всей своей реалистичности. Но было ли это сном?
Меня навязчиво преследовал диалог с "призраком". Мысленно я то и дело возвращался к нему, придумывал все новые реплики свои и Кея. Мне все казалось, что, найдя нужные слова, я сумел бы убедить его, если бы снова представилась такая возможность. В тот вечер "разговор" был особенно долгим. Увлекшись, я с какого-то момента начал воспринимать его как реальность.
– Не внушает мне доверия твой друг, - говорил "призрак". - Опасаюсь тех, кто ведет двойную игру.
– Урм поступает так поневоле. Он вынужден жить под маской. Однажды и я упрекнул его в этом, а потом мне стало стыдно.
– Ты молод, Фан. Твой жизненный опыт невелик. Мне же есть с чем сравнивать. В истории Гемы были люди того же склада, что и Урм. Революционеры, исповедовавшие принцип: "цель оправдывает средства". Цели бывали и святыми, великими, а вот средства... В конце концов они брали верх над целями. На смену бескорыстию, приверженности идеалам приходили жажда власти, а затем стремление удержать власть, опять-таки, любой ценой. И то, что задумывалось как царство свободы, становилось всеобщей тюрьмой.
Кей говорил не тем суховатым, официальным тоном, который неприятно задел меня при нашей первой встрече, а доверительно, свободно, на "ты", словно давно знал меня и испытывал ко мне симпатию. За грубыми чертами его лица угадывалась доброта...
– Но Урм, действительно, не такой!
– с жаром воскликнул я.
– Да, пока не такой. Он искренен в стремлении принести космополитянам свободу. Готов сознательно пожертвовать жизнью. Ненавидит тиранию.
– Вот именно!
– Но и те революционеры на первых порах были "не такими". Их перерождению предшествовала и способствовала "двойная игра", подобная той, что ведет Урм. Сперва с врагами, затем с друзьями и, наконец, с самими собой. Ведь любой диктатор, и Лоор не исключение, оправдывает себя "великими целями", хотя они диаметрально противоположны провозглашенным вначале.
– Значит, человек неизбежно перерождается?
– Я имел в виду людей определенного склада. Ты к ним не принадлежишь.
– Откуда вы знаете?
– буркнул я смущенно.
– Мы не вмешиваемся в ваши дела, однако наблюдаем за вами.
Я рассмеялся, хотя было не до смеха.
– То-то у нас ловят агентов Гемы!
– Их как раз и нет. Мы не нуждаемся в агентах.
– Подглядываете в замочную скважину?
– Нам приходится это делать по необходимости, - признал Кей.
– Вы оправдываетесь совсем как Урм, даже его словами!
– Разве дело в словах? Своим незримым присутствием мы никому не вредим, а помочь можем.
– Не вмешиваясь? Странная помощь...
Кей опустил мне на плечо тяжелую руку, и я вздрогнул, потому что не ожидал этого от "призрака".
– Мы могли бы приобщить тебя к нашему коллективному разуму.
– Я не уверен, что нам от него будет польза.
– И зря. В нашем обществе интеллектуальный потенциал каждого сделался достоянием всех. Осуществилась мечта философов о гармонии между личностью и обществом. Равенство стало возможным!
Едва ли Кей был склонен к пафосу, но с какой же гордостью произносил он эти слова!
А мной овладел дух противоречия:
– Какое может быть равенство между глупым и умным!
– Но ведь человек не виноват, что глуп. Таким уж он родился. И умный не вправе поставить себе в заслугу свой интеллект.
– Выходит, формула "от каждого по способностям, каждому по потребностям" не так уж плоха?
– спросил я с подковыркой.
– А кто говорит, что плоха? Такими-то формулами Лоор и завоевывал популярность, - парировал Кей.
– Только задача эта, при всей своей привлекательности, не имеет решения.