Алгоритм одиночества
Шрифт:
– Это называется «эмболофразия». Сейчас Борис Александрович может общаться только с помощью повторения части слова. Но, если судить по результатам работы чипа, это ненадолго. Сегодня ему нужно будет отдохнуть, а завтра я проведу необходимые тесты, и можно будет начать занятия по восстановлению речи.
– Так вы логопед?
– Вообще, я руководитель отдела нанотехнологий. Но в последнее время меня все чаще заменяют, так как я с головой погрузилась в этот проект. Я присоединилась к разработке инвазивного нейроинтерфейса около полугода назад.
– Расскажите мне побольше об этом чипе, – через пару секунд попросил Антон. – Олег вроде говорил про какие-то электроды?
– Смотрите, – с готовностью начала Анна. – Чип – это инвазивный нейроинтерфейс с электродами, которые расположены на концах ультратонких проводов…
– Анна, погодите. Я ни разу не ученый, и для меня, если честно, все это звучит как белый шум. Может, объясните попроще?
– Ох, ну да, – рассмеялась она. – Конечно, извините. Хорошо… Тогда представьте себе медузу.
– Медузу? – ухмыльнулся Антон.
– Но вы же просили попроще. – Анна пожала плечами. – Так вот, представим, что тело медузы – это чип, а щупальца – это те самые провода или нити, только на конце каждого щупальца есть электрод.
– Пока все понятно.
– Отлично, а теперь мысленно нарисуйте, что все эти щупальца находятся внутри медузы, и она выпускает то их количество, какое ей нужно в тот или иной момент. Иначе говоря, все нити заранее заложены внутри чипа, и он как бы встраивает электроды только в ту часть мозга, которая поражена.
– А как он выглядит?
– Это небольшая шестиугольная микросхема в полимерной оболочке, которая вживляются под кожу. Она почти не ощущается, и сама операция длится всего пару минут. Потом дело за самим чипом. Он сам знает, что делать.
– Что значит сам? – Антон вздрогнул.
– Несмотря на небольшой размер микросхемы, в ней заложен огромный набор функций, как в настоящем компьютере, и в этот компьютер мы поместили искусственный интеллект Stolz-2. Чип сканирует головной мозг, затем, как я уже сказала, его электроды проникают в пораженные болезнью части мозга, создавая новую нейронную сеть и заменяя погибшие нейроны.
Антон молчал пару минут, стараясь переварить то, что он услышал.
– Послушайте. – Анна понизила голос. – Я уверена в том, что Борис Александрович был готов стать первым добровольцем, но я хочу, чтобы вы поняли… нам пока не одобрили клинические исследования. Я хочу попросить вас не распространяться об этом.
– И что будет, если я расскажу кому-то? – Антон скрестил руки и прищурился.
Анна чуть побледнела.
– Это… подсудное дело. Но я надеюсь, вы поймете, что чип действительно поможет вашему отцу, он уже помогает. Разве это не самое главное?
На это Антону нечего было ответить. Он ни на минуту не доверился бы Олегу, и новость, что отец сам хотел оказаться на операционном столе, звучала очень сомнительно. Но Анна показалась ему искренней, и Антон решил пока придержать обвинения и посмотреть, станет ли отцу лучше через несколько дней.
Глава 7
Олег медленно выбрался из постели, стараясь не разбудить спящую на животе девушку. Пока душевая кабина наполнялась бодрящим горячим паром, он взглянул на себя в зеркало, невольно пытаясь отыскать на лице признаки того, что он изменился. Но из отражения на него смотрел все тот же человек, может лишь чуть более помятый, чем всегда.
Довольно хмыкнув, Олег встал под душ, смывая с себя сон и угрызения совести.
Обернув бедра полотенцем, он взглянул на смарт-часы. Ему с минуты на минуту нужно было выезжать на работу. Пока его не было, девушка перевернулась на спину, и одеяло съехало немного вниз. Ее полная дерзкая грудь словно потребовала его внимания, и Олег почти уговорил себя опоздать сегодня на работу. Вдруг, словно почувствовав его голодный взгляд, Милана чуть приоткрыла один глаз.
– Ты уже встал? – хрипло проговорила она. – Сколько времени?
– Почти восемь, – пробормотал Олег. – Мне пора на работу.
– А у меня уроки во вторую смену. – Милана с удовольствием потянулась, ничуть не стесняясь наготы. – Я, наверное, еще поваляюсь.
Она игриво подняла бровь, словно случайно выгнувшись чуть больше, но Олег уже взял под контроль свои чувства.
– Я напишу тебе чуть позже. – Он задержался в дверях, однако потом вернулся и на секунду прижался губами к ее плечу.
– Хорошо, – тихо вздохнула Милана, отчего Олег снова почувствовал раскаленное возбуждение.
Быстро шагая к подземной парковке гостиницы, он думал о том, что Милана всего за пару встреч успела понять, что нравится ему больше всего. Она будто интуитивно знала, что сказать и как посмотреть на него, чтобы он мгновенно завелся. Тогда в лифте Милана показалась ему скромницей, но уже в их первую ночь она сбросила маску, отдаваясь ему страстно и открыто.
Эта ее двойственность заставляла Олега рваться к ней, и его тяга уже напоминала зависимость, которую он не мог себе позволить. Но отказаться от связи с Миланой он также пока не был готов. Оставалось только пресекать ее игры, ведь Олег не терпел, когда им манипулировали. С наслаждением он представил, как преподаст ей урок в следующий раз.
Стильный черный «Порше» уже ждал его, готовый сорваться с места, и Олег, резко вырулив с парковки, направился к «Новултус медика».
На утро была назначена ежемесячная встреча с поставщиком полимерного сырья. Обычно их проводил Борис, но его отсутствие не означало, что Олег допустил бы и намека на слабость компании. Марк Амантов, представитель «Кемфабрик», пришел, как всегда, минута в минуту. Худощавый и подвижный, как богомол, он был таким же хитрым и подмечал каждую деталь. Если его и удивило, что Олег проводит встречу в кабинете директора, он не подал и виду.