Алхимическая кофейня Зои
Шрифт:
— Зря иронизируешь насчёт их красоты, Зои, — заметил вдруг Люк и кивнул на пример шедевральной работы неизвестного скульптора. — Тот, кто создал эту статую ничуть не преувеличивал, если верить легендам. Все Каменные Сёстры всегда слыли прекрасными и даже соблазнительными в своей красоте. Если верить легендам.
— А как у них было с психоэмоциональным состоянием и моральной стороной души? — не могла не спросить я.
В моих словах звучала неприкрытая ирония: так уж вышло, что я вообще довольно пренебрежительно отношусь ко всему,
Люк, однако, от моего ёрничества не смутился, а вполне ровным голосом ответил:
— Они были довольно благородны, невероятно разумны и эрудированы, но… суровы и беспощадны с теми, кто отступал от их свода правил и наставлений. И, разумеется, Каменные Сёстры совершенно не щадили всех, кто посягал на жизнь их почитателей или возводил хулу лично на них.
Блейд смотрел и слушал с открытым от увлечения ртом и вытаращенными глазами, а я вздохнула и проговорила:
— В таком случае мне становится ещё более интересно, что же в действительности совершили все жители Квинквилля, что Сёстры наложили проклятие на все пять герцогств?
В ответ Люк только развёл руками.
— Этим вопросом задаются многие учёные господа и госпожи, носители магии и аристократия, а также вольные капитаны, историки, поэты и даже обыкновенные фермеры или рабочие мануфактур. Ты не найдёшь в Квинквилле не одной таверны или постоялого двора, где не отыщется хотя бы пара-тройка болтунов желающих в сотый раз обговорить детали проклятия Каменных Сестёр и причины их решения.
Боггарт осуждающе покачал головой.
— Но причина-то, скорее всего, лежит на поверхности. Просто люди не желают искать причины своих бедствий в своём прошлом и своих поступках.
— Почему же? — шепнула я.
— Потому что, это, наверняка, означает признание вины, — с угрюмой печалью ответил мне Люк.
Я задумалась над его словами, затем вспомнила открытие, которое сделала в каюте капитана «Счастливец Джованни», но решила, что сейчас не лучшее время расспрашивать боггарта о деталях плана капитана, которому он служил.
— Блейд, подведи лодку поближе к статуи, — попросила я.
Но водяной помедлил.
— А-а… это…
— Что? — не поняла я заминки нашего водяного-лодочника.
— А, вдруг она оживёт? — вжав голову в плечи, проговорил обитатель колодца.
— Значит ей, скажешь, что это я заставила себя проявить к ней такое неуважение. Давай, мне нужно взглянуть на неё поближе.
Водяной бросил задумчивый нервный взгляд на боггарта, но всё же послушался, и наша лодка подошла на максимально доступную близость к статуе.
Теперь скульптура Мелани Каменоволосой выглядела ещё более грандиозно и даже несколько устрашающе.
— Что ты хочешь там увидеть… — начал было боггарт, когда нос нашей лодки почти уткнулся в каменный ступенчатый выступ у подножия великанской плиты.
Но увидев, что я делаю, боггарт испустил визг благоговейного ужаса:
— Ты что творишь, Зои?!!
Не слушая своего белоглазого спутника и слугу, я выбралась из лодки, поднялась по скользким мокрым ступеням и подобралась к одной из глубоких ниш в плите, где покоилась и поблёскивало блюдо для жертвоприношений одной из Каменных сестёр.
Я желала проверить одну из своих догадок. Слыша стенания Люка, который наблюдал за моими манипуляциями, я извлекла одно из оловянных блюд из тёмной ниши, где оно покоилось, взяла в руки гребешок и присмотрелась к замысловатым узорам.
Он был довольно оригинален: природа, небеса, солнце, люди и животные на нём изображались единой непрерывной линией с множеством петелек разной величины и формы. Поддавшись странному наитию, я провела по деревянному гребешку кончиками пальцев правой руки.
Вибрирующее и подрагивающее ощущение рвущейся наружу магической силы обострилось, стало проникать в моё тело и достигать разума. Это было похоже на нервную экзальтацию и появление нескольких десятков источников пульса по всему телу. Каждая венка и артерия в моём теле вздрагивала, подскакивал и дёргалась в едином ускоряющемся такте.
Я чуть поморщилась и прижала пальцы правой руки к правому виску. Усиливающееся ощущение в моём организме были далеки от приятных.
— Зои, лучше положи на место, пока аура этого места не уничтожила и тебя, и нас, — с заметным опасением проговорил боггарт, настороженно оглядываясь по сторонам.
Но я его не слушала. Отложив гребешок, я повернула оловянное блюдо так, чтобы свет в затопленном святилище попадал внутрь сосуда. Дно и стены широкого блюда были вовсе не гладкими, как его внешняя сторона, а с ярко выраженным и топорным рельефом. Если быть точнее, в стенки и дно блюда были вплавлены клинки ножниц.
Я показа свою находку Блейду и Люку. Первый не нашёлся, что сказать, а вот на дымчатой мордашке боггарта отразилось сперва удивление, а затем озарение.
— Ты что-то знаешь про это, — не я не спрашивала.
— Ну-у… уже очень давно по всему Ларатану идёт молва, что у жителей всех сословий стали пропадать ножницы самого разного вида и размера, от садовых и поварских до ножниц цирюлен и докторов.
— Кажется, мы нашли виновных, — я указала на блюдо. — И почему-то мне кажется, что…
Я задумалась на пару секунд, взглянула на каменные локоны Мелани Каменоволосой, что охватывали собою колонны и весе остальной подземный зал своего небольшого тайного храма.
— Ножницы имеют самое прямое отношение к какой-то её личной трагедии. Возможно, это и стало причиной, почему Мелани наложила своё проклятие…
От моих слов у Люка округлились глаза, а сидящий на корме лодки, у румпеля, Блейд вытянул вперёд руку и прошептал слегка осипшим голосом:
— Смотрите! Чтоб я высох на солнце! Моретворец нас всех спаси!..