Алхимик и амаретто
Шрифт:
Фейри намотал волшебную веревку вокруг предплечий и отскочил. Фантом дернулся, но это сделала и Син. Она рухнула на спину, конечности содрогались. Миазмы вырвались из духа и окутали ее облаком.
— Стой! — Джозефина оббежала круг, ее фамильяр позволил нитям магии провиснуть. — Не работает.
Фейри разжал ладони, и нити рассеялись. Фантом волка погрузился в тело Син, ее кожа жутко сияла зеленым, розовым и красным, а потом свет угас.
Я вырвалась из руки Кая и бросилась к друидке, парни — за мной.
— Что случилось? —
— Изгнание провалилось, — Джозефина поджала губы, прошла в круг и опустилась рядом с Син, лежащей на спине, дышащей быстро, но никак больше не двигающейся. — Даже с помощью Ниавва этот дух слишком силен, чтобы его убрать, не рискуя жизнью Син.
Я взглянула на ее фамильяра. Его глаза были яркими, без зрачков, напоминали гладкие опалы. Он посмотрел на меня и снова стал мерцанием. Ладно. Он был не таким и болтливым.
— Слишком силен? — прорычал Аарон. — Но экзорцизм ведь всегда работает? Если его завершают до полной луны?
— Я еще ни разу не проваливала изгнание, — Джозефина посмотрела мимо нас. — Нужен твой целитель, Тобиас. Син без сознания.
Я оглянулась. Тобиас и Валери стояли возле Кая и Эзры. От слов друидки Валери повернулась и побежала к академии так же сильно и быстро, как бегали другие выпускники, хоть и была в дизайнерской одежде.
Джозефина поднялась, и я заняла ее место возле Син. Я сжала ее ладонь, меня мутило от беспомощности. Ее кожа была холодной, а еще от нее странно пахло — землей и мускусом, но со сладким привкусом вишневого сиропа.
— Почему экзорцизм провалился? — спросил Тобиас со строгим видом.
— Дух слишком силен, — повторила друидка. — Видел, как испорчены краски ауры? Это не нормально. То, что мешает перевертышей в лесу, передалось Син с заражением. Только экзорцизмом духа не изгнать.
— Что тогда? — рявкнул Аарон. — Просто сдашься? Позволишь ей превратиться в оборотня-мутанта?
— Конечно, она не сдается, — вмешался Тобиас. — Джозефина, ты знаешь, как изменили этих перевертышей.
— Ниавв уверен, что это не магия фейри или друида. Только Аркана может так сильно менять природу.
Тобиас кивнул.
— Аркана трансмутации, — сказала Джозефина. — Как только у вас будут ответы, я вернусь. Ее нужно успешно очистить до полнолуния, иначе ее не спасти.
Я сжала неподвижные пальцы Син. Тишина окутала мификов, и я озвучила вопрос, который никто не задавал:
— Когда полнолуние?
Друидка посмотрела на пасмурное небо, луна скрывалась за тьмой.
— Ночью пятницы, — мрачно ответила она.
Меня пронзил страх. У нас было три ночи, чтобы отыскать ответы и спасти Син.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Серые, похожие на сталь, тучи зловеще нависли над академией, куда я вошла с Эзрой. Как и я, он не смог встать на рассвете. Мы оба медленно одевались, но его оправдание было лучше моего.
Лазарет находился в построенном позже крыле академии. Я завернула за последний угол, заметила Аарона, Кая, Лили и еще парня в коридоре. Лили заламывала руки, ее лицо было бледным, а глаза — огромными.
Незнакомец был моего возраста, с песочными волосами и неплохим загаром. Он был высоким, но худым и слабым на вид, по сравнению с Аароном и Каем. Не помогали и две большие сумки, тянущие его к полу. У его ног стоял деревянный сундук.
Я подошла ближе и узнала парня. Он не был незнакомцем — он был учеником из аптеки, хотя выглядел бледнее, чем я помнила.
— Брайан, да? — сказала я. — Значит, эксперт трансмутации у Тобиаса — это Кельвин Комптон, супералхимик?
— Кельвин — исключительный алхимик, — напряженно ответил Аарон, скрестив руки и расставив ноги так, словно собирался нападать. — Он посещает лекции пару раз в году и рассказывает о разных темах алхимии, важных для обучения.
Я чуть не парировала, что, по его же словам и словам его друзей-выпускников, у мификов Арканы не было «настоящей силы», но сдержалась. Аарон смотрел на дверь лазарета, был самым бледным среди нас, хотя для рыжего это не удивляло. Он стиснул зубы, его тревога за Син была осязаемой.
Все стояли тут, и я поняла, что нас не впускали, пока Кельвин осматривал Син. И мы ждали. Почти десять минут мы стояли в тишине, никто не хотел общаться.
Дверь лазарета открылась. Вышел Тобиас, а за ним крупный и бородатый Кельвин. Он нес еще сумку, которую бросил Брайану, едва взглянув на него. Ученик неловко поймал ее, повесил ремешок на плечо к остальным.
— Дух перевертыша в Син был трансмутирован, — сообщил Кельвин, словно ожидал потрясенное оханье. — Возможно, алхимией, но я не могу утверждать.
— Вы можете спасти Син? — осведомилась Лили.
Кельвин взглянул на девушку, но говорил с Тобиасом.
— Если бы вы спросили у меня вчера, можно ли изменить духа-перевертыша, я бы сказал, что нет. Это… — он резко тряхнул головой. — Это неизведанная магия. Чтобы определить природу и метод трансмутации, мне нужен образец ткани измененного перевертыша. Как быстро вы сможете поймать одного такого?
— Дайте нам пару часов, — ответил Аарон, опередив отца. — Ему нужно быть живым?
— Нет.
Аарон кивнул, повернул голову к Каю и Эзре. Не дожидаясь ответа, он пошел к двери. Тобиас окликнул сына, но Аарон не остановился, Кай и Эзра шагали вплотную за ним.
Я пошла по коридору, втиснулась между Каем и Эзрой и старалась шагать в такт.
— Мы идем на охоту на оборотней?
— Ага, — коротко ответил Аарон.
— Сначала нам нужно снаряжение, — добавил Кай. — Тори, ты…
— Я иду! — яростно перебила я. — Даже не думай о…
— Я собирался сказать, что тебе нужно взять свои зелья.