Алхимик
Шрифт:
— Здесь все эти амулеты как раз есть. — Я взял со стола магазины и примкнул к автомату, передергивая затвор. — Могу даже показать, как действует, но… больно громкий выстрел получится.
— Не надо здесь показывать, я тебе уже верю. Ты так ловко орудуешь им, потому можно совершенно не сомневаться в твоих словах. Но все равно совершенно не чувствую никакой силы во всем этом странном оружии. Оно вообще неправильно создано, так нельзя делать!
— Почему? — удивился я столь категоричному заявлению.
— Измученный мертвый металл. Похоже, его вовсе не касалась воля живого существа. Даже последние простаки оставили бы в нем
Однако некоторая доля правды в его словах есть. Действительно, у нас в мире оружие делается «варварскими способами», совсем не как у них. Тут процесс непосредственного влияния воли мастера при создании чего-либо, а нам приходится станки да технологии всякие изобретать. Хотя и не скажу, что наши технологии как-то сильно лучше. Сколько времени и сил пришлось бы затратить на переделку клинка в мачете? А тут каких-то пять минут — и все уже готово! Интересно, а они тут смогут повторить такой вот «калаш» своими методами, если не говорить о патронах? С теми, уже ясно, без меня ничего не получится.
— А ты сможешь сделать такую же конструкцию сам? — В мой голос добавились нотки явного вызова.
Если мастерам тут присуща профессиональная гордость, то за нее их можно попытаться зацепить. Вдруг получится?
— Нет, — грустно ответил мне оружейник, разводя руками. Видимо, ему не очень нравилось признаваться в своих профессиональных слабостях. — Там слишком сложная конструкция некоторых деталей, ее невозможно точно удержать в сознании при создании требуемой формы. Древние мастера, наверное, смогли бы сделать точную копию, но сейчас это искусство давно забыто, а специальные амулеты потеряны.
— Тогда, может быть, можно вложить какие-то силы, укрепляющие конструкцию, чтобы оно не разрушалось от своего несовершенства? — не отставал я от него.
— Тоже ничего не выйдет, — тяжело вздохнул мастер, мысленно готовясь к долгим объяснениям. — В мертвый металл сила если и проникает, то не удерживается. В этом артефакте металл настолько искалечен, что вообще любую силу выталкивает, через него даже и посмотреть-то нельзя. Зачем так сложно делали — не понимаю. С металлами так не работают. Для последующего закрепления любой дополнительной подчиненной силы в металле требуется изначально создавать дух структуры, вокруг нее металл при создании чистой формы и нарастает. Дух структуры создают сразу, при получении металла из его первоосновы, добываемой из земли. Чтобы оживить «мертвый металл», его нужно полностью переделать, превратив сначала в жидкость, которую затем постепенно насытить духом структуры и вновь придать оживленной жидкости требуемую форму. А с этим, как уже сказал, не все получится. Для получения жидкости из мертвого металла потребуется много мягкого тепла, моей одной печи тут не хватит. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что так, как сделали где-то этот артефакт, вообще нельзя делать. Разве только чтобы его совсем не видели буси своим проникающим взором силы. И все равно непонятно — проще использовать специальный скрывающий амулет.
Эх, обломилась такая хорошая идея наложить на автомат защитные чары, чтобы его не требовалось ни чистить, ни смазывать. Придется и дальше обслуживать, как положено по штатной инструкции. Но зато теперь стали понятны все странности отношения местных аборигенов к моим вещам и вещам, попавшим из моего мира вообще. С одной стороны — здешних людей они сначала заинтересовывают, но после более близкого изучения вызывают чувство неприятия или вообще отторжения. Металлы там неживые и искалеченные, понимаешь. И если чуть ли не на всех изделиях мастеров этого мира внутри написана инструкция по применению, то здесь о том явно не позаботились. А такой хороший и весьма эффективный метод тыка — считается вообще дурным делом. Вот и имеем полную или частичную несовместимость артефактов моей цивилизации и здешних аборигенов, которая пока мне идет только на пользу.
— А зачем ты тогда у искателей его купил? — Вопрос был совсем не праздный, за ним стояла интересная перспектива.
— Подумал — от алхимиков что-то осталось, стало интересно попытаться разобраться. Они тоже иногда «мертвый металл» частично использовали в своих боевых амулетах, продававшихся в королевствах до войны. Но его сделали явно не они, как потом оказалось. И вообще — что это именно оружие, только ты мне сейчас объяснил.
— И часто тут находят подобные вещи? — Собственно, вот он — самый главный вопрос, ради которого и был затеян весь прежний разговор.
— Нет, — пожал плечами мастер. — Пару-тройку раз искатели нечто подобное приносили, и все.
— Если вдруг еще принесут — возьми специально для меня, вдруг потом пригодится. Я стану каждый раз заходить, как буду в городе. И еще вот, — я достал из своего кошеля пять серебряных саонов, — задаток для этого дела на всякий случай.
— Идет. — Монеты исчезли в кармане оружейника.
Только собирался спросить кое-что еще, как нас потревожил оставленный на торговле мальчишка. К хозяину пожаловали новые клиенты, пока он возился со мной.
— Ба, так это тот самый тип, которого мы недавно из леса принесли! — Меня внимательно оглядел с ног до головы крепкий жилистый мужик примерно моего роста и возраста, как только мы вышли с мастером в торговый зал. — Быстро же Питс на ноги ставит, если очень захочет, — мы уж и не ожидали тебя живым увидеть. Не держи зла, мужик, мы ничего такого тебе не хотели. — Он подошел ко мне поближе и легонько хлопнул по плечу в знак возможного примирения. — Ты уж на нас не обижайся, хорошо?
— Хорошо, не буду, только с одним условием… — с нескрываемым злорадством во взгляде улыбнулся я разговорчивому искателю.
— Каким? — Мужик немного напрягся, прекрасно представляя, чем обычно кончается «лечение» у Питса, и явно ожидая крутых претензий с моей стороны.
Неуверенности придавал ему и мой нынешний внешний вид. Ведь, по идее, должен быть босяк босяком — ан нет, пришел заказывать индивидуальное дорогое оружие, которое держит в своих руках. И взгляд добрый-добрый, от которого по спине почему-то ползут неприятные мурашки.
— Вы меня отведете к тому месту, где нашли, и чем скорее — тем лучше! — показал собеседнику нахмурившимся взглядом о неприемлемости каких-либо возражений по этому поводу.