Алхимия вечности
Шрифт:
— Сэр, — выплёвывает мужчина, обращаясь к Киру, — отдайте мне ваш кошелёк.
Я в испуге напрягаюсь, и Кир загораживает меня собой.
— Уходите, — командует он, — у меня для вас ничего нет.
Мужчина достаёт свой меч.
— Тогда ваша леди.
Я не ношу с собой денег. Но у меня есть украшенное драгоценными камнями распятие, которое я, не снимая, ношу на шее, и я поспешно расстёгиваю его и отдаю мужчине.
Он выхватывает его, чуть не порвав цепочку.
— Это что? — ворчит мужчина и, повернув голову, сплёвывает на землю.
— Это всё, что у меня есть, — говорю я
Опережая мои движения, он хватает меня под руку. У него гнилые зубы, а изо рта несёт алкоголем.
— Отойди от неё! — кричит Кир, переходя к активным действиям. Одним движением он выхватывает меч у женщины, пинает мужчину и погружает меч тому в живот. Его кровь, отвратительно тёплая, льётся спереди на корсаж моего платья. Тело резко падает на камень.
Кир перехватывает мой взгляд, и я вижу, как его глаза округляются в испуге. И затем — во второй раз за этот вечер — мой мир меняется навсегда.
Сказать, что маленький кинжал женщины входит в мою спину, — не сказать ничего. Вспышка боли. Я чувствую, как входит нож, чувствую, как он царапает кость, чувствую горячий поток крови, льющийся по моей спине, вырываясь в унисон с моим сердцем.
Кир отталкивает от меня женщину. Она тяжело падает с сильным ударом головы о камень. И не встаёт.
Я падаю на колени, смотря на ярко-сияющую луну, словно в этот момент не произошло ничего ужасающего.
Я чувствую обнимающие меня руки Кира, чувствую его приближающееся дыхание, когда он наклоняется зажать рану, а моя алая кровь течёт сквозь его белые пальцы.
Сквозь туман я вижу, как он разрывает свою тунику и достаёт маленький флакончик. Мир темнеет, и мои глаза закрываются.
— Я спасу тебя, Сера. Не оставляй меня! — он капает немного жидкости из пузырька на кончик пальца и прижимает его к моим губам.
При первой капле жидкости на языке я кричу от боли.
— Что это за яд? — задыхаюсь я.
— Это эликсир, — поспешно объясняет он. — Мы с отцом создали его во время Чёрной Смерти. Он заразился, и мы использовали это для его спасения. Тело, которое ты знаешь, — не его с рождения.
Я чувствую, как что-то обжигает моё горло.
— Горячо!
— Это серебряный шнур, связывающий твою душу с твоим телом, — быстро поясняет он, — а эта микстура распутает узел. Вскоре ты освободишься.
Чувство невесомости охватывает меня, и кажется, что я словно дрейфую по небу, словно могу с радостью соединиться с планетами в их бесконечном пути.
— Сера. Не уходи, — я слышу голос Кира, но он всё менее значителен. Хочется объяснить ему, что я иду к звездам, и он может пойти со мной.
Когда он берёт женщину в лохмотьях, я пробуждаюсь от своих мыслей. Он хочет, чтобы я поцеловала её.
Какая нелепая, отвратительная идея. Она же мертва? Я мертва?
«Нет», — медленно осознаю я, возвращаясь на Землю. Она жива, просто потеряла сознание при падении. Не знаю почему, но я слушаюсь Кира. Я целую её, пока не ощущаю что-то сладкое. И тогда мир будто взрывается. Раскаты грома звучат, будто целый флот стреляет из своих орудий. Я изменяюсь, проносясь сквозь пространство и время, снова и снова. Удивительно, но боль исчезла.
— Сера, открой глаза, — командует Кир.
С большим усилием я повинуюсь. Всё выглядит как-то неправильно. Я вижу моё тело, лежащее на камнях, бледное и холодное, и пропитанное кровью платье.
«Я призрак», — ужасаясь, думаю я. Это единственное объяснение. Только, однако, когда я тянусь, то рукой касаюсь собственной щеки. Но это не моя рука: грязная, со сломанными ногтями. Теперь я — та грязная воришка.
Я вскакиваю на ноги с из ниоткуда взявшейся энергией.
— Я не понимаю.
Кир стоит передо мной.
— Сера, ты жива. И если я всё сделал правильно, тебе больше никогда не придётся умирать.
— Но моё тело...
Мгновение Кир колеблется, размышляя. Затем он поднимает моё тело и отпускает в Темзу. Оно приземляется с негромким плеском.
— Это единственное, что ты оставишь позади. Твоё новое тело — другое, менее человеческое или связанное с твоей душой. И когда ты сама решишь, оно может разрушиться.
Слова Кира врываются в меня, но я не понимаю их смысла.
Тогда я слышу испуганный голос моей мамы, разрывающий тишину улицы.
— СерафинаЭймс! Сера, где ты?
Кир дёргается. Он хватает меня за руку, из меня вырывается звук.
— Серафина, мы должны уходить.
Не зная, что ещё делать, я бегу за ним.
— Прощай, — шепчу я своей матери, но она не слышит. Она больше никогда не увидит свою дочь.
Глава 1
Сан-Франциско
Наши дни
Этот день был на удивление тёплым для поздней осени в Сан-Франциско. Утренний туман медленно поднимался, и солнечные лучи касались моей бледной кожи, не согревая. В течение всего прошлого года я оставалась бледной вне зависимости от продолжительности солнечных ванн, и мне постоянно холодно. Это всегда означает, что смерть рядом. Я одолжила это тело у ада, и теперь он, наконец, хочет вернуть своё.
Я морщусь, откинувшись на один из шезлонгов, расставленных вокруг бассейна на крыше моего дома; хрупкая стеклянная башня голубого оттенка выступает над районом СоМа [2] . Блики солнечного света на воде слишком ярки для меня, даже если я смотрю на неё сквозь стёкла солнечных очков. Я моргаю, наблюдая за путешествием колибри на крышу, куда она летела безумными зигзагами между рубиново-красными цветками Дневной красавицы [3] , купленными мной в местном супермаркете. Я всегда удивляюсь, когда птицы появляются здесь, на двадцатиэтажной высоте в центре города. Как колибри узнала, что здесь цветы? Это инстинкт или слепая удача?
2
СоМа – один из районов Сан-Франциско.
3
«Дневная красавица» — эффектное растение за изящные воронковидные цветы широко открытые весь день.