Али-Баба и сорок разбойниц
Шрифт:
– Из-за чего?
– Повод был пустяковый. Ирочка попросила купить ей личную машину. А Семен Юрьевич, у которого денег куры не клюют, отказал ей, мотивируя свое решение просто: «На метро поездишь, чай, не барыня! Машины так просто не раздают, сама себе заработай. Да и Марина так считает».
– Немного странное заявление для человека, который осыпал Ирину драгоценностями.
Нора развела руками:
– На мой взгляд, тоже, но Семен Юрьевич не без влияния Марины уперся, Ирина обиделась и затаила злобу. Она поняла: от папы надо убегать. И тогда у нее появится немереное количество денег. Чтобы получить золотые горы, следует пожить в клинике.
– Господи, –
– О шахматах!
– О каких?
– Живых. Ты же был на занятиях кружка!
– Да.
– И что увидел?
– Ну… ничего особенного, – пожал я плечами, – бедные люди пытаются ставить спектакль. Соня пробует весьма странным образом избавить несчастных от страхов, разыгрывая сцены смерти. На мой взгляд, глупое занятие, но сейчас очень много всяких необычных методик. Аутизм пытаются лечить пением, глухонемых обучают танцам, может, несчастным умалишенным помогут передвижения по клеткам? Во всяком случае, ничего плохого в этой забаве нет…
– Ты фатально ошибаешься, – отчеканила Нора, – несчастных на самом деле приучали, повинуясь приказу, ходить по клеткам. Пешки и остальные фигуры должны были не бояться выстрелов, красных пятен и того, что их приятелей недвижимыми уносят на носилках… Только делалось все это не ради того, чтобы избавить бедняжек от фобии. Знаешь, почему их приучали не удивляться при виде человека с пистолетом? Для чего требовалось, чтобы «фигуры» встречали палача совершенно спокойно?
– Нет, – пробормотал я, чувствуя, как ледяная рука начинает сжимать мой желудок.
– Потому что их убивали по-настоящему, – закончила Нора.
На какое-то мгновение повисла тишина, потом я воскликнул:
– Вы с ума сошли!
– Вовсе нет, – мрачно ответила Нора.
– При мне одну пешку «убили», а потом она встала и продолжила занятия.
– Правильно, – кивнула Нора, – ты присутствовал на репетиции или, правильнее сказать, на уроке. Понимаешь? И потом, шахматами занимались почти все больные, а погибали только благотворительные.
– Пока не слишком понятно, – растерянно ответил я.
– Тогда рассказываю. Есть люди, для которых самое главное в жизни – испытать выброс адреналина. Они уже попробовали все: экстремальный туризм, гонки на велосипедах по Сахаре, русскую рулетку и поездку по шоссе в машине с неисправными тормозами. В какой-то момент подобная личность понимает, что круг будоражащих развлечений ограничен, и тут появляется милый, улыбчивый Андрей Павлович и предлагает доселе неведомую забаву. Вы можете поиграть человеческими жизнями. Стать либо тем, кто двигает пешками, либо палачом. Риска никакого. «Фигуры» почти лишенные разума люди, их приучили к виду пистолета, наивные больные полагают, что это очередное занятие шахматного кружка. То, что на нем присутствуют посторонние, их не удивляет, несчастным объяснили, что это спектакль для зрителей. Организаторов «партий» несколько. Во-первых, Ираида Сергеевна, которая доставляет в «Голубое солнце» новых жертв. Знаешь, где она их находит?
– Бедняги из муниципальных клиник! – закричал я. – Те, кого берут в «Голубое солнце» из благотворительных целей.
– Правильно, – кивнула Нора, – в «Голубом солнце» на самом деле очень хорошо ставят на ноги больных, за которых сполна платят родственники. А Ираида Сергеевна отыскивает в домах призрения, куда сдают даунов и отстающих в развитии людей, несчастных, у кого нет родственников, или тех, чьи близкие просто не заметят их смерти. Оформив
Кое-кто из живых фигур месяцами ходил по доске, одним людям везло, игроки двигали ими умело, и палач редко подходил с пистолетом к жертвам. Другие, оказавшись во власти неопытных «гроссмейстеров», погибали сразу. От этого разнились и сроки проживания в «Голубом солнце» бесплатных больных. Полгода их никто не трогал, бедняг лечили и обучали, а затем уж как кому повезет.
Натаскивала больных Софья Леонидовна, племянница Ираиды Сергеевны, а Андрей Павлович, ее сводный брат, искал клиентов, которые хотели бы поиграть человеческими жизнями. Так сказать, семейный бизнес.
Деньги троица получала немереные. Андрей Павлович выстроил неподалеку от лечебницы загородный дом.
– Вот странность, однако, – перебил я Нору.
– Ну и что тебе непонятно? – насторожилась хозяйка.
– Зачем Андрей Павлович построил дом около «Голубого солнца»? Логичнее было жить подальше от того места, где совершаются преступления!
Нора кивнула.
– Правильно. Только большинство из тех, кто «играл» в шахматы, не москвичи. Андрей находил желающих по всей России, их следовало где-нибудь селить. «Игроки» не хотели селиться в гостиницах, им казалось опасным светиться подобным образом. Жилище Андрея одновременно служилo гостиницей для клиентов. На большом участке расположено несколько зданий. В одном живет хозяин, в другом останавливаются гости. Некоторым из них так нравилась забава, что они «играли» не одну партию. Теперь ясно?
– Андрей Павлович произвел на меня самое хорошее впечатление…
– Ты, Ваня, ничего не понимаешь в людях, – отрезала Нора. – Ладно, слушай дальше! Софья Леонидовна постоянно меняла машины. Подсобным работникам, парню в оранжевой бейсболке и «докторам» тоже перепадали немалые суммы.
Эта троица, помимо всего прочего, занималась утилизацией трупов, отвозила их в крематорий. Естественно, погребальных дел мастерам тоже платили. Самой обиженной в этой компании считала себя Ираида Сергеевна… Иногда она устраивала родственникам скандалы, кричала:
«Я получаю меньше всех!»
«Это неправда, – спокойно парировал Андрей, – мы поровну имеем».
«Считать-то я умею», – горячилась главврач.
«Успокойся, тетя, – увещевал ее Андрей, – все получают одинаково».
«Ты же знаешь, львиную долю огребает владелец «Голубого солнца», нам крохи перепадают».
Обычно на этой стадии спор затихал, но в последнее время Ираиде Сергеевне стало казаться, что Андрей ее обманывает, никакого владельца клиники нет, главврач его никогда не видела и ни разу с ним не разговаривала. Вдруг Андрей врет? Скорей всего, лечебница принадлежит ему, а Ираиду Сергеевну тут за дурочку держат!