Али-Баба и сорок разбойниц

Донцова Дарья

Нора махнула рукой:

– Ваня, ты идиот!

Я удрученно кивнул:

– Да. А кто хозяин «Голубого солнца»? Кто главный?

– Ты еще не сообразил?

– Нет!

– Семен Юрьевич, – сказала Нора. – Ира каким-то образом докопалась до сути. Она собиралась либо шантажировать отца, либо сдать его в милицию. В первом случае папенька мог и придушить наглую девицу, зато во втором Ирочка, законно признанная Коротковым дочь, получила бы полный контроль над всем его имуществом, папеньке, учитывая тяжесть преступления, грозит пожизненное

заключение. Самое интересное, что Семен Юрьевич, хитрый, расчетливый, спокойно качавший деньги из смерти бедных безумных, абсолютно не подозревал, какую змею пригрел на груди, и, искренне расстроившись, начал поиски дочери. Только ему, как и нам, в голову не пришло, что дорогая потеря сидит себе спокойненько в «Голубом солнце».

– Скорей уж кукушонка, – протянул я, – не змею. Ира – кукушонок, жадный, мерзкий кукушонок. И еще одно: учитывая тот факт, что служебная парковка клиники забита новыми иномарками, я не верю, что в махинациях с больными участвовало всего несколько человек.

– Правильно, – кивнула Нора, – в той или иной степени там у всех рыльце в пуху. А ты, Ваня, тоже хорош, нельзя же быть таким доверчивым, просто Али-Баба, который побежал в пещеру за богатством! Помнишь, кто его там поджидал? Сорок разбойников!

Я усмехнулся.

– Ну уж не настолько я наивен! Правда, дело мне пришлось иметь с самыми настоящими разбойницами.

Эпилог

Семен Юрьевич, Ираида Сергеевна, Софья Леонидовна, Андрей Павлович и многие работники «Голубого солнца» были арестованы и осуждены на разные сроки. Клиника закрылась. Нора была страшно горда собой: она сумела распутать сложное дело самостоятельно, имея в помощниках лишь меня. Я был недоволен – наделал много глупостей, попал в больницу. Впрочем, выйдя из лечебницы, я снова совершил идиотство, позвонил Фире Базилевич и под предлогом того, что хочу рассказать ей правду про семью Коротковых, напросился на свидание. Фира чуть в обморок не упала, услыхав правду про кукушонка и про то, из какой скважины качал свое благополучие Семен Юрьевич.

– Как он мог отправить Катю в «Голубое солнце»! – возмущалась Фира.

Я пожал плечами:

– Это вполне в его духе, он хотел сбагрить нелюбимую дочь, в этой лечебнице он был владельцем, но, даже поместив туда Катю, не раскрылся перед Ираидой Сергеевной. Да ему, честно говоря, наплевать на девочку, он ни разу о ней, находясь под следствием, не вспомнил, вот Иру проклинает каждый день, а о Кате забыл напрочь.

И это правда. Судьбу Кати устроила Нора. Она, зная всю историю девушки, поместила ее в лучшую больницу, сейчас Катя почти здорова, но врачи пока не рискуют рассказать ей правду об Ире и Семене Юрьевиче.

Нора помогла и Вере. Нашла для нее надомную работу, за которую той отлично платят. Нора милосердный человек, грубит она оттого, что боится показать, что у нее нежное сердце.

Разрулилась ситуация и с моей «десяткой».

Несчастная «лошадка» простояла довольно долгое время в ожидании экспертизы, и наконец выяснилось: моей вины в проиcшедшем нет, это заводской брак. Честно говоря, я слабо разбираюсь в технических деталях, но тем не менее понял: рабочие напортачили. За дело взялся адвокат Норы, до суда дело не дошло. Мне пригнали другую машину и вручили энную сумму, так сказать, за моральный ущерб. Представитель завода был крайне любезен, а на водительском месте новехонькой «десятки» стояла бутылка дорогого коньяка, на мой взгляд, не самый лучший презент для шофера.

Николетта приобрела себе новый мобильный телефон и теперь жаждет получить карточку VISA.

Ленка вернулась из больницы, Муся и Орест Михайлович у нас больше не работают. Мы теперь снова едим подгоревшую яичницу, носим плохо выглаженную одежду, ходим по пыльным коврам и, вот парадокс, совершенно счастливы.

Вам, наверное, интересно узнать, куда подевались домработница и повар? Так вот, они теперь служат у Валеры, и я с плохо скрытым злорадством вижу, как наш сосед, обожающий сладкое, толстеет не по дням, а по часам. Кстати, о Валере. Он без конца приходил к нам, ноя:

– Ну-ка, разберитесь, почему кошки облюбовали мой «Лендкрузер».

– Ваня, возьми фотоаппарат, спрячься в гараже и сними того, кто льет валерьянку на джип, – в конце концов приказала мне Нора.

– Валерьянку? – изумился я.

– Ну да, – хихикнула Нора, – думаю, в ней все дело, иначе с какой бы стати кошкам по машине кататься?

Я устроился в засаде и в районе полуночи увидел дивную картину. Жена Валеры и его теща Ангелина Степановна «обрабатывают» «Лендкрузер».

Узнав, кто автор затеи, сосед бросился убивать баб. Через пару дней я встретил его во дворе и спросил:

– Ну, разобрался?

– Ага, – мрачно кивнул Валера, – они хотели, чтобы я «Лендкрузер» продал.

– Отчего же?

Валерка почесал в затылке.

– Я возил тещеньку на рынок, так эта змея под ковриком губную помаду нашла, ничего мне не сказала и Надьке показала. Дескать, скажи, доченька, твоя это или нет?

Надя пришла в негодование, помада была чужая. Мать с дочкой, обозлившись, решили отомстить неверному мужу и плохому зятю. Зная о любви Валеры к «Лендкрузеру», они и придумали забаву с валерьянкой. Когда парень налетел на своих баб, те заорали в один голос:

– А нечего из машины место для свиданий с потаскухами делать! Продавай джип, нам в него противно садиться!

– Вот сволочи, – гудел расстроенно Валера, – пакостницы! Я же и виноват оказался! Теперь и впрямь придется «Лендкрузер» на сторону толкать! Эх, я думал, что все про свою женушку с тещенькой знаю, всего от них ожидал, но чтоб такое?!

Я молча смотрел на его терзания. Валера полагал, что знает своих женщин? Если вам кажется, что вы все знаете, значит, вам просто ничего не рассказывают.