Алиен

Дюрдя Дарья

Марк обратил внимание на эту картину и словил себя на мысли, что пропустил тот момент, когда лето сменилось на осень. Приближалась зима, и их смена места жительства на буквально мертвый Ирелонд, была не кстати. Но, несмотря на это, Марк был преисполнен надеждами. Эти надежды были смешаны с мрачным чувством, словно что–то подходило к концу. Густой туман, опадавшие листья, неприятный холод, пробирающий до костей, и настроение членов стаи, держащееся на нуле уже продолжительное время, только подчеркивали всю это опустошенность. Даже лошади не спешили и

фыркали каждый раз, когда натыкались на ветку, камень или ловили на себе лесную паутину.

– Дьявол! – выругался Кадор, смахивая с себя очередной ком паучьего творения.

От взмахов рукой, волк задел одну из веток на высоком кусте и словил целый водопад промозглых капель.

– Твою мать! – снова выругался он.

Его лошадь занервничала и ускорила шаг, поравнявшись с лошадью Марка. Остальные члены отряда не выдержали и расхохотались, разряжая мрачную обстановку. Кадор смахнул с волос лишнюю воду и недовольно фыркнул.

– Ты не меняешься, – усмехнулся Марк. – Вечно недовольный Кадор.

– Не то слово, – поддержал Филл, который вел лошадь по другую сторону от предводителя.

Кадор пропустил колкости мимо ушей и подозрительно прищурился, посмотрев на Марка.

– А ты, я смотрю, изменился, – сказал он.

– В плане? – спросил Марк, не понимая, о чем идет речь.

Мужчины вели лошадей впереди остальных членов отряда. Марк, не смотря на разговор, периодически воссоздавал заклинание, позволяющее убирать туман впереди в пределах пары метров для того, чтобы видеть, куда они идут.

– Что произошло у тебя с Алиен за эти пару дней? – неожиданно и ехидно спросил Кадор.

От этого вопроса Филл резко побледнел. Юноша чуть не поперхнулся собственной слюной, но, не обращая на это внимание, внимательно посмотрел на Марка, выжидая его ответ. Тот непонимающе свел брови и одарил Кадора вопросительным взглядом.

– А что могло произойти, по–твоему? – одергивая лошадь от ее неожиданного рвения повернуть не в ту сторону, спросил Марк, – Почему ты вообще спрашиваешь?

– Потому что вы провели наедине два дня, – намекающе приподнял брови Кадор, – а перед нашим отходом ты вообще оставил ее за главную в Старой роще.

– Я оставил Алиен за главную, – начал объяснять Марк, – потому что она очень хорошо себя показала в эти дни. Я теперь ей доверяю.

Услышав эти слова, Кадор снова ехидно заулыбался, а Филл, увидев реакция Кадора, раздраженно закатил глаза.

– Ты же прекрасно понимаешь, что Марк имел в виду не то, о чем ты подумал, – раздраженно сказал юноша.

– Не знаю – не знаю, – подозрительно начал Кадор. – Ты, Филл, скоро сума сойдешь от своей ревности.

– Хватит, – мягко, но настойчиво пресек его Марк. – У нас ничего не было, если тебя это успокоит. Алиен буквально спасла мне жизнь в ту ночь. В магии она очень преуспела, а всю дорогу до Старой рощи, она вселяла в меня все больше уверенности в том, что Двейн отлично поработал, тренируя ее.

– Если она так преуспела, – снова вмешался в разговор Филл, – значит, она скоро остынет

ко всему этому и у нее, возможно, появиться время на что–то еще…

Марк разглядел в тумане и деревьях очертания ворот Ирелонда, и его сердце начало замирать. Он не был в этом месте с тех самых пор, как его забрали в Транстреилскую темницу. Стараясь не показывать своего возбуждения, он продолжил разговор с ничего не подозревающими товарищами.

– Ты ее знаешь, – сказал он, – Алиен не остынет и будет идти до конца. Ее утраты и обделенное внимание со стороны Александра дали свои плоды.

– Что это значит? – непонимающе спросил Кадор, не посвященный в прошлые семейные интриги лирой.

Марк все четче мог разглядеть ворота. Чем ближе они подходили, тем яснее он видел то, что они были в ужасном заброшенном состоянии. Члены отряда начали возбужденно переговариваться, также замечая эту картину.

– Это значит, что Алиен не успокоиться, пока не самоутвердиться и не докажет себе и остальным, что она способна на гораздо большее, чем думал ее отец, – уверенно ответил Марк, уже давно придя к этому выводу, а затем, спросил. – А ты, Филл, думаешь о том, чтобы быть понастойчивее с ней?

Юноша поджал губы и задумался.

– А куда настойчивее? Мне и так уже кажется, что я слишком навязываюсь.

– Тогда стоит, наоборот, оставить ее в покое, – рассуждающе сказал Кадор. – Увидишь, сама к тебе прибежит потом.

– Не прибежит, – утешающе улыбнулся Марк, не считая нужным пояснять свою точку зрения.

Мимо них в этот момент пробежала небольшая и испуганная косуля, которая быстро скрылась в тумане. Мужчины проводили ее взглядами и продолжили разговор.

– Ты все–таки успел, как следует ее изучить, – раздраженно сказал Филл, – раз знаешь, как она поступит.

Он не хотел грубить Марку, но его ревность взяла над собой верх.

– А ты как думаешь? – понимающе спросил Марк. – Она обучается у меня магии, и мы много разговаривали о ее жизни и опыте в целом. Это часть обучения. Алиен должна знать и понимать саму себя, чтобы ее магия работала в полной мере. Филл, – повернулся к юноше Марк, – у тебя определенно есть шанс, но Алиен не нужны отношения на данном этапе ее жизни. Не души ее своим вниманием. Ты этим только отталкиваешь ее от себя.

– А как же ее инициация? Есть шанс, что она придет ко мне? – с надеждой спросил Филл.

Марк задумался и вспомнил недавний разговор с лирой.

– Мы говорили с ней об этом, но я без понятия, что она сделает в ночь инициации. Она никогда не говорила мне ничего конкретного, так что выбор будет только за ней, и мы не узнаем, какой он будет, пока не наступит это время.

Эти слова не успокоили юношу, и он молча продолжил вести лошадь, погружаясь в свои размышления, без желания продолжать разговор. Кадор тоже замолчал, чтобы не накалять обстановку еще больше.

Разговор и не нужен был. Отряд подошел к воротам. Магия Марка, убирающая туман, уже не требовалась. Белая пелена начала сходить сама по себе.