Алиенист

Карр Калеб

– Я понятия не имею, о чем вы говорите, Хёпнер, – хладнокровно ответил Крайцлер. – Дайте пройти.

– Не имеете, а? – сказал Хёпнер, похлопывая деревяшкой себя по ладони. – Очень сомневаюсь. А знаком ли вам наш добрый доктор, meine Freunden [23] ? – обратился он к толпе. – Тот знаменитый алиенист, что разрушает семьи – похищает детей из их домов! – Толпа негодующе загудела. – Я требую объяснений, герр доктор, – как вы связаны со всем этим делом? Вы и Ломанна украли у его родителей,

как похитили у меня мою дочурку?

23

Друзья мои (нем.).

– Я вам уже сказал, – скрипя зубами, ответил Крайцлер, – что я не знаю никакого Ломанна. А что до вашей дочери, герр Хёпнер, она сама попросила меня забрать ее излома, поскольку вы не могли удержаться от регулярных избиений ее палкой – возможно, той самой палкой, которую сейчас держите в руках.

Толпа вздохнула, как один человек. Глаза Хёпнера расширились.

– То, что человек делает у себя дома со своею собственной семьей, – это его личное дело! – гаркнул он.

– Ваша дочь так не считает. – холодно заметил Крайцлер. – А теперь, в последний раз – rausmiе dir!

То была команда двигаться, и так обычно говорят слугам или иным подчиненным. Хёпнер стоял как оплеванный. Подняв топорище, он сделал шаг к Крайцлеру, но вдруг замер, когда за нашими спинами начало твориться что-то невообразимое. Повернувшись и вглядываясь поверх голов, я разглядел в их гуще лошадиную голову и крышу повозки, прокладывавшей к нам путь. И еще я узнал человека на ней – то был Джек Макманус, он же «Жри-Живьем». Одной гигантской рукой он держался за стенку экипажа, а другой размахивал по сторонам. Эти ручищи выиграли для него не один приз лет десять назад, пока он не покинул ринг ради карьеры вышибалы у Пола Келли.

Элегантный брогам Келли с начищенными до блеска латунными фонариками подъехал к нам. Жилистый человечек на козлах сухо щелкнул бичом и толпа, немотствуя, отшатнулась, прекрасно зная, кто сидит внутри. Едва колеса замерли, Джек Макманус спрыгнул с подножки, грозно зыркнул на чернь перед собой и поправил на голове шапочку углекопа. После чего распахнул перед нами дверцу экипажа.

– Я полагаю, джентльмены, вам следует ко мне присоединиться! – раздался изнутри веселый голос, и в проеме показалось симпатичное лицо Келли. – Мне ведь не нужно рассказывать, на что способна разъяренная толпа?

ГЛАВА 28

– Ха! Да вы только на них посмотрите! – Келли веселился от души, глядя на толпу, через которую мы немилосердно прокладывали путь, выезжая из Беллвью. – Свиньи в кои-то веки решили вылезти из своей грязи! Не одна бессонная ночь предстоит на Дворцовой миле, а, Мур?

Я сидел впереди рядом с Крайцлером, как раз напротив Келли. Покрутив головой, бандит бухнул своей златоглавой тростью в пол экипажа и снова захохотал.

– Впрочем, это ненадолго – скоро они снова примутся продавать детишек в работные дома за доллар в неделю, не успеют Ломанна и в ящик заколотить. Уж не знаю, сколько мертвых мальчиков-шлюх понадобится, чтоб их по-настоящему расшевелить. Но картина пока живописная, не правда ли? – Келли протянул унизанную перстнями правую руку Ласло. – Как поживаете, доктор? Вы оказываете честь моему экипажу.

Ласло пожал ему руку весьма настороженно.

– Мистер Келли. По крайней мере, кто-то находит ситуацию забавной.

– О, это так, доктор! Собственно, поэтому я это все и устроил. – Мы с Крайцлером ничего не сказали. – Да ладно вам, джентльмены, вы же не думаете, что все эти люди способны постоять за себя, если их не пнуть? И немного финансовых вложений в нужные места не повредит. Но должен признаться, я не ожидал наткнуться в подобной ситуации на выдающегося доктора Крайцлера! – Удивление Келли, вместе с тем, звучало неискренне. – Вас куда-нибудь подвезти?

Я обернулся к Крайцлеру.

– Сэкономим на извозчике? – спросил я, и Ласло кивнул. Келли я сказал: – К Музею естественной истории. 77-я и…

– Я знаю, где это, Мур. – Келли ударил тростью в крышу брогама и жестко распорядился: – Джек! Скажи Гарри, чтоб вез нас к 77-й и Сентрал-Парк-Вест. Живо! – Зловещее очарование, впрочем, тут же вернулось. – Несколько удивлен видеть и тебя, Мур. Я-то полагал, что стычка с Вышибалой отбила у тебя интерес к этим убийствам.

– Чтобы я утратил интерес, одного Эллисона будет маловато, – заявил я. надеясь, что прозвучало с большей дерзостью, чем я вложил во фразу.

– О, для тебя у меня найдется и побольше, – парировал Келли, качнув головой в сторону Джека Макмануса. Видимо, волна неспокойствия, зародившаяся в желудке, дошла и до моего лица, ибо Келли зашелся в очередном припадке хохота. – Расслабься, Мур. Я же сказал тогда, что тебе ничего не грозит, если не будет упоминаться мое имя, и ты пока играешь честно. Еще бы твой дружок Стеффенс был так же благоразумен. Подумать только, Мур, ведь ты в последнее время ничего и не пишешь, а? – И Келли лукаво ухмыльнулся.

– Я имею обыкновения накапливать факты, прежде чем что-либо публиковать, – сказал я.

– Разумеется. А твой друг доктор решил просто размять ноги, насколько я понимаю.

Ласло беспокойно поерзал на сиденье, но голос его остался спокоен:

– Мистер Келли, коль скоро вы так своевременно предложили нам разделить с вами экипаж, позвольте мне задать вам несколько вопросов?

– Разумеется, доктор. Возможно, вам будет нелегко в это поверить, но я очень уважаю ваш труд – более того, я даже прочитал одну вашу монографию, – рассмеялся Келли. – Ну, то есть большую ее часть.

– Я очень тронут этим обстоятельством, – сухо ответил Крайцлер. – Однако скажите мне вот что: как бы мало ни было мне известно об убийствах, на которые вы ссылаетесь, мне все же любопытно, ради чего можно подстрекать и, быть может, подставлять под удар людей, не имеющих к этому делу никакого отношения?

– Я подставляю их под удар, доктор?

– Вы же не можете не отдавать себе отчета, что такое поведение, как ваше, ведет лишь к росту гражданского неповиновения, беспорядкам и насилию. Множество невинных людей может пострадать, а еще больше – угодить за решетку.