Алистер Кроули
Шрифт:
Кроули привлекал невротиков, но Танки охватил бушующий психоз. Кроули, видимо, был очень уверен в своих способностях сесть на «Джеб-эль-Муса» в Танжер вместе с Танки 6 июля, через три дня после того, как Пабло Пикассо ошеломил коллег-художников в Париже своими «Авиньонскими девицами», названными в честь барселонского борделя. «Это революция!» — заявил Гийом Аполлинер.
Новый Эон наступил во всей красе.
Укрывшись в отеле «Континенталь», Танкервиль, не обращая внимания на революцию, скулил: «Мне надоело твое учение-учение-учение, будто бы ты всемогущий Бог, а я — чертово дерьмо на улице». Это пришлось по вкусу Кроули. Он назвал свой ответ «Выдающаяся»:
Святой Иаков Зеведеев на небе трон имел златой. А Петр повешенный, распятый, в палаты шел — к себе домой. И Орден Бани был повешен на грудь бедняги Поликарпа. Андрей в шикарном интерьереНесмотря на диарею и больное горло, Кроули вскоре пришел к выводу, что побережье ему нравится («чрезмерная красота мальчиков в Фесе»); Танкервилль не был впечатлен. Кроули понял, что Танки безумен, и он подолгу гулял, чтобы избежать иррациональных вспышек. Однажды он случайно натолкнулся на группу дервишей в экстатическом танце, рубящих плоть в преданности своему богу. Он хотел присоединиться, но страх разоблачения и смерти остановил его.
11 июля Кроули получил «самые неудовлетворительные новости». Роза сжигал его рукописи, в том числе Dieu libre et criminel. По крайней мере, жены Уильяма Блейка и сэра Ричарда Бертона дождались смерти своих мужей, прежде чем сжечь их работы. Чтобы оставаться в здравом уме, Кроули разработал практику приближения к просветлению, названную «Мыслимое ложно»: «Сядь, наблюдай за своими мыслями и продолжай говорить: Это ложь». Любопытно, но, несмотря ни на что, он начал находить свой отличительный голос духовного учителя; своеобразное сочетание глубины, простоты и юмора. Лежа в постели после лихорадки 13 июля, еще «далеко не в форме», он написал стихотворение «Нет другого Бога, кроме Него», включенное в «Konx Om Pax» как «Обращение дьявола»: блестящее проявление остроумия и умения. Кроули оказался в обмороке от экстаза, чем он хотел поделиться со своими подавленными соотечественниками, если не со всем человечеством:
Любопытное ощущение, что я обладаю силой самадхи, снова со мной. Без сомнения, я достиг ее; это вопрос ожидания без привязанности к награде. [напротив записи было написано: ] Я думаю, что это четко указывает на меня как на избранного 8 = 3 [Мастер Храма].
Затем Кроули добавил: «Я не знаю о силе самадхи, но я могу терпеть Танкервиля, и считаю, что специально для этого нужно создать новую степень».
К 16 июля Танкервиль был «практически нормальным», но «до ужаса нормальным». Его интересовала ненормальная психология Танкервиля. Пациент «вполне разумно обсуждал Эланту [свою жену] и секс» [153] . Они вернулись в Гибралтар. Кроули считал, что для «Чертова графа» лучше продолжать двигаться. Он запланировал прогулку по Андалусии и Гранаде, посетив Бобадиллу и Ронду, известные корриды. Он видел танцующих цыган и ходил по борделям. В 10.20 утра в пятницу 19-го он расположился в башне на балконе Альгамбры и стал созерцать свою вселенную:
153
«Элант» — знакомое имя. В девичестве: Леонора Софи ван Мартер из Нью-Йорка.
10.40. В моем испытании в Иравади [1905] был заложен фундамент Вселенной. Сегодня сами камни крошатся и растворяются, нет смысла ни в одной идее; все утверждения не только ложны и правдивы, но и непонятны. (Это ад Бины) [154]
Вдохновленный мыслями о вере, прославляемой в соборе Гранады, он написал еще одно стихотворение «На проспекте Гранадского собора в Альгамбре», рассматривая собор как «раздутую жабу», облизывающую «опустошенную душу всего человечества». В 22:00 он занялся любовью с цыганкой, которую назвал Гитана Салия. «Гитана» — это испанская цыганка, а «Салия» — тамильский поклонник Шивы, которого можно почитать через символ фаллоса. Он воскликнул в своем дневнике: «О розы мира!»
154
Бина — приход к «Пониманию» за пределами противоречий феноменального мира, характеристика степени Мастера Храма.
В воскресенье 21-го он смотрел бой быков в Ла-Линеа, прежде чем они с Танкервилем сели на корабль до Саутгемптона. На борту немецкого корабля Кроули написал «Гитану», высоко оценив ее [155] . Как всегда, он был прав.
Мы танцевали, и в твоих волосах были розы. Пленительная колдунья заворожила паладина. Мы запутались в шелке, и стали, и в свете звезд Древних и вечных, как мрамор в покоях Боабдиля. Наслаждаясь розами, фонтанами, тисами. И снежная Сьерра убаюкала нас своим бризом и росами! В свете звезд колыхались мы от смеха и ласк, И чувствовали тепло Бога в языческом экстазе. Не слишком ли велико искушение этого танца? И ощутила ли ты в тишине и нежности все напряжение стали? Ведь в твоих волосах были розы, а в плоти моей — шипы. И сошла полночь, что стоила тревог миллиону молодых матерей. Моя цыганка! Моя Гитана, моя Салия! А смогла бы ты Танцевать за деньги? О, солнечная земля Испании! Моя гитана! Моя Салия! Ты слаще голубки! В локонах твоих пылают розы, а губы сияют любовью! Буду ли целовать их снова? Увижу ли тебя еще раз? Я бродяга, Чей путь лежит далеко: из лета к Полярной Звезде. Я найду и возьму тебя снова! Я вернусь Из скверны и мглы, чтоб найти тебя под солнцем Испании. Я найду тебя, моя Гитана, моя Салия! И как прежде в волосах запылают розы, И тело твое будет петь от восторга и сиять, как золото под солнцем. Я найду тебя. Я возьму тебя. Летом, на юге найду Ту же страсть в твоем теле, ту же любовь на губах, То же чудо и те же святыни. И мир запылает снова! Моя Гитана! Моя Салия! Я вернусь!155
«Konx Om Pax» (1908).
Отношения Танки и Кроули закончились. 1 августа он получил «злое письмо» от Эланты. Он обратил свое внимание на Нойбурга, с которым вернется в Испанию в следующем году. Языческий Нойбург больше соответствовал пространству, жаре и страсти этого места.
Возможно, опыт католической Испании также побудил Кроули по возвращении написать серию стихов, восхваляющих богиню Исиду. Он быстро превратил их в гимны, восхваляющие Деву Марию, с некоторыми тонкими лесбийскими поворотами; все, что требовалось, — это сменить имя главной героини и звезды пьесы [156] . Католический издатель Burns & Oates опубликовал их в интересах католической религиозности под названием Амфора (1909), доказав точку зрения Кроули о духовной относительности религиозного опыта. Было также хорошей шуткой заставить служителей церкви оправдать работу Зверя 666, бессознательно санкционировать лесбийское влечение верующих к Деве.
156
Записная книжка того времени (Коллекция Йорка OS37) открывается словами: «Я желаю Деву Марию, но мудаки подожгли мой член».
Божественная наглость.
Когда лето перешло в осень 1907 года, Кроули работал над Konx Om Pax («Расширение света»), создавая опережающую свое время обложку под действием гашиша 2 октября. Название представляет собой обширный модернистский и геометрически дисциплинированный лабиринт букв. Известны почти все самоизданные книги Кроули, но Konx — особая жемчужина. В дневнике от 27 сентября звучит зловещая нота:
Роза снова разоблачена. Только от Уриджа [закусочная] -120 бутылок [виски] за 150 дней.
Компенсация за алкоголизм Розы появилась в лице Лавинии Кинг, имя, которым он назовет в своем романе 1929 года «Лунное дитя» американскую хореографа-танцовщицу Айседору Дункан. В пятницу 11-го он встретил Л.К. «снова случайно» на Кокспур-стрит; пять случайных встреч за 13 дней. В понедельник, 14-го, в дневнике написано просто: «Возрождение Лавинии Кинг». Дальше он курил трубку, делал упражнения, рекомендованные Махатмой Агами, медитацию на бхакти (йогу преданности), начал писать роман, пообедал с друзьями и затем, вечером 30 октября:
Написал I и II главы «Книги сердца, обвитого Змеем». Опять же, никакой тени самадхи; только ощущение, что V.V.V.V.V. был в Его самадхи и писал моим пером, то есть пером писца, и не того писца, который рассуждает, не А.К., который является поэтом и выбирает, а какого-то совершенно пассивного человека.
Вдохновленный, он был голосом высшего разума, его Священным Ангелом-Хранителем. Он завершил священную «Книгу сердца, обвитого Змеем» 1 и 2 ноября. 16-го он убедился, что все это было частью процесса инициации Мастера Храма: «Я знаю, что могу, связаться с Адонаем по своему желанию, […] Я ничего не хочу, кроме как выполнять свою работу уверенно, не надеясь и не боясь». Адонай, Господь, был его Высшим Гением. До конца года появятся новые священные книги.