Алмаз Тёмных
Шрифт:
Ладно, это разборки крутых перцев с королями — они меня не касаются.
Пятнадцати минут мне хватило, чтобы принять душ, одеться и вытащить из — под кровати Мистера Тайгера, который затаился там из опасения, что у него отберут неправедно добытый рогалик. Когда я вышла в гостиную, эльф уже был на ногах, любуясь панорамой города (или, скорее, оцеплением района) с балкона.
— Собралась? Поехали.
Выйти сразу не удалось, потому что милорду Морни позвонили на айтел. Да, я такого наслушалась, что удивительно, как это он не дал мне ещё одну бумажку на подпись. На архаичном эльфийском наречии (или, как принято называть, старом),
На улице нас ждала одна тонированная «Валькирия» и, похоже, ехать нужно было вдвоём.
— Рыжего мохнатика — на заднее сиденье. Ты сядешь рядом со мной, и будешь развлекать разговорами.
— Милорд… — кашлянула я, — может, не стоит вас отвлекать?
— Развлекать. Стоит развлекать, иначе могу уснуть. — Пригрозил эльф. — Садись и пристёгивайся.
Мне можно было не подписывать никакие бумаги относительно происходящего на улицах. Первые полчаса я вообще ехала, крепко зажмурившись. Когда сидишь сзади, не так страшно, а вот рядом с водителем, который ведёт машину так быстро…
Кто кого развлекал разговорами, еще надо подумать. Дело в том, что милорд Морни устроил мне форменный допрос, и я ни за что не поверила бы, что это случайность.
Началось всё с анекдота.
— Ты знаешь, Пэнти, сколько нужно эльфийских лордов, чтобы вкрутить лампочку?..
— Не имею понятия, милорд.
— Один. Но вкручивать он ничего не будет, а начнёт мучительно ностальгировать по тем временам, когда можно было отдать приказ слугам.
— Не смешно. Вот вы сам меняете лампочки, милорд?
— Да я не знаю, как они вообще выглядят!
Между шутками и анекдотами Морни ловко вставлял поверхностные и глубокие вопросы, касающиеся меня прямо или вскользь. Родители — школа — друзья — любимая музыка — отметки в колледже — детство — игрушки — коты… Мне приходилось напрягать всю свою изобретательность, уворачиваться и отвечать так, чтобы один вопрос не выдал ложный ответ на другой. Это длилось всю дорогу до Ливерпуля. Штаны Святого Патрика, надеюсь, я нигде не прокололась?!
— Хм… Ты какая — то бледная. Укачало?
Пришлось соврать, что да, укачало, — и на некоторое время Морни прекратил свою инквизиторскую затею.
Автомобильный паром был вообще пуст — там была теперь только одна «Валькирия». Милорд пояснил, что сообщение временно прервано — и так останется ещё на ближайшую неделю, как минимум.
— Да — да, Пэнти Мун, я прямо читаю газетный заголовок в твоих глазах: старый добрый эльфийский произвол, деспотизм и так далее. Соглашаюсь, и даже не буду спорить. Обе зверушки — марш с палубы вниз.
Ох — х… Надеюсь, моего терпения хватит, чтобы не нахамить милорду Морни по дороге в Корк…
В Кэслин Эльдендааль ничего особо не поменялось. Меня расспрашивали про кошачью выставку — я вдохновенно сочиняла неправду. Коты были рады моему возвращению и пытались ревниво задирать Мистера Тайгера, миледи Лоури разжилась тремя новыми попугаями, милорда Эрика нет — и когда будет, неизвестно…
Теперь можно было включать айтел. Не знаю, трогал ли его кто — нибудь в моё отсутствие, как лежал — так и лежит. Тридцать первого числа, как и было оговорено, я поехала в Корк — часа два кружила по улицам, потом делала в салоне маникюр, выясняла, нет ли слежки. Слежки не было. Я набрала номер Лоис, воспользовавшись обезличенной картой. Отодвинула трубку подальше от уха, потому что наслушалась о себе много чего. Я же отправила ей одно сообщение, и больше не звонила — вот и причина шума. Подождала, пока Лоис выкипит, как вода в чайнике, и спокойно пояснила, что и как. Ну да, котик выставочный, пришлось ехать… Да, милорд со мной хорошо обращался… Да, я думала, вернусь быстрее…
Успокоив мою дорогую Лоис, я позвонила Анрэю Томпсону.
Консильери уже был в Корке, и ждал меня в маленьком итальянском кафе.
— Ты пропала, Пэнти. — Укоризненно заметил он. — Мы узнали от госпожи Грин, что ты в Лондоне.
— Меня лишили средства связи. — Я говорила правду. — И вообще, мне кажется, что я на подозрении, и кажется, вполне обоснованно.
— Для тебя готово эксклюзивное оборудование, и завтра тебе надлежит быть в Дублине, чтобы с ним ознакомиться… Завтра же вечером тебя ждёт Райли, можешь даже не звонить, будешь у него в семь часов.
— Господин Томпсон… Я уже ни в чём не уверена…
Попытка ни к чему не привела. Я услышала предельно холодный тон консильери Бойла:
— Может, ты уверена хотя бы в том, что хочешь жить?.. Слишком много тут завязано людей и интересов, чтобы повернуть вспять.
Двэйн был прав, утверждая, что кража Dоrca Clоch не имеет отношения к криминальному следу. Как минимум, речь идёт о политическом шантаже Тёмных. Я между двух огней…
— Завтра, не позднее одиннадцати утра, тебе нужно подъехать в Силикон Докс. Тебя встретят и проводят, куда нужно, пропуск не требуется. Поняла?
Прим. авт.: Silicоn Dоcks — район в Дублине, где в настоящее время открыты офисы крупных корпораций, специализирующихся на информационных технологиях.
Я кивнула. Я ничего не буду красть, я уже решила. Лучшим выходом было бы сбежать из страны… Но куда?.. И как же Лоис Грин?!
— А имя, имя Камня?
Томпсон покачал головой и достал из пачки сигарету.
— Один профессор филологии перелопатил весь эльфийский эпос — те источники, которые были доступны. Так вот… В эпосе Светлых, «Молодое Солнце», есть одна фраза, где все эльфы носят прозвище: Дети Звезды. А затем подчёркивается, что Светлые всегда хранили некий Sоlas an R'ealta, основу их сущности Прим. авт.: Свет звезды, ирл. Профессор уверен, что это и есть имя Белого Камня. Следуя человеческой аналогии Инь — Ян, противовес мужскому началу и его логичное дополнение — начало женское. Белый и Тёмный Камни, якобы, составляют одно целое — я думаю, в сакральном смысле, а не в физическом… Изначальный матриархат Тёмных, думаю, должен иметь отражение в подлинном имени их Камня. Что противопоставлено свету?..
— Тьма?..
— Тогда звучит уж очень странно: Тьма Звезды. Вряд ли. Я бы сказал, не Тьма, а Тень…
Тень Звезды?.. Sc'ath an R'ealta. Свет — Тень. Мужское — женское. Вполне возможно, и цепочка рассуждений Томпсона и неведомого мне профессора филологии казалась довольно логичной и достоверной. Проверить это невозможно в принципе, и истина выяснится только в момент вскрытия сейфа — которое вряд ли состоится. В глубине души я всё еще не могла оставить мысль о том, что не поздно сознаться во всём Эрику.