Алмаз
Шрифт:
— Мы уже испробовали все возможные ракурсы. Других точек для съемки просто не осталось.
Костя в очередной раз оглядел пустынную местность, взял маленькую переносную камеру, напоминающую профессиональный цифровой фотоаппарат, и направился к единственному неисследованному участку — ледяной глыбе, словно выросшей откуда-то из-под земли, вернее, изо льдов.
— Ты совсем ох***, твою мать!
— Чувак, нех** туда лезть!
Но он не слушал возражения своих коллег и друзей, тем более о том, что это опасно и необходимо
И вот, наблюдая, как музыкант возвышается над ледяным океаном, довольно глядя в камеру, не замечая ничего вокруг и пренебрегая безопасностью, улыбается, потому что нашел то, что искал — свой идеальный кадр, я поняла, что он не преувеличивал значение музыки в своей жизни. Он был одержим ей и готов пойти на все ради воплощения задуманного.
В конце рабочего дня, возвращаясь на машине в гостиницу, я куталась в пуховую куртку, но никак не могла согреться. Каждый пассажир просил водителя увеличить обогрев в салоне, но теплей все равно не становилось. Просто мы все так замерзли после нескольких часов на холоде, что превратились в ледышки со стучащими зубами, и пытались отогреться всеми возможными способами: кто-то растирал руки и дышал на ладони, кто-то обнимался с горячим стаканчиком с чаем из термоса.
— Марго, ты в порядке? — впервые за все это время Костя обратил на меня внимание и вообще вспомнил о моем существовании. — Замерзла?
— Нет, — сухо отрезала и отстранилась, когда он хотел обнять меня.
— Я понимаю, ты устала, — снова вернулся добрый и ласковый парень, которого я знала.
— Костя, ты — тиран, — откровенно заявила. Он опешил, и я, не давая ему времени прийти в себя, начала свой грозный монолог: — Нельзя так издеваться над людьми! Все мы стараемся сделать все так, чтобы ты был доволен, но Ваше Величество считает, что нет предела совершенству, а мы не люди, а марионетки.
Было похоже, будто Костя впервые все это слышит, и я единственная, кто осмелился открыть ему глаза на правду.
— И вы так думаете? — обернулся он к друзьям.
Они мялись и переглядывались, но потом неуверенно начали говорить:
— Так и есть, чувак.
— Ты придираешься к любой мелочи.
— Я всего лишь прошу, чтобы каждый ответственно подходил к своим обязанностям, — несмотря на мой упрек, парень не выглядел виноватым, и возможно и не понимал, что такого крамольного совершил, — и хорошо делал свою работу.
— Да, бывает непросто, — поддерживали и подбадривали друзья Костю, — зато какой результат. Все наши песни, все клипы на вершинах чартов. Ради такого стоит потерпеть.
Друзья не то что не злились на парня, но и с пониманием и благодарностью относились к тому, что он делает для них и себя в частности.
Теперь я чувствовала себя неловко, и всю дорого молчала, отвернувшись к окну. Придется извиняться перед Костей. Снова.
6. Тиран и бесконечная вселенная (вторая часть)
Вся съемочная группа во главе с музыкантами устроила общий ужин в гостиничном ресторане. Компания болтала и обсуждала отдельные рабочие моменты, и все уже со смехом вспоминали экстремальную выходку Кости, будто не было изнурительного дня, требовательного режиссера и грубого отношения.
Потом все переместились в комнату для отдыха с большим камином, и я одной из первых заняла место у самого огня — тепло, приятно наблюдать за пламенем и слушать треск дров.
— Прошу, — Костя протянул мне кружку и сел в соседнее кресло.
— Кофе? — вдохнула исходивший от горячего напитка аромат.
— Каффемик — специфический гренландский кофе, который готовят из кофе, сахара и трех видов алкоголя со взбитыми сливками.
Звучало аппетитно, а на вкус оказалось изумительно, хотя меня и смущало наличие алкоголя.
Парни из группы расположились на диванчиках неподалеку, уткнувшись в телефоны или планшеты — каждый из них пытался связаться с родными.
— Говорят, тут нет роуминга, — Артем настойчиво тыкал пальцем в экран.
— Как и связи, — Дима размахивал «андроидом» над головой, пытаясь поймать сигнал.
Я перестала их слушать и наблюдала за Костей. Он попивал свою порцию каффемика и смотрел на огонь.
— Почему именно Нуук? — меня давно мучил этот вопрос.
Парень перевел взгляд с пламени на меня.
— Здесь огромные территории, нетронутые человеческой деятельностью. Ледяная пустыня. Именно то, что хочу видеть в кадре.
Зря я задала этот вопрос. Вдруг снова зависнет с блокнотом и карандашом?
— Послушай, я была грубовата, — не стала оттягивать неприятный момент. Что-то часто я перед ним извиняюсь. Может, пора перестать говорить и совершать глупости? — Не умею я правильно подбирать слова. Ты скорее трудоголик и перфекционист.
— Точное определение, — вклинился Дима в разговор, так и не отрываясь от подсвечивающего экрана телефона. — Однажды мы вступление к одной песне, банальный проигрыш, записали только с сотой попытки.
— То есть песни вы записываете так же, как снимаете клипы, — посмеялась я.
— Шлифуем до идеальности, — протянул Артем. — А если не достигаем необходимого Косте звучания, отправляем в архив до лучших времен. Там уже скопилось таких треков на двадцать альбомов, наверное.
Я видела, как менялось лицо Кости от каждого слова друзей. Критику он воспринимал трудно, возможно, и болезненно.
— Я всего лишь стремлюсь делать качественную музыку, а не выдавать сырой полуфабрикат. Что в этом плохого?
— Ничего, — покачала головой, — это отлично. Надо будет все-таки послушать хоть один твой альбом, — вставила неуместное замечание. Когда я уже научусь сдерживать свой поток мыслей?