Алмазная бухта
Шрифт:
Он и Кэлл шли в гостиную, и Салливан остановился, оглянувшись на нее.
— Мэм?
— Мой пес, — сказала она со слабой дрожью в голосе. — Он всегда крутится рядом, когда я выхожу на улицу. Почему он не…
В его диких золотых глазах отразилось понимание.
— С ним все в порядке. Я схватил его и привязал в сосновой чаще. Было чертовски трудно перехитрить его. Это хорошее животное.
Она задрожала от облегчения.
— Тогда я пойду за ним. Вы не… не ранили его?
— Нет, мэм. Он приблизительно в ста ярдах отсюда, внизу, налево от небольшой тропинки.
Она побежала по тропинке, и ее сердце глухо билось в груди. Джо был там, где сказал Салливан, крепко привязан к сосне. Собака была в ярости. Он рычал даже на Рэйчел, но она тихо разговаривала с ним, медленно приближалась размеренным шагом, успокаивая его, прежде чем встать на колени рядом и развязать веревку, привязанную к его шее. Даже тогда она продолжала говорить, слегка поглаживая его, и наконец он перестал рычать. Он принял ее объятия, впервые приветственно облизав ее. В ее горле начал подниматься ком.
— Давай, пойдем домой, — сказала она, поднимаясь на ноги.
Она собрала разбросанный на крыльце перец и оставила Джо бродить вокруг дома. Рэйчел руки и начала готовить соус, прислушиваясь к тихому гомону мужских голосов из гостиной. Теперь, когда она увидела Салливана, то поняла, почему Кэлл верил в него. Он был… невероятным. А Кэлл — еще больше. Наблюдая их вместе, она вновь осознала достоинства человека, которого любила, и пошатнулась от удара этого понимания.
Прошел почти час, когда она позвала их за стол. Солнце висело красным шаром на линии горизонта, словно напоминание о том, что ее время с Кэллом заканчивается. Или уже закончилось? Как скоро они уедут?
Стремясь изгнать страх из своих мыслей, она сознательно пыталась завязать разговор, что было весьма нелегким делом, если собеседниками оказываются два таких человека. Но наконец она нашла нужную тему:
— Кэлл говорил мне, что вы женаты, мистер Салливан.
Он кивнул в знак согласия, и на его лице отразилось удивление, отчего он стал казаться менее опасным.
— Джейн — моя жена, — он сказал это так, будто все ее знали.
— У вас есть дети?
Невозможно было ошибиться в том, что на его жестком, покрытом шрамами лице появилось чувство гордости
— У нас близнецы, мальчики. Им сейчас по шесть месяцев.
Почему-то Кэлл выглядел удивленным:
— Грант, а я и не знал, что в твоей семье были близнецы.
— Их и не было, — проворчал Салливан. — И в семье Джейн тоже. Даже этот проклятый доктор не знал. Она всем преподнесла сюрприз.
— Это не редкость, — сказал Кэлл, и они, посмотрев друг на друга, усмехнулись.
— Это было ужасно: она начала рожать на две недели раньше срока, в самую метель. Все дороги были закрыты, и я не смог отвести ее в больницу. Мне пришлось самому принимать роды. — На мгновение в его глазах промелькнуло отчаяние, и слабый блеск испарины выступил на его лбу.
— Близнецы, — тихо сказал он. — Проклятье. Я сказал ей, чтобы она больше никогда такого не делала со мной, но ты же знаешь Джейн.
Кэлл громко рассмеялся, и звук его необыкновенно глубокого смеха доставлял Рэйчел удовольствие.
— В следующий раз у нее, возможно, будет тройня.
Салливан свирепо посмотрел на него.
— Даже не думай об этом, — пробормотал он.
Рэйчел поднесла ко рту спагетти.
— Не думаю, что Джейн виновата в том, что у нее родились близнецы, или в том, что шел снег.
— Если рассуждать логически, то конечно, она не виновата, — признал Салливан. — Но эта логика летит ко всем чертям, когда появляется Джейн.
— Как вы с ней познакомились?
— Я похитил ее, — сказал он небрежно, и Рэйчел открыла от удивления рот, потому что он не высказал никакого другого объяснения.
— Как ты сбежал от нее? — спросил Кэлл, вызывая еще один свирепый взгляд.
— Это было нелегко, но она не могла оставить детей. — Салливан откинулся на спинку стула, и дьявольский свет появился в его глазах. — Тебе придется вернуться вместе со мной для объяснений.
Кэлл выглядел встревоженным, потом смирившимся и, наконец, он усмехнулся:
— Хорошо, я хочу увидеть тебя с этими малышами.
— Они уже ползают. Тебе нужно будет смотреть, куда идешь, — усмехнулся в ответ гордый отец, — Их зовут Дэн и Дэниэл, но я не могу определить, кто из них кто. Джейн сказала, что мы должны позволить решить это им самим, когда они станут старше.
Это было нечто. Все трое посмотрели друг на друга, и Рэйчел закашлялась. Кэлл издал резкий задыхающийся звук. Одновременно все три вилки упали на стол, и три человека, схватившись за головы, смеялись до колик в животе.
Чарльз читал наскоро собранный информационный отчет о Рэйчел. Нахмурившись, он потер лоб своим тонким пальцем. По словам обоих агентов, Лоуэлла и Эллиса, Рэйчел Джонс была красивой женщиной. Но она была не просто красоткой, даже принимая во внимание то, что зацепила Эллиса. Эллис в принципе не пропускал ни одной юбки, так что в этом не было ничего удивительного. Проблема заключалась в том, что согласно отчету, в ней не было ничего ординарного. Она была хорошо образованна, много путешествовала, — в общем, была наделена многими способностями, но проблема заключалась даже не в этом. Она была необычайно талантливой журналистом, проводящим расследования, мужественной и упорной, а это означало, что она знает больше, чем обычный человек, о вещах, которые обычно скрывались от общественности. Согласно докладу, она была успешной в своей сфере. Ее муж погиб от взрыва бомбы, заложенной в ее автомобиле, которая предназначалась ей, из-за проводимого ею расследования о связях влиятельного политика с наркотиками. Но она все равно не отступила, как сделали бы большинство людей. Она продолжила расследование и доказала, что тот политик был не только вовлечен контрабанду и распространение наркотиков, но и был причастен к смерти ее мужа. Сейчас политик отбывал пожизненный срок в тюрьме.
В общем, Рэйчел Джонс вовсе не была наивной простушкой, какой выходила по описанию Лоуэлла и Эллиса. И Чарльза очень беспокоил вопрос: зачем она старалась выставить себя в таком свете? Была ли у нее на то причина, а если была, то какая? Почему она хотела их обмануть — развлечения ради или у нее были более серьезные мотивы?
Чарльз не удивился тому, что она врала: по его опыту, большинство людей врали, да и в его профессии ложь была необходимостью. Но ему очень не нравилось не знать причины лжи, потому что в этом скрывался главный смысл.