Алмазный трон
Шрифт:
Платим погладил свою бороду.
— Да.
— Тогда мы останемся здесь.
— Это все, что вы хотите?
— Не совсем. Мы ищем одного человека, имя ему — Крегер. Мы хотим, чтобы твои нищеброды последили за ним. Они ведь ходят по всему городу, не так ли?
— Понятно. Можете вы описать этого Крегера?
— Я могу сделать больше — я могу показать вам его.
— Ты хочешь, чтобы я куда-то шел с тобой?
— Этого не понадобится. Не прикажешь ли ты своим людям принести какой-нибудь таз и немного чистой воды?
— Все это найдется,
— Он хочет показать тебе лицо Крегера в воде, — ответил Келтэн, — это старый трюк.
— Я слышал, что вы, пандионцы, все владеете магией, — Платим не сумел до конца скрыть свой испуг, — но мне никогда не приходилось самому видеть ничего такого.
— Спархок лучше меня владеет этим искусством, — сознался Келтэн.
Один из бродяг притащил старый помятый жестяной таз со слегка замутненной водой. Спархок поставил его на пол, и склонился над ним, бормоча слова стирикского заклинания. Потом он провел над водой рукой, и в водном зеркале появилась одутловатая физиономия Крегера.
— Его и правда видно! — восхитился Платим.
— Это не так уж и трудно, — признался Спархок, — пусть твои люди подойдут и посмотрят. Я не могу держать его здесь все время.
— А все же сколько времени ты можешь продержать его? — поинтересовался Платим.
— Минут десять. Потом изображение начнет распадаться.
— Телэн, — крикнул разбойник, — подойди сюда.
Неряшливого вида мальчишка лет десяти подошел к ним откуда-то из дымной глубины подвала. Костюм его, из разнообразной рванины, довершал длинный красный жилет, изготовленный путем обрезания рукавов от камзола и украшенный несколькими прорехами — по всей видимости следами от ударов ножом.
— Чего надо? — дерзко спросил он.
— Ты можешь срисовать это? — Платим указал на лицо в воде.
— Конечно могу. Но чего ради?
— С того, что если ты этого не сделаешь, я надеру тебе уши.
— Сначала поймай меня, толстяк, — ухмыльнулся Телэн, — а я бегаю побыстрее тебя.
Спархок вытащил из кармана своего кожаного жилета серебряную монетку.
— А это стоит твоего труда?
Глаза Телэна заблестели.
— За это я нарисую вам целый шедевр!
— Все, что нам нужно — это точность.
— Как прикажет клиент, — насмешливо ответил Телэн и поклонился, — сейчас я принесу все, что мне нужно.
— Он действительно что-то может? — спросил Келтэн, когда мальчишка убежал к нарам у стены.
— Я не знаток живописи, — пожал плечами Платим, — но он все время, которое у него остается от воровства и попрошайничания, проводит, рисуя картинки.
— Не слишком ли он молод для этого дела?
Платим рассмеялся.
— Да у него самые ловкие пальцы во всем Симмуре. Он может выкрасть ваши собственные глаза из глазниц, и вы даже не заметите этого, пока не соберетесь на что-нибудь поглазеть.
— Я буду иметь это в виду.
— Боюсь, что поздно, мой друг. Когда ты пришел сюда, на тебе не было кольца?
Келтэн изумленно посмотрел на свою левую руку. С его пальца исчезло кольцо.
6
— Потише, Спархок, — содрогнувшись прошипел Келтэн, — мне и правда довольно-таки больно.
— Но я должен промыть рану, прежде чем перевязать ее, — ответил Спархок, продолжая протирать рану на боку Келтэна тряпицей, смоченной в вине.
— По-моему ты слишком стараешься, Спархок.
Платим, переваливаясь, обогнул дымный очаг и подошел к лежанке, на которой расположился Келтэн.
— Ну как, он в порядке? — поинтересовался он.
— Надеюсь, — ответил Спархок, — просто он потерял много крови и теперь ему нужно восстановить силы. Сядь, — добавил он, обращаясь к своему другу. — Теперь я перевяжу тебя.
Спархок отложил тряпицу и взял с края лежанки длинную полосу чистого полотна. Келтэн, поворчав, перевел себя в сидячее положение и Спархок принялся обматывать бинт вокруг его туловища.
— Не так туго, — проворчал Келтэн, — должна же у меня остаться хоть какая-нибудь возможность дышать, как ты думаешь?
— Прекрати плакаться, Келтэн.
— Солдаты церкви, с которыми вы дрались, преследовали вас по каким-то причинам, или просто развлекались? — спросил Платим.
— Причины были, — отвечал Спархок, завязывая узел на повязке, — случилось так, что последнее время наши отношения с первосвященником не складывались.
— Хорошо. Для вас. Не знаю как вы, знать, но мы, простолюдины, так все его ненавидим.
— И мы относимся к нему довольно холодно.
— Надо же, хоть в чем-то мы сходимся. А как ты думаешь, есть у королевы Эланы шанс выздороветь?
— Мы приложим к этому все возможные усилия.
— Дай ей Бог. Она наша единственная надежда, — вздохнул Платим, и в его облике промелькнуло нечто человеческое, — если власть возьмет Энниас, это будет плохо для всех.
— Платим, — удивленно проговорил Спархок, — в тебе, кажется, проснулись верноподданнические чувства?
— Быть грабителем — не значит быть предателем, — гордо заявил разбойник, — я так же уважаю корону, как и любой человек в королевстве. Я даже уважал Алдреаса, хотя тот и был слабоват, — глаза Платима хитро блеснули, — а что, его и правда соблазнила собственная сестра? Ходили такие слухи…
— Трудно сказать точно, — пожал плечами Спархок.
— Всем известно, как она бесилась, когда твой отец заставил Алдреаса жениться на будущей матери королевы Эланы, — усмехнулся Платим, — она-то надеялась заполучить в мужья своего брата, а вместе с ним — трон и власть в стране.
— Но это было бы незаконно, — вступил в разговор Келтэн.
— Нашелся бы способ обойти закон. Да, все равно, после женитьбы Алдреаса она сразу сбежала из дворца. Говорят, ее нашли только через несколько недель в дешевом публичном доме вверх по реке. Пол-Симмура успело позабавиться с ней, пока ее смогли вытащить оттуда. — Платим искоса взглянул на двух друзей. — Что с ней сделали потом, отрубили голову?