Алмазный трон
Шрифт:
— А сколько лет этому твоему консулу? — шепнул Кьюрик Спархоку, когда тот подошел.
— Около пятидесяти.
— Значит, тот которого я видел — не он. Там за этакой расписной дверью молодой парень лет двадцати в постели с женщиной гораздо старше его.
— Они заметили тебя?
— Да нет, они слишком заняты друг другом.
— Хм, а консул спит один. Он вон за той дверью, почти в конце коридора.
— Как ты думаешь, может быть та женщина — его жена?
— Пускай сами разбираются, кто чья жена.
Подойдя
— Ваше Превосходительство, — негромко сказал он, тряся его за плечо.
Консул открыл глаза, и тогда Кьюрик ударил его за ухом рукоятью своего кинжала. Они завернули его в темное одеяло, и Кьюрик довольно бесцеремонно перекинул безвольную фигуру через плечо.
— Это все, что нам было здесь нужно?
— Да, пожалуй. Идем.
Пройдя вниз по ступеням и через холл, они снова оказались в кухне. Спархок пропустил нагруженного Кьюрика вперед и прикрыл дверь.
— Подожди здесь, — шепнул он Кьюрику. — Я проверю сад, если все нормально, то свистну, — он выскользнул в густую темень сада и осторожно двинулся, перебегая от дерева к дереву. Всматриваясь в черно-синюю тьму сада, Спархок вдруг почувствовал, что ему нравится все это предприятие. Похищая консула, он от души забавлялся, этого чувства он не испытывал с тех давних пор, когда он и Келтэн, тогда еще мальчишки выскальзывали среди ночи из дома его отца, чтобы поозорничать в саду.
Он свистнул, не слишком удачно подражая соловью.
Мгновение спустя он услышал громкий шепот Кьюрика из кухни:
— Это ты?
— Нет, не я, — ответил Спархок, не удержавшись от нахлынувшего на него проказливого настроения.
Довольно тяжело было поднять безвольное тело консула по фиговому дереву на стену, но в конце концов они справились с этой задачей. Перейдя по мостику на крышу соседнего дома и перенеся туда консула, они затащили доски на крышу.
— Она все еще здесь, — прошептал Кьюрик.
— Кто?
— Эта женщина.
— Но это же ее крыша.
Подтащив доски к дальней стороне крыши они соорудили из них мостки. Спархок спустился первым и принял у Кьюрика тело консула. Немного спустя Кьюрик присоединился к нему, и они вдвоем вернули доски на место.
— Ну что ж, все сделано чисто, — сказал Спархок, удовлетворенно потирая руки.
Кьюрик снова забросил бесчувственное тело консула себе на плечо.
— А не будет ли его жена скучать по нему? — спросил он.
— Вряд ли, тем более, если это была она, в той спальне, куда ты заглянул. Пойдем назад, нам давно уже пора убираться отсюда.
Обратный путь занял больше времени — грузная туша консула заставляла идти медленнее, да еще несколько раз пришлось прятаться от стражников, так что до предместий они добрались примерно через полчаса. Консул, которого теперь тащил Спархок, начал приходить в себя и слегка завозился у него на плече. Кьюрик снова шарахнулся его по голове рукоятью кинжала.
Когда они наконец появились в кабинете настоятеля, Кьюрик бесцеремонно свалил поклажу на пол. Он и Спархок взглянули друг на друга и оба расхохотались.
— Что вас так развеселило? — удивленно спросил настоятель.
— Вам бы стоило пойти с нами, мой Лорд, — с трудом произнес Кьюрик. — Мне еще никогда не было так весело, — снова рассмеялся он. — Самое лучшее — это был мост.
— А я бы выбрал эту голую леди на крыше, — не согласился Спархок.
— Вы что, оба выпивши? — с подозрением спросил настоятель.
— Ни капли, мой Лорд, — ответил Спархок. — Хотя это мысль, если у вас найдется что-нибудь поблизости. А где Сефрения.
— Мне удалось уговорить ее лечь поспать, — настоятель помолчал. — А что это за обнаженная дама? — с любопытством спросил он.
— Там на крыше лежала женщина, она исполняла ритуал плодородия, — ответил Спархок все еще улыбаясь. — Она ввела Кьюрика во искушение на несколько минут.
— А что, она была хороша? — усмехнулся настоятель Кьюрику.
— Точно сказать не могу, мой Лорд, я не смотрел на лицо.
— Отец мой, настоятель, — сказал Спархок уже более серьезно, хотя в душе его все еще плескалось, искрясь и переливаясь через край, веселье, — когда Эллиус придет в себя, мы сразу допросим его. Пожалуйста, не удивляйтесь некоторым вещам, которые при этом будут нами говориться.
— Да, конечно, Спархок, я все понимаю.
— Хорошо. Тогда, Кьюрик, давай-ка приводи в себя Его Превосходительство, и посмотрим, что он имеет нам сказать.
Кьюрик развернул одеяло с грузного консульского тела и принялся щипать его за уши и за нос. Веки консула затрепетали, он тяжко застонал и открыл глаза тупо посмотрев на них, он быстро сел.
— Кто вы? Что все это означает? — испуганно спросил консул.
Кьюрик в ответ наградил его увесистым подзатыльником.
— Видишь, как оно бывает, Эллиус, — беспечно сказал Спархок. — Ты не возражаешь, если я буду называть тебя просто Эллиус? Быть может ты помнишь меня. Я Спархок.
— Спархок? — с трудом произнес консул. — Я… я думал, что ты мертв.
— Это преувеличенные слухи, Эллиус. А теперь так уж вышло, что мы похитили тебя. У нас, понимаешь ли, накопилось к тебе множество вопросов. Надо заметить, что если ты охотно и честно будешь отвечать на них, то развязка всего этого происшествия может быть для тебя вполне благоприятной, в противном случае сегодняшняя ночь надолго запомнится тебе.
— Вы не осмелитесь!
Кьюрик снова ударил консула, довольно увесисто, но без видимых повреждений.