Альмир
Шрифт:
Геннадий Владимирович Ищенко Альмир (рабочее название)
Аннотация
Что вы станете делать, проснувшись однажды утром не в своей кровати, не в своем мире и даже не в своем теле? В довершении ко всему вы ни черта не помните ни о прошлой жизни, ни о том месте, куда попали. Мало того, несмотря на ваше довольно высокое положение, место для вас довольно неуютное: того и гляди прибьют или объявят самозванцем. Вам предлагают все отыграть назад, но… Впрочем, даже в аннотации не следует забегать вперед. Предупреждаю, что я, по своему обыкновению, могу здесь все поменять.
Геннадий ИщенкоАльмир (рабочее название)
Глава 1
Я
Меня избавили от необходимости что-то выбирать: без стука распахнулась дверь, и в комнату легкой походкой вошла девушка, прекрасней которой я точно никогда не видел. Попробую ее описать, хотя никакое описание не поможет вам представить то чудо, которое стояло возле кровати и насмешливо смотрело на меня своими глазищами. Волосы у нее тоже были черные и блестящие, но на ее голове их было как минимум в три раза больше, чем у меня. Как вообще можно носить на голове такую гриву, да еще с тонкой шеей? Я не художник, поэтому просто перечислю то, что видели мои глаза. Высокий лоб, тонкие брови и серые глаза, гораздо больше моих. Нежный овал лица, пухлые губы и безупречная кожа. Да, забыл упомянуть густые и длинные ресницы. Длинная, стройная шея переходила в покатые плечи, а для описания рук у меня просто не нашлось слов. Сомневаюсь, что их бы хватило, даже если бы ко мне вернулась память. Одета она была во что-то вроде туники до колен, затянутой на поясе тонким пояском. Ткань ее наряда была чуть плотнее моей рубашки, но тоже сильно просвечивалась, поэтому было видно, что никакого нижнего белья, кроме трусиков, на ней нет. Высокая крепкая грудь натягивала тунику, а талию можно было обхватить… Нет, двумя ладонями, даже моими, я бы этого не сделал, а вот тремя — запросто. Бедра были идеальной формы, хоть я бы не назвал их широкими. Длинные и стройные ноги были обуты во что-то вроде шлепанец. Да, ее бы еще на высокие каблуки… Такая девушка могла бы завести старика, но во мне ничего не шевельнулось, во всех смыслах этого слова. Я просто любовался ею, как любуются произведением искусства.
— И долго ты меня еще будешь рассматривать? — певучим голосом спросила она.
Спросила не на моем родном языке, но я ее прекрасно понял.
— А что, уже и посмотреть нельзя? — спросил я, решив ее разговорить и узнать хоть что-то.
— Да нет, почему же? — мотнула она головой. — Смотри, мне не жалко. Только рано тебе, братик, засматриваться на девушек. Сначала подожди, пока над губами хоть что-то вырастит, а то от таких осмотров одно расстройство, причем и тебе, и им. Ладно, ты скажи, долго еще собираешься валяться? Отец уже хотел за тобой посылать слугу, да мне потребовалось сходить в свои покои. Вставай, Кирен! Принцу не пристало без причины нарушать этикет!
Так, вот я и узнал свое имя, а заодно и положение. Надо же! Оказывается, я целый принц! И что ей говорить? Странно, но я почему-то чувствовал все то, что чувствовала она. И ее нетерпение, и легкое недоумение по поводу моего поведения, и ее отношение ко мне. А отношение было… смешанным. В нем присутствовала любовь к брату, сочувствие, сильное разочарование и самая капелька презрения. Любви было больше, и я решился. В конце концов, кому-то все равно нужно было довериться, почему не сестре?
— Помоги! — обратился я к ней. — Я попал в очень затруднительное положение!
— Что еще на этот раз? — спросила она. — Кирен, может быть, займемся твоими делами после завтрака?
— Я не могу отсюда никуда идти! — твердо сказал я. — Понимаешь, я совсем ничего не помню. Проснулся, а здесь все чужое! Я и тебе не помню, и не знаю имени. Свое имя и то узнал с твоих слов!
— Если это шутка, то очень глупая! — растерянно сказала она. — Нет, ты не шутишь, я это чувствую! Подожди, я позову Учителя.
Она на пару мгновений замерла, коснувшись пальцами правого виска, потом подошла к кровати и села рядом со мной.
— Учитель в Северном дворце и сейчас придет. Ты и его не помнишь, как зовут?
— Я же тебе говорю, что совершенно ничего не помню! — ответил я. — И твоего имени тоже.
— Меня зовут Лара, а Учителя можешь называть Сигаром или просто учителем.
В соседней комнате послышались торопливые шаги, и в мою спальню вошел пожилой на вид мужчина, одетый в почти такую же, как у Лары, тунику, но крашенную в красный цвет и непрозрачную. Волосы у него тоже были черные без признаков седины, отброшенные за спину. О его возрасте я догадался только по мелким морщинам на лбу и не такой идеальной коже, как у нас. На талии у него был узкий кожаный пояс с пристегнутым коротким мечом. Войдя, он слегка поклонился и обратился ко мне.
— Приветствую вас, милорд! Вы действительно ничего не помните?
— Нет, притворяюсь! — рассердился я. — Сестру я теперь знаю, будем считать, что познакомился с вами. А больше никого не знаю, и ничего не помню!
— Надо бы пригласить мага, но дворцовых использовать нельзя, — сказал Учитель Ларе. — Ладно, попробую сам. Посидите спокойно, милорд, это ненадолго. Если можно, закройте глаза: мне будет легче работать.
Я послушно закрыл глаза и просидел так… недолго. Единиц для измерения времени я тоже не помнил. Не знаю, что делал Учитель, но у меня от его действий начала чесаться голова, причем изнутри.
— Память не пустая, но она блокирована, — сказал он, глядя на меня без прежнего почтения. — Это не твой брат, Лара, а только его оболочка. Кто-то пересадил в нее другое сознание. Вы говорите, что вам все здесь кажется чуждым?
— Не то слово, — мрачно ответил я. — Я не помню своей внешности, но точно знаю, что она другая. Глаза должны быть не такие узкие и раза в два меньше!
— Плохо дело! — озабоченно сказал Учитель. — Это не просто замена сознания, но и перенос его в другой мир! Память к вам вернется через день или два, и это позволит узнать, куда дели принца.
— Но Учитель! — взволнованно спросила Лара. — Кому нужен Кирен? Ни Гардары, ни Дармины не стали бы тратить на него время и силы!
— А почему? — спросил я. — Может быть, мне все-таки объяснят, что здесь происходит?
— Потому что тот, чье тело вы временно заняли, самый никчемный из всей семьи, — нехотя ответил Учитель. — Уже при рождении стало ясно, что у него почти нет способностей к магии, а поскольку у Повелителя уже был нормальный наследник, никто с Киреном особенно не возился. Да он и сам не рвался чем-либо заниматься. Посмотрите на тело, и вам многое станет ясно. Сколько я ни пытался перебороть его лень и заставить хоть немного заняться хотя бы боем, все было безрезультатно!