Альпинист. Книга 1
Шрифт:
— Ну так пошли! Уже опаздываем!
И потянул меня на выход.
Мы двинули на улицу. Там никто нас не поджидал, хотя я и ожидал чего-то подобного. Солнечный апрельский денек приятно согревал, и мы довольно скоро подошли к серому двухэтажному зданию, на дверях которого висела табличка: «Клуб альпинизма 'Снежный барс».
Да, именно про что-то подобное я и подумал. У парня в комнате был ледоруб и множество вырезок из газет и журналов про альпинизм. Логично, что и ходит он в подобную секцию по своим интересам.
Только вот я абсолютно не представлял, что там делать.
Мы зашли
— Поспеши! А то Дубинин опять орать будет! — сказал Костя, натягивая обувку.
Я быстро переоделся, и мы вышли в основной тренировочный зал. Он представлял из себя баскетбольную площадку, только вместо кольца на стене висели узловатые веревки, по которым, видимо, нужно было карабкаться вверх, к самому потолку, где располагался небольшой деревянный помост.
Вся противоположная стена была преобразована в тренажер для отработки крепления страховки — тут виднелись небольшие выступы и проушины.
Возле стены стоял парень, жилистый, крепкий. Лысая вся в шрамах голова и кривой сломанный нос доверия не внушали, но вот глаза напротив, сразу обезоруживали и успокаивали. В них светилась доброта, и я сразу понял, что это и есть тренер — Дубинин.
— Ну что, молодняк, опять через магазин шли? — обратился он к нам хрипловатым голосом. — Вечно вы опаздываете.
— Уроки, — коротко ответил Костя.
— Уроки — это хорошо. Только и про тренировки забывать нельзя.
Я мельком глянул на других подростков, которые разминались. Было их человек двадцать, среди них виднелись и девушки. Все примерно одинакового возраста.
— Давайте на разминку! — кивнул нам тренер.
Мы пробежали пару кругов, встали в сторонке, принялись разогревать мышцы. Я повторял все за Костей и особых затруднений не испытывал, старался не выделяться из толпы. Некоторые парни переговаривались, шутили, что-то увлеченно обсуждали. Чуть прислушавшись, я понял, что говорят они о документальном фильме «Индийские йоги — кто они?». Такого фильма я не смотрел, но вставить свои «пять копеек» про йогов хотелось до жути. Пришлось даже ущипнуть себя, чтобы не сделать этого. Вряд ли пойдет на пользу этим ребятам информация про агхори и прочих темных ответвлениях йоги. Они вон про простые, казалось бы, асаны разговаривают так, будто это какое-то невероятное чудо. Впрочем, их можно понять. Интернета еще нет и найти информацию гораздо трудней — в лучшем случае повезет натолкнуться на какие-нибудь крупицы занимательного в городской библиотеке.
Потом парни перешли на «Белое солнце пустыни». Ну тут уж я сдержаться не смог и припомнил пару коронных фраз про «Гюльчатай, открой личико» и «Восток — дело тонкое». Парни одобрительно заулыбались. Мы разговорились.
Из осторожных уточнений и вопросов я понял, что это старшая группа. Занимаются они чаще нас, поэтому и заходят в нашу группу, чтобы размяться.
— Закончили! — бодро произнес Дубинин минут через двадцать. — Ну-ка, молодняк, взяли веревки. Подъем на высоту — это здоров. Но только если главного не умеешь — узлы вязать и страховку крепить, то не какой ты не альпинист, а так, кусок мяса человеческого, который решил героя из себя выдавить. Ну-ка, вяжите мне «булинь»!
Чего? Булинь? Это рыба какая-то? Или алкогольный напиток?
— Узел «булинь»! Быстрей! — поторопил Дубинин.
В голове вспомнилась какая-то смутная строчка из старой песни:
Если ты решил заняться альпинизмом,
Ты решенья своего не изменяй,
Рюкзачок на плечи вскинь,
На груди висит булинь,
Никогда и нигде не унывай.
Эх, только вот знать бы как этот самый булинь вязать! Я непонимающе уставился на остальных. Другие парни умело принялись делать узел, я же, не поспевая повторять, не смог выполнить команду.
— Так, хорошо, а теперь пруссик. Верно. А теперь «ткацкий». Крюкин, я сказал «ткацкий», а ты что сделал? Обычную. Внимательней! Теперь двойной простой стопорный. Так, все молодцы. Переходим на снаряды. Кроме Герасимова. Ты останься.
Дубинин смерил меня суровым взглядом.
Я печально глянул на ребят, которые ушли в другую часть помещения, где находились тренажеры.
— Андрей, что с тобой? — серьезно спросил Дубинин, глядя мне прямо в глаза. — Какой-то ты сегодня растерянный. Ни одного узла не можешь связать. Сопли какие-то получаются вместо нормальных узлов.
— Я просто… В общем, растерялся.
— Чего это ты растерялся? Проблемы какие-то в школе? Или в семье?
— Нет, все в порядке. Просто… дело молодое! Сейчас все сделаю, — я украдкой глянул за спину Дубинина.
Там, на стене, висел старый плакат, на котором были изображены те самые узлы и способы их завязки. Я повторил все шаги (благо, они были нарисованы понятно).
— Вот, — я неуклюже завязал самый простой — восьмерку.
Дубинин скептически глянул на узел, покачал головой.
— Дело молодое, говоришь? Понимаю, сам таким был. Девушки, гитара, лавочка во дворе, вино. Это все хорошо и весело. Только давай на занятиях откладывать все это в сторону, голова тут должна быть занята другим. Погляди на тех парней, — он кивнул на ребят, которые разминались, — они за сезон значок и разряд сделали. Ловкие, сильные, внимательные. И ты такой же, даже лучше. Не хвалю сейчас тебя, просто говорю, как твой тренер. У тебя тоже значок «Альпинист СССР» уже есть, ты не просто юниор. Так что давай, выкидывай из головы всю эту придурь и работай. Именно работай. Понял?
— Понял.
— Вот и хорошо. Тем более скоро к нам важные люди приедут на смотр.
— Кто? — не сдержался я.
— Мне то откуда знать? — пожал плечами Дубинин. — Сказали, что важные. Будут смотреть. Наверное, кто-то с комсомола и с комиссии по делам молодёжи.
— А чего на нас смотреть?
— Много вопросов задаешь, Герасимов, — жестко ответил Дубинин. — Опять не тем голову забиваешь. Иди, отрабатывай подъемы.
Я двинул на снаряды. Информация о приезде некой комиссии меня насторожила, и зародило в душе неприятное чувство. Когда в маленький ничем не примечательный спортивный клуб приезжают такие высокие люди, ничего хорошего не жди.