Алсид в стране кошек
Шрифт:
– Что вы здесь делаете?
– спросил серый кот.
– Нельзя лежать посередине улицы. Проходите!
– А кто вы такой, чтобы командовать?
– пролаял пес.
– Я повинуюсь только своим хозяевам.
– Здесь нет хозяев, - ответил старый кот.
– Вы должны подчиняться правилам уличного движения. Иначе...
– Иначе что?
– Иначе вы будете заключены в тюрьму.
Это было уж слишком! Какой-то противный, глупый, мерзкий кот смеет командовать им! Оскалив зубы, Алсид яростно ринулся на кота.
Дальнейшее произошло мгновенно.
– Я составлю на вас протокол, - сказал серый кот, наблюдавший за операцией.
– Вы обвиняетесь в бунте и применении насилия. Мы отведем вас в суд.
Под охраной грозных котов Алсида, грустно опустившего свой хвост, повели по улицам, похожим на ту, что он уже видел. Наконец процессия подошла к зданию, которое немного возвышалось над остальными. На фронтоне здания была надпись: "Дворец правосудия".
Собаку с трудом протиснули через маленькие двери в зал суда и посадили на скамью подсудимых; по бокам ее стояли коты-жандармы с огромными усами.
Несколько минут спустя в зал вошли коты-судьи, одетые в горностаевые мантии.
Дело Алсида разбиралось первым.
Инспектор уличного движения монотонно мяукал свое обвинение, а судьи сурово смотрели на обвиняемого.
– Что вы можете сказать в свою защиту?
– спросил председатель суда.
– Скажу, что вы - подлое кошачье отродье, жалкие трусы!
– яростно залаял Алсид.
– Если бы только я мог добраться до всех вас поодиночке...
Удар когтями по морде прервал его красноречие. Участь Алсида была решена кот с девятью хвостами даст ему пятьдесят ударов.
Приговор было решено привести в исполнение немедленно.
Алсида вытащили из зала суда, отвели на большую площадь, посреди которой возвышался столб, и, прижав животом и мордой к столбу, крепко-накрепко привязали.
Затем появился огромный кот с девятью длинными, извивающимися хвостами; спина его была покрыта шерстью лишь наполовину. Кот занял позицию, девять хвостов свистнули в воздухе и разом опустились на спину приговоренного. Алсид завыл от боли, потом постепенно вой сменился слабыми, жалобными стонами. Вокруг на площади стояли коты всех мастей, собравшиеся посмотреть, как будут наказывать преступника, элегантные кошки переминались с лапки на лапку, выгибались и мурлыкали от удовольствия.
Когда Алсиду было нанесено пятьдесят ударов (кот с девятью хвостами, несомненно, получал плату за каждый удар и не пропустил ни одного), беднягу отвязали от столба и отпустили на свободу.
"Свобода" означала понятие чисто условное, так как Алсид, избавившись от своих палачей, оставался в городе, по существу, пленником. Здесь он не чувствовал себя в безопасности. Ни один дом не предложил ему радушно убежища. Было совершенно очевидно, что население настроено к нему враждебно.
Алсид предпринял долгий поход по узким уличкам города.
По пути ему встречалось множество котов - одни спешили по делу, другие просто прогуливались, влюбленные коты несли в лапах букеты, кошки домашние хозяйки бежали на рынок, котята направлялись в школу. Усталый, охваченный тоской, Алсид не решался больше высказывать им свое отвращение и только жался к стенам под неприязненными взглядами прохожих.
Вскоре необходимость заставила его поднять заднюю лапу.
Сразу же на него бросилась целая толпа котов, и бедный Алсид подумал, что его снова потащат в суд.
– Как вам не стыдно!
– строго сказала Алсиду старая кошка в больших очках.
– Где вы воспитывались? Неужели ваши родители никогда не учили вас элементарным правилам приличия?
Сконфуженный, Алсид молчал.
– Он не знает города, - вмешалась маленькая, приятная на вид кошечка. Это иностранец. Нам следовало бы показать ему ближайшую уборную.
Слово "уборная" она произнесла с очаровательным кокетством.
Толпа котов проводила собаку до небольшой площади, посреди которой возвышалась куча опилок, окруженная деревянным забором.
– Вот здесь!
– сказала маленькая кошечка.
– Здесь, в опилках, вы можете делать все, что угодно.
Алсид с отвращением вынужден был перескочить через забор.
– Какой неотесанный тип!
– сказала кошка в очках.
– Совершенно не умеет себя вести.
Наш герой снова остался один, униженный, усталый, голодный, не смея, однако, проявлять свои чувства из боязни новых репрессий. Не приходилось и думать о еде, не говоря уже о лакомствах! Как прекрасен был кусок сахара, который Алсид получал от хозяина за утренним кофе - стоило лишь немного потанцевать на задних лапах! Алсид подумал о чудесном, румяном куске жаркого, украденном им несколько дней назад, - воспоминание о сочном мясе не могло изгладиться из его памяти даже после тех тумаков, которые он получил за кражу.
И все же нужно было приспосабливаться к обстоятельствам. Алсид отправился на поиски пищи.
Он добрался до улицы, где стояли ларьки кошек-торговок. Там продавали мышей в маленьких ивовых клетках; убитые мыши были подвешены целыми партиями за хвосты на веревках, натянутых над прилавком; в ларьках можно было также найти кусочки телячьих мозгов величиной с наперсток, рыбу всех сортов, картонные горшочки с молоком.
Все это отнюдь не вызывало аппетита, но Алсид был так голоден, что подошел к одной из торговок и попросил у нее рыбы.
– Какую желаете?
– спросила кошка, надеясь хорошо заработать на таком солидном покупателе.
– Маленькие стоят один бумажный пыж; вот те большие - они очень выгодны - три пыжа.
– Почему пыжи?
– изумился Алсид.
– Что вы делаете с пыжами?
Торговка удивленно взглянула на него.
– Сразу видно, что вы нездешний. Бумажные пыжи - это наша валюта и одновременно наш национальный спорт. Мы потребляем их в огромном количестве. Это любимая игра детей. Взгляните-ка направо - вы увидите играющих малышей.