Алсу и озеро Нети
Шрифт:
На последней секунде мотоцикл затормозил, резко развернулся – из-под заднего колеса брызнули мелкие колючие камни.
Больно, однако, – прикрыл глаза.
– Где Парфе? – стонала в кустах Алсу. Пусть отберет у этого придурка мотоцикл. – Она была готова бежать куда угодно и что угодно делать, чтобы остановить это безумие.
Что же делать?
Мотоцикл опять мотал круги, потом вернулся на стартовую площадку и снова набрал скорость.
По человеческим меркам он был слишком быстрым, но кошка легко уравняла скорость и вновь оказалась перед Леной, словно прикрыла амбразуру. И зарычала, и зашипела.
Но почему-то Сидоров не очень воспринял угрозу.
Вопль Лены перешел в тонкий визг. Янотаки услышал, как сзади шлепнулось что-то мягкое. Обернулся. Отлично! Девица без сознания. А то носится туда-сюда, как чокнутая. Теперь можно сосредоточиться на этом…
Давай, пацан, подруливай. Чего притих?!
Встретимся на равных.
Кошка уперлась лапами о землю, выгнула спину и страшно зашипела.
И Сидоров ее заметил. Скорректировал планы на черную цель.
Янотаки видел его взгляд, переполненный упорством и злобой. На мотоцикле сидел не мальчишка, а существо, перепрограммированное под что-то страшное. Мимо кошки он уже проехать не мог. Это устраивало. Получится бой на равных.
Мотоцикл вновь подскочил настолько близко, что кошка смогла разглядеть почти лысые шины: только остатки кубиков-ромбиков.
Ну, что же ты? Мальчишка!
Плохо, конечно, что пришлось вот так лоб в лоб. Но мальчишку следует проучить. Слегка заигрался. Конечно, к утру все забудет, но шрам останется, к примеру, на лбу, или как повезет. Может быть, все-таки отойти. Янотаки глянул на Алсу, ожидая ее совета. Но Сидоров решил все сам.
Он разогнался и было понятно, что на этот раз он не остановится.
Как Янотаки ни готовился, удар колеса оказался оглушительным.
Когда колесо коснулось кошки, оно словно наткнулось на бетонную преграду, мотоцикл вспорхнул в воздух, на миг завис, потом перевернулся пару раз и пластом шмякнулся об землю. В стороны брызнули железяки, разбитое стекло. Одно колесо свободно поскакало, врезалось в куст боярышника. Птицы прыснули врассыпную. Сам Сидоров, дрыгая ногами, рухнул в кусты. Честно говоря, Янотаки постарался просчитать угол падения мотоцикла и мальчишки. Жертвы ему были ни к чему.
– Извини брат, не на ту киску ты наехал! – И кошка рухнула на бок… – Похоже, у нас обоюдно. Мне тоже больно.
– Ты жив? – Растерянно позвала Алсу.
Кошка повернула к ней грязную морду с испуганными глазами и ошарашенно мяукнула.
– Мур-мяу (У меня в хвосте что-то хрустнуло).
– В каком хвосте? – с перепугу брякнула Алсу и стала щупать косичку.
– Мяу! (Ой-ё-ёй!) – взвыла кошка.
– Кажись, оборвалось, – заикаясь, произнесла Алсу.
– Мур-мяу! (Где кандзаши? Найди срочно!)
Алсу принялась ползать по земле. В темноте не особо видать. Пришлось светить фонариком телефона. Первую палочку нашла довольно скоро – словно пытаясь быстро найтись, она ярко блеснула у школьной лестницы. А вот со второй всё оказалось гораздо сложнее. Она будто сквозь землю провалилась.
– Палочка, миленькая, прекрасненькая, – шарилась под кустами Алсу.
Оглянулась, чтобы позвать Лену на помощь. Но той и след простыл.
– Девушка, – вдруг услышала Алсу и увидела Парфенова, который бежал к ней. – Вы не видели тут парня на мотоцикле?
Алсу махнула на развалины мотоцикла, схватила кошку и побежала к мосту. Кажется, Парфенов ее не узнал. Ну конечно, она же в голубом платье и без парика.
Очень хорошо.
Глава 20
Вырубился
Над макушками высоких сосен прожектором вспыхнула луна. Быстрые тени бесшумно проносились в воздухе – это за ночными бабочками-моли гонялись верткие воробьи.
Алсу всеми словами ругала Янотаки. А он лежал, глядя, как в щелях между деревьев тают проблески луны, размышлял. День заканчивался неудачно – вроде все делал правильно и все в пустоту. Едва ли сегодня день можно назвать удачливым. – Люблю, когда журчит вода, - подумал Янотаки и провалился в бездну…
Алсу поняла, что привести в порядок воина без кандзаши, глупая затея. Что делать? Спасать? Искать? Что важнее?
Телефон, словно помогая разбудить воина, загудел требовательно и громко. Алсу нащупала трубку, приложила к уху.
– Вы где? – спросила Королева.
– Ма, тут Янотаки вырубился.
– Не поняла.
– Долго объяснять. Где-то посеял кандзаши.
– Что за блажь! Зачем сеять кандзаши? Он думает, вырастут новые?
– Уф! Ма, ты все неправильно поняла. Ладно. Я скоро приду... – Алсу отключила телефон. Стала поднимать кошку. – Вроде беззащитная кошка, а весит, как дракон!
Двинула по берегу к мосту, и практически дошла, когда на дороге заметила дрожащую тень.
Человек шел, падал, опирался о землю, поднимался, делал несколько шагов вперед, а потом снова падал. А затем вставал. Раз за разом. Израненный, ослабленный Костя Сидоров, упрямо брел к мосту.
Холодный свет луны продолжал высвечивать тонкие ветви кустарников, металлические перила моста с прорехами, обнесенными трепещущей лентой «опасная зона». Она предупреждала, но не защищала. Ломануться вниз башкой как нефиг делать, и никто не даст ломаного гроша за твою жизнь.
Костя, безусловно, знал, но все равно шел к мосту, не пытаясь обходить дорожные ямы: оступался на краях, падал, расшибал колени, локти, поднимался.
Безумец!
Алсу видела это опасное движение. Сама в тени деревьев оставалась незаметной.
Поднялся ветер, зашелестел листьями, ветками кустарников, попытался в спину вытолкнуть Алсу из укрытия. Захотелось убежать домой, спрятаться под теплым одеялом, но она продолжала наблюдать за Сидоровым. Какого хрена он куда-то прется? Сейчас приедет папик, заберет свое ненаглядное дитятко. Даже если не приедет сам, пришлет водителя. Какая-то часть Алсу нашептывала о помощи однокласснику, но здравый смысл душил человеколюбие, вскармливал злорадную месть.