Алсу и озеро Нети
Шрифт:
Огляделась. Рядом никого, ни одной живой души. С момента наезда всего-то прошло полчаса от силы. Может, больше? Алсу из-за кандзаши и Янотаки совсем во времени потерялась.
Взгляд вновь вернулся к Сидорову. Он уже не пытался идти: сил не осталось. Просто стоял посередине моста, сгорбившись и покачиваясь. Розовая рубашка уже не казалась столь красивой, как утром – рукав порван, замызган подтеками. Его волосы, грязные, кое-где слипшиеся от крови, трепал яростный ветер. Столько бунта в его фигуре, столько упрямства и одновременно боли и усталости. Алсу ненароком
Вот и стой!
Словно назло Сидоров качнулся вперед, сделал несколько шагов к краю и упал с моста в воду.
Алсу немного постояла, потом положила кошку на землю и стала раздеваться. Сработал условный рефлекс – защищать слабого.
Хорошо бы понять, где он выплывет. Конечно, если выплывет. Никаких шансов, но никто не мешает надеяться. А что если башкой встретился с камнем? Жаль дурака. Алсу добежала до моста, с трудом спустилась по крутому склону. Голова Сидорова черным шаром показалась над водой, мелькнули глаза, полные ужаса. Наверное, холод привел в чувство. Течение понесло Сидорова под мост.
Поплыла следом. Под мостом чернота была настолько плотной, что в её густоте не было видно дальше метра. Едва мимо Сидорова не проплыла, только под водой заметила бледно-розовое пятно спины. Было бы прикольно: полезла спасать и утонула бы вместе с ним за компанию.
Схватила едва живое тело за шиворот, с небольшими передышками догребла до берега, втащила на песок. – Уф! Наконец-то! – Вроде не слон, но весит дай боже, ангелочек хренов. Выкормила тебя мамаша на дойном молоке.
Подул ветер, влажная кожа Алсу покрылась мурашками. С длинных мокрых волос бежала струйки по спине и груди. Собрала, скрутила, отжала. Все равно ерунда, словно укрылась сырым покрывалом. Холодрыга пробивала насквозь, сердце ухало от перенапряжения. А дальше что? Сейчас самое время одеться. Но платье осталось на другой стороне моста. Пришлось попрыгать, помахать руками. Пока Алсу согревалась, Сидоров просто лежал пластом, никаких стонов, охов, вскриков – ничего, только слабое дыхание и такое же слабое сердцебиение. Не очень хороший признак.
Искусственное дыхание? Представила, как будет прикасаться к его губам. Мурашки на теле стали крупнее.
Чтобы оклемался, осторожно ножкой пихнула в бок.
– Вставай, замерзнешь!
Застонал.
Наклонилась, чтобы перевернуть на бок.
– Руса-л-ка? – открыл глаза.
Ничего себе, Русалка! Да ты, друг мой, живой. Сказать честно, в голову Алсу закрались подозрительные мысли – для тепла прижаться к нему.
– Красив-а-я! – Его рука потянулась к девичьей груди.
Оттолкнула:
– А не офигел ли ты?
Порадовалась, что не стала делать искусственное дыхание. В его груди булькнуло, захрипело. По краям губ потекла вода. Кажется, вырубился. Блин, так и сдохнуть может. Тащить его ей не под силу. Оставить здесь? Точно ласты двинет. От холода стало лихорадить.
Глава 21
Страшно
На мосту появился свет фар, запрыгал, повторяя неровности ямы, остановился на краю моста. Алсу поняла, что бегать вокруг Сидорова больше не может. И придумать что-то оригинальное тоже, поэтому она выскочила на мост и постаралась попасть в свет фар.
– Помогите! – замахала руками.
Главное, чтобы не пристрелили, улыбнулась Алсу своей дикой шутке. Представила, какой она выглядит в ночи, в свете луны. Раздетая, с мокрыми длинными волосами. Уродливая ведьма, а не человек. Не дай бог такую встретить.
Так и есть. Сразу услышала громкую брань. Неподготовленному человеку придется лечиться от нервного срыва.
– Итить колотить! – зарычал Росомаха, увидев голую на дороге, чуть не проглотил зубочистку, двумя руками схватился за руль. Ему бы не хотелось так рано сходить с ума.
– Помогите! – громче повторила Алсу.
Росомаха побелел и глубоко задышал, стараясь справиться с подступающей тошнотой.
– Пошла вон! – заорал, высунувшись из окна джипа. – Чур меня, чур.
Алсу зашла в тень и уже оттуда продолжала звать.
Ругань стихла.
– Босс, – толкнул Росомаха спящего человека в бок. – Там фигня какая-то. Привидение.
– Отвянь!
– Да я вам точно говорю!
Вениамин Петрович проснулся, хихикнул:
– Уработался?
– Вениамин Петрович, я точно говорю. Да вон она, в тени, голая. Просит помочь.
– Иди, помоги, мужик ты или не мужик, – вновь хохотнул Вениамин Петрович, открыл дверь, крикнул в темноту. – Что случилось?
– Помогите. Там внизу человек. Он хотел меня спасти, а сам упал в воду, – прокричала девушка и побежала через дорогу на другую сторону моста. Ее бледное тело быстро пропало в ночи.
– Иди посмотри, – велел Вениамин Петрович.
Росомаха потянулся к бардачку.
– Скоро ссать без пистолета не будешь, – замечание было вялым и скучным.
На улице было совсем темно, конечно, если не считать траурное сияние луны из-за туч.
– Ты где?
Тихие шорохи и шелесты слышались со всех сторон в траве. Кто-то копошился там, шмыгал в кустах, прятался в кочках. Ветер гнул верхушки сосен, словно кругом плескались высокие волны.
Росомаха глядел по сторонам, опасаясь увидеть девку.
– Эй!
Ну конечно, показалось. Ничего нет. Только голый мост, с трухлявыми бревнами, черный ельник, тихий плеск воды.
– Чего там? – вышел из машины Вениамин Петрович.
– Да по ходу обознался. Может, шалава какая-то приблудилась. Блин, найду, башку оторву.
Алсу скривила губы. Кошмар, какая пошлость!
– Я все слышу.
– Ах ты погань, – Росомаха рванул на голос. Лучше бы ему треснули по башке, чем выпустили на дорогу привидение.
– Не сюда, – закричала девица. – Он там. На другой стороне.
Вениамин Петрович лихо забежал в пучину леса.
Росомаха буйствовал в противоположной стороне. Рвал кусты, пугал голубей. Наткнулся на черную кошку. Сдохла?
Кошка подняла морду, рыкнула.
– Чего вылупилась? – Поднял ногу пнуть, и все же устыдился.