Шрифт:
1. В отпуск!
Колосья зрелой пшеницы скрывали меня по пояс. Я ступала на влажный жирный чернозем. Ласкающий свет утреннего солнца заполнял все вокруг, и в его лучах была такая нега… Я любила весь мир и хотела его обнять! Огромное желтое поле расстилалось до самого горизонта, расходясь и переливаясь волнами от легкого дуновения ветерка. На мне был красивый алый сарафан, расшитый русскими национальными узорами, белая блузка с пышными рукавами, на голове красный кокошник со сверкающими узорами из бисера. Я не думала, зачем и куда я иду. Мне просто было очень хорошо.
Неожиданно небо разверзлось, и из огромной дыры на мою голову посыпались комья снега и грязи. Они крутились, соединялись, разрастались все больше и больше. Из одного кома вылезло лицо начальника, затем его рука, как в фильме-сказке «Варвара краса – длинная коса», погрозила мне пальцем: «Должок!». А из второго на мою голову посыпались исписанные листы бумаги с расчетами, таблицами и графиками. Я зачем-то пыталась их поймать и сложить стопкой на влажной и рыхлой земле. Третий ком катился на меня, собирал все, что попадалось на его пути, и вырастал величиной с дом. Из него торчали руки, ноги, головы требующих что-то людей, сейчас и я буду в этой куче-мале!..
Я закричала – и… проснулась, задыхаясь. Что это был за странный сон? Но разве бывают не странные сны…
Бегающий по потолку солнечный зайчик возвратил меня на землю: увы, ничего хорошего на работе меня не ждет. Но вот через неделю – другое дело. Нужно подождать всего одну неделю: я собиралась в отпуск. Почему каждый раз перед отпуском, именно перед отпуском мне на голову сваливается уйма работы?!
Еще находясь в состоянии между сном и реальностью, я пыталась вернуться на то поле, убежать от всего. Но как только я возвращалась, опять появлялись комья с начальником, бумагами, руками, ногами, головами… Хотелось рычать, лаять и кусаться, но все незавершенные дела, ставшие замесами из снега и грязи, покрытыми плесенью и паутиной, летели мне на голову.
Ровно в 9:00 я в потоке сотрудников, с трудом удерживая тяжеленую дубовую дверь, зашла в высотное здание у Красных Ворот. Сегодня была пятница, остался один день – и потом еще последняя, самая трудная пятидневка, а также список из почти ста дел. Под ложечкой засосало, а по спине пробежали мурашки от полной безысходности.
День не ждал и быстро уходил, а я злилась, что ничего не успеваю. Во время нескончаемых бесполезных телефонных разговоров меня о чем-то упрашивали, я кого-то упрашивала, пытаясь согласовать то, что было невозможно. Грозящий палец начальника возвращал к сизифову труду, стопка бумаг на столе не уменьшалась, и к концу рабочего дня в списке было вычеркнуто всего несколько пунктов.
Подходя к дому, я мечтала только об одном: скорее бы отпуск! Уже засыпая, подумала о том, что заявление на отпуск я подала, но мы с подругой до сих пор не решили, куда же поедем. Идей было много, но к единому мнению мы так и не пришли. Ладно, утро вечера мудренее. Главное выспаться, а завтра позвоню Наташе, и мы за выходные обязательно что-нибудь придумаем. С этой мыслью, утопая в мягкой пуховой подушке, потянувшись в предвкушении долгого глубокого сна, я и погрузилась в мир сладких ночных грез. Всю ночь мне снились бегущие рядом слоны, непролазные джунгли, которые чудом расступались передо мной и закрывались перед хищниками, чтобы уберечь меня от настигающих облизывающихся тигров. И передо мной появлялась добрая и справедливая Золотая антилопа…
Разбудил меня резкий звонок телефона. Очнувшись, я еще до конца не понимала где я, спасает ли меня Золотая антилопа или за мной все еще гонятся тигры. Телефон не умолкал, и я стала понемногу осознавать, что вовсе не в джунглях, а в своей кровати в Бабушкино, на третьем этаже небольшого желтого домика с белыми колоннами.
«Сейчас кто-нибудь возьмет трубку – и буду спать дальше… Хочу вернуться к Золотой антилопе и мчаться на ней, обгоняя ветер», – подумала я, поворачиваясь на другой бок. Настырные телефонные гудки не позволяли мне спрятаться во сне. Стало очевидно, что дома никого нет, вернуться в джунгли не получится, и единственная возможность заставить телефон замолчать – это подняться самой и снять трубку.
Все еще не теряя надежды на продолжение сна, я побрела на кухню, где стоял телефонный аппарат. Я схватила шнур, хотела выдернуть его из розетки и вернуться в красивый сон, но любопытство взяло верх: не лень же кому-то вот уже несколько минут в это нежное субботнее утро слушать противные гудки, дожидаясь ответа, подумала я и сняла трубку. Не успела открыть рот для традиционного «але», как в трубке зазвенел радостно-возбужденный голос подруги:
– Ты не представляешь, где я! Угадай! – Не дожидаясь моих предположений, она восторженно выпалила: – Я в клубе путешествий! Здесь проходит ярмарка-продажа необычных путевок.
Наполовину находясь еще среди слонов и преследуемая тиграми, я не сразу поняла, что это за клуб и какая ярмарка, а Наташа продолжала:
– Я уже подобрала нам путевки. Хватит ходить пешком, нужно использовать транспорт.
– Мы же собирались в горы. Какой транспорт в горах?
– А вот я нашла: мы идем в десятидневный конный маршрут по горам Алтая!
Окончательно проснувшись, я едва выдавила из себя:
– Конный… Почему конный? Я ведь никогда даже не садилась на лошадь… только на антилопу… и то во сне.
– Это не имеет значения. Надо будет – научишься! Антилопа – это хорошо, пригодится. Главное, маршрут потрясающий, и путевки я уже забронировала. В понедельник надо оплатить. Нам обязательно нужно на Алтай, не спрашивай зачем, я и сама не знаю. Просто мы должны там быть!
Через два часа наши головы склонились над любимой книгой: весь мир в географическом атласе был у наших ног, но нас интересовали сейчас только карты Алтайского края и Горного Алтая. Мелкий масштаб карт заставлял нас скрупулезно учитывать каждый миллиметр, в противном случае расчеты не имели смысла, так как в одном сантиметре было тридцать километров. Это были восьмидесятые, и, в отсутствии всякого вида поисковиков и навигаторов, мы прочерчивали на карте предстоящий маршрут, измеряя ниточкой извилистые дороги. Сначала на карте по всем изгибам и поворотам укладывали нитку, затем вытягивали ее, измеряли, переводили в километры, так планируя свое путешествие: Барнаул, Бийск, Телецкое озеро, горы Алтая, Чуйский тракт. Выходило огромное расстояние.
Наташа радовалась:
– Мы столько всего посмотрим, а главное, так легко – на лошадях и без рюкзаков за плечами. Мы же весь Алтай увидим! Вот нам несказанно повезло. Шикарная идея!
Я не особенно разделяла ее радужный настрой, представляя, как весь день бьюсь своим мягким местом о жесткое седло. А если попадется какая-нибудь норовистая лошадь, то и вовсе караул: сколько уже было таких историй. Вон у Пушкина даже Пугачев упал с лошади, а я-то не чета ему. Приходили на ум и другие истории – у Толстого и Тургенева. Спасибо, дорогой мамочке, преподавателю литературы: даже таким образом она меня берегла… Но я не возражала Наташе, потому что верила: лошадей в конечном итоге не будет. Будет что угодно – слоны, антилопы, тигры… но не лошади.