Алые небеса Сеула
Шрифт:
Да что бровь? Лицо перекашивает парализующим удивлением, вынуждая девушку пояснить:
– Мы расстались, я благополучно отправила бывшего обратно в Штаты.
Расстались. Надо же. Значит, он и вправду ее парень… Ащщ! Стоп. Минутку.
Они расстались? То есть янки прилетел в Сеул, а Мария его отбрила?
– Почему? – выпаливаю я быстрее, чем успеваю обдумать уместность вопроса, а после неосознанно придвигаюсь ближе.
Нутро содрогается, но вида не подаю, смотрю Маше в глаза, в то время как ее взгляд скачет от моего рта к переносице. Напряжение в теле растет. Кажется, еще чуть-чуть – и меня разорвет
– Мне ведь нравится другой… – наклоняясь, шепчет девушка в мои губы, и я блаженно прикрываю глаза, не в силах унять разливающуюся в груди радость, пьянящую, окрыляющую.
А когда открываю их вновь, понимаю – более не готов ждать ни секунды, хочу этот поцелуй, здесь и сейчас, и, похоже, мои желания взаимны…
Клокочущая страсть требует протянуть руку, запустить пальцы в подсохшие девичьи локоны и одним властным движением пересечь запретную черту. Однако я не буду спешить, несколько томительных секунд стоят того, что последует за ними. Сколько у меня было женщин? Даже сосчитать не возьмусь. Я не хвастаюсь и не рисуюсь: жизнь сложилась так, что длительные отношения стали чем-то недосягаемым. Зато интрижки на одну ночь – всегда пожалуйста. Ведь ни для кого не секрет: в нынешних реалиях секс еще не повод встречаться.
Однако Маша – другой случай. С самого начала наша история свернула с проторенной колеи, привнося в мой мир хаос. Да, я по-прежнему не верю в любовь с первого взгляда или мгновенно вспыхнувшую симпатию, поскольку считаю – и для того, и для другого необходимы: время, причина, духовная связь. Отсюда вопрос: что связывает нас с Соколовой? Почему мне безумно хочется проникнуть не только в ее тело, а закрепиться в сердце, стать значимым, нужным? В какой момент банальные вежливость и человеческая отзывчивость расцвели чувством, которому я, как ни стараюсь, не могу дать определение? Единственное, в чем не сомневаюсь: Мария мне в принципе не безразлична, рядом с девушкой я меняюсь, становлюсь лучше. Именно поэтому и медлю теперь, размышляю, анализирую… Если открою ящик Пандоры, позже все усложнится, а когда настанет время уйти – оно же непременно настанет, – не уверен, что смогу…
Опускаю взгляд на соблазнительные женские губы, и дыхание перехватывает: приоткрыты, приглашают, ждут. Мне не нужны слова или прочие знаки, я чувствую, знаю – Маша жаждет меня не меньше. Подобные вещи очевидны.
И не верьте тем, кто говорит: «Я думал, ты этого хотела, прости, ошибся», – в такие минуты мужчина всегда понимает стремления женщины верно, если они, разумеется, истинны.
Прикрываю глаза. Не способен бороться с собой, да и не понимаю зачем. Безусловно, близость может выйти нам боком, но, клянусь, впервые в жизни ощущаю столь сильное притяжение, не просто физическое влечение, а потребность оберегать, заботиться, защищать. Вот что превалирует, запускает по телу разряды, накаляет воздух вокруг и нас – вместе с ним. В итоге сдаюсь… Тянусь к манящим устам, осторожно касаясь нежным поцелуем, который в момент охватывает нас обоих пламенем, вынуждая отринуть любые сомнения.
Срываюсь с места. Привстаю на колено. Руки уже полсекунды как вплелись в шелковистые волны волос. Маша отвечает на поцелуй быстрее и увереннее, чем я того ожидаю. Теплые ладошки ложатся на мои запястья, сжимают требовательно, но не в стремлении остановить, а одобряя. Проникаю глубже. Ощущаю, как плоть сводит истомой. Сорвусь! Сейчас сорвусь и опрокину девушку на спину. Можно ли? Хочет ли она? И в тот момент, когда Мария поддается, начиная опускаться назад, на всю квартиру раздается до одури раздражающий звон.
Вздрагиваю. Отшатываюсь. Не понимаю, что случилось, а главное – откуда идет звук. Соколова смотрит на меня с той же растерянностью – щеки залиты краской, дыхание рваное и такое сексуальное, будто между нами уже все случилось, но она хочет еще, ей меня не хватило… Боже!!! Как устоять? И я уже готов забить на все, вернуться к исходной позе, впиться в сладкие губы поцелуем, лишенным приличий, но чертов звон, то прекращающийся, то начинающийся снова, заставляет окончательно встать с дивана.
– Дверь… – сбивчиво роняет Маша, пока я озираюсь, как потерявшийся щенок.
Смотрю на девушку, не в силах сконцентрироваться. В голове мысли только об одном, нетрудно догадаться, о чем именно…
– В дверь звонят, – повторяет Соколова отчетливо, и меня резко разворачивает в сторону прихожей.
ТОЧНО! Доставка!
– Э-э-э… – глухо мычу, чувствуя себя максимально глупо. – Я, пожалуй, открою…
Маша улыбается. От ее смущенной, но вместе с тем заигрывающей улыбки ноги наливаются свинцом. Не хочу никуда уходить, да и уже не голоден…
– Соджин, дверь… – шепчет девушка одними губами, и тишину опять разрывает звонок.
– Ах да, сейчас. Я быстро. – Тряхнув головой, надеясь прийти в себя, топаю в прихожую, по пути похлопывая ладонями по щекам.
Не припомню, чтобы когда-либо меня кто-то или что-то настолько дезориентировало. Плохо… ведь я всегда должен быть собран и готов к любым неожиданностям.
Открываю дверь. За порогом действительно доставщик – переминается с ноги на ногу. Похоже, недоволен, что был вынужден долго ждать с тяжелыми сумками в руках.
– Прошу прощения за задержку. – Виновато кланяюсь.
Подношу телефон к планшету, висящему на груди паренька, оплачиваю покупки, забираю пакеты. Снова отпускаю поклон, но неглубокий – спешу, а затем захлопываю дверь коленом – руки заняты. Застываю, упирая взгляд в металлическую поверхность. Чувствую, лицо немеет: мне предстоит вернуться в комнату и вести себя… как? Как обычно? Будто ничего не случилось? Или, напротив, смахнуть с глаз челку, вздернуть нос, заявиться в гостиную победителем, собирающимся взять свое?.. Да! Отличный план. Расстегну пару пуговиц на рубашке, закатаю рукава, выстрелю в Соколову раздевающим взглядом, дерзко улыбнусь. Она точно не устоит.
Поворачиваю голову, смотрюсь в зеркало, висящее справа от двери. Чуть прищуриваюсь. Уверенным движением головы откидываю назад волосы. Подмигиваю отражению, репетируя, и вдруг слышу сдавленный смешок.
По плечам пробегает огненная дрожь. В районе солнечного сплетения появляется неприятный зуд. Щеки начинают пылать.
Очень медленно оборачиваюсь. Позади – Маша, подпирает плечом стену. Глаза девушки светятся, и это завораживает, но я чересчур уязвлен и смущен тем, что Мария увидела, поэтому думать могу только об одном.