Алые небеса Сеула
Шрифт:
Черт…
– Ты права, еду привезли, – говорю невнятно, словно меня выпустили из кабинета дантиста и язык еще ватный от анестезии. Это ж надо было по-крупному облажаться!
Обреченно вздыхаю, опуская глаза в пол. Плечи сутулятся. Некоторое время ничего не происходит. Соколова застывает в дверном проеме, а я пытаюсь принять неоспоримый факт: момент безвозвратно упущен.
– Так и будешь стоять? – внезапно спрашивает Маша, причем в голосе слышится нечто двоякое, волнительное, и мое тело тотчас откликается очередной волной возбуждения.
Заглядываю девушке в глаза: огонь не погас, между
Маша склоняет голову набок, продолжая смотреть на меня с таким видом, будто только и ждет, когда я подойду и сорву с нее блузку. Вопросительно вскидываю бровь. Ком в горле, еще секунду назад мешающий дышать, наконец проскальзывает по гортани. Ему навстречу поднимается волна приятного возбуждения – подобное испытываешь, надевая снаряжение для банджи-джампинга, когда прыгаешь, привязанный к канату, с огромной высоты. Ты заранее знаешь, что тебя ждет, но минуты, отделяющие от прыжка, будоражат не меньше полета.
– Ты хочешь курицу или… – Разумеется, дело не в еде, вопрос в том, прочтет ли девушка мой намек.
И по ее улыбке, сопровождаемой отрицательным покачиванием головы, понимаю – прочла.
Уже не раздумывая, разжимаю пальцы, пакеты с грохотом падают на пол. Проворно через них переступаю, направляясь к брюнетке. Плевать на все! На продукты, на то, что мы, наверное, форсируем события, на завтрашний день. Сегодня я хочу думать лишь о Соколовой, видеть ее очаровательную улыбку, растворяться в бездонных глазах, зовущих и удивительно красивых.
Оказываюсь рядом прежде, чем сердце успевает толкнуть по телу очередной поток крови. Подхватываю девушку на руки, позволяя ей обвить ногами мой торс, и, не теряя драгоценных секунд, припадаю к пухлым губам. Довольно терзаний!
Маша обнимает в ответ, крепко прижимается, охотно поддерживая поцелуй. Ее руки скользят вдоль моей шеи. Желание захлестывает сбивающей с ног волной, но я креплюсь, иду вперед, искренне надеясь, что верно запомнил, какая из дверей ведет в спальню. Не дай бог затащу Соколову в гардеробную…
Преодолев несколько метров, толкаю (предполагаю, нужное) – дверное полотно. Ура! Мы не в Нарнии! Дохожу до постели, упираюсь в матрац коленом и осторожно перекладываю сокровище на подушки, продолжая познавать отзывчивые губы.
Душно… Странно, что я не обратил на духоту внимания, когда искал плед.
Тянусь к вороту рубахи. Расстегиваю верхнюю пуговицу. Спускаюсь ниже и натыкаюсь на девичьи руки: Маша справилась с несколькими, перегнав меня.
Ох, как же возбуждает! Голова кругом, как сильно я хочу эту девушку!
Под давлением чувств, бьющих ключом, не могу копаться с пуговицами, пусть их и осталось немного. Стягиваю рубашку через голову и сразу возвращаюсь к влажным поцелуям Марии – нежным и дразнящим, провоцирующим, сносящим все внутренние драйвера и предустановки. Ее строгая блузка начинает раздражать. Провожу ладонями вдоль талии, подцепляя и вытягивая ткань из-под офисных брюк. Чувствую горячую кожу, усыпанную мурашками. Девушка прогибается в спине от моих прикосновений. Казалось бы, это должно окончательно снести крышу, однако в голове острой стрелой пролетает мысль: «А если мы слишком спешим?»
Невероятным усилием воли отстраняюсь, пресекая уже далеко не застенчивые ласки Марии. Пристально смотрю в распахивающиеся глаза.
Пытаюсь отыскать в них сомнение, чтобы оправдать собственную нерешительность, но не нахожу и еле слышно спрашиваю:
– Ты уверена? Мы можем просто…
Но слова теряются в чувственном поцелуе, который инициирует девушка, настойчиво притягивая меня к себе.
После я уже не могу противиться инстинктам, думать, быть правильным или терпеливым. Меня поглощает страсть – и окончательно и бесповоротно пленяет русская красавица по имени Мария Соколова.
Глава 20
Мария Соколова
Горячее дыхание обжигает губы, вынуждая трепыхающееся в груди сердце отдавать пульсацией в кончиках пальцев. Время вокруг нас будто замедляется, превращаясь в величину неизмеримую, незначимую. Все чувства, мысли, желания фокусируются на Соджине. Мир за пределами квартиры… хотя нет, что там квартиры, дивана… весь мир растворяется, не имеет силы, весомости или ценности. Единственное, что сейчас важно, – Соджин, но его катастрофически мало, настолько, что у меня перехватывает дыхание.
Нуждаясь в близости, как в воздухе, импульсивно тянусь вперед и на полпути встречаюсь с мужскими губами. Пылающие, нежные, жадные – они увлекают меня поцелуем, от которого связь с реальностью окончательно теряется. Плоть отвечает на оглушающую волну страсти мгновенно, позволяя лавине чувств и эмоций накрыть нас обоих с головой. Пальцы мигом находят место на теплых запястьях, не противясь происходящему, и с приятным спокойствием отдают ведущую роль до сумасшествия невероятному мужчине, каким-то невообразимым образом умудряющемуся раз за разом решать любые мои проблемы. Каждое его прикосновение наполнено желанием, что я полностью и всецело разделяю. Именно поэтому под весом чужого тела послушно откидываюсь назад, не думая, не анализируя, а отдаваясь моменту. Поглощенная будоражащими ощущениями, пробирающими до мурашек, забываю о Люке, оставившему уродливый шрам на линии моей жизни, забываю о Джиме и о том, что мы расстались несколькими днями ранее, да я и себя практически забываю… Точнее, ту версию себя, которая была до встречи с неизменным героем, столь ловко завладевшим моими мыслями. Однако не успеваю удобно устроиться на диванных подушках: ухо режет резкий – на фоне укутавшей нас уютной тишины – пугающий звон.
Звук почти мгновенно отрезвляет, вырывая из дурмана под названием «Соджин», заставляя открыть глаза и включить «перезагрузку». Вздрагиваю. Спина выравнивается, чего нельзя сказать о дыхании. Пару раз рассеянно моргаю. Расфокусированным взглядом окидываю комнату, ища источник шума, но, не обнаружив оного, смотрю на Ли.
Парень неуклюже встает с дивана под очередную громкую трель, и, пока его гипнотические глаза снова не поработили сознание, переключаюсь в режим «анализа собранных данных», наконец понимая, что происходит: