Алый пепел заката
Шрифт:
Не разбился об асфальт потому только, что Егор уже приготовился к этому моменту, сумел поймать и придержать за плечи, чтоб хотя бы голову не разбил. В остальном пострадавший чувствовал себя не очень, сильно приложился боком. Нет, ну вы пробовали поймать сброшенные с крыши обычные ключи? Вот и не пробуйте, Егор и не пытался поймать упавшего взрослого мужика, не дал голову разбить – и то чудо.
Сверху донёсся Лёхин голос.
– Живой?
Егор задрал голову, из окошка выглядывало его участливое лицо.
– Вроде бы. А это кто? – Спросил Егор.
– Неважно.
– Ладно, - покладисто проворчал Егор.
Мужик оставался в сознании, Егор подтащил его к стене, привалил спиной. Туфли наделись легко, Егор спросил. – До машины дойдёшь? А то на асфальте не дело.
– Попробую. – Ответил дядька, с интересом разглядывая парня. – Поможешь?
– Давай руку. – Егор помог ему встать, закинув на плечо руку. Повёл к «Короллке», усадил на переднее сиденье, пристегнул.
– Поедем куда-то? – Удивился мужик.
Егор закрыл дверь, обошёл машину, уселся за руль, ответил спокойно. – А хрен его знает, посмотрим.
– Ты хоть понимаешь, с кем связался? – Вкрадчиво поинтересовался мужчина.
– Я?! – Развеселился Егор. – Стою, никого не трогаю, тут ты из окна орёшь «Помогите». Может, тебя в травмпункт?
– Ну да, наверное. – Смутился дядька. Буркнул. – Армен.
– Егор. – Улыбнулся парень. – Ты как себя чувствуешь, ничего не сломал?
– А хрен его знает! – В тон Егору ответил Армен. – Болит всё. Наверно, долго будет болеть, ощущение, будто ногами отпинали.
– Пинали? – Неопределённо спросил Егор.
– Вообще, бывало, а в этот раз…
Мужик матюкнулся и договорил угрюмо, - лучше бы действительно отпинали. Ты тех парней, вроде бы, знаешь, они тебе кто?
– Брат и друзья его, пришли по зарплате поговорить. – Не стал темнить Егор.
– А ты что там делал?
– По зарплате? Это рабочие что ли? – Армен уставился на него весёлыми удивлёнными глазами.
– Ну, да, а ты что подумал? – Усмехнулся Егор.
– Да как сказать-то? – Армен отвернулся. – Говорили о каком-то долге, ведут себя…
Он помотал головой. – Зарплата! Рабочие!
Из дверей спортшколы вышли парни. Женя спросил. – Вов, ты с нами?
– Да ну вас на…! На автобус я, бывайте. – Вован махнул рукой и пошёл прочь.
Женя с Лёхой уселись на заднее сиденье, Егор запустил двигатель. – Армен, тебя куда?
– Давай действительно в травмпункт, хоть снимки сделают. – Деловито отозвался тот.
– А с чего ты в окно ломанулся? – У Егора прорвало любопытство.
– Да этот вон, - Армен кивнул на Лёху, - Диме палец один сломал и второй ломать начал, а до этого они подрались, так Дима, когда ему пальцы ломали, уже на полу ничком лежал.
Женя проворчал. – Устроили тут девяностые, понимаешь! В полицию же заявит!
– Да и пусть заявляет! – Беззаботно ответил Лёша. – Теперь нас не догонишь! Бабки у Женьки на карточке, всё в порядке.
– Да и какие девяностые я устроил? – Глубокомысленно заговорил он, помолчав. – Вы новости смотрите, что творится? Второй уже взрыв гранаты за месяц! В
Вопрос повис в стыдливом молчании.
Глава 7
Витя умер от третьей инъекции. Весь день он проработал вместе с узбеками, сил и квалификацииего не хватало, чтоб оправдать гонорар чернорабочего, не говоря уж об уколе, стоимостью в десять тысяч – Данил просто не знал, что делать с ним дальше. Выгонять бесполезно, ляжет у ворот на землю и просто сдохнет, а ему нужно так определяться перед соседями?
Вечером, когда рабочие ушли, наконец, в свою общагу, Данил вложил в руки Вите холодную шаурму и бутылку минералки. Он не желал ему гибели, так и сказал, что не будет укола, пока тот всё не съест и не выпьет. Витя с тоской на него посмотрел и принялся запихивать в себя пищу, не отвлекаясь на пережёвывание. Его крутило, он корчился, жадно глотал воду и снова проталкивал в глотку куски шаурмы.
Лишь дождавшись, когда пища будет условно съедена, Даня с каменной мордой протянул ему шприц. Отвернулся, рассеянно разглядывая бокс. Он решил продолжать строить погреб, раз всем озвучил свои планы. Понятно, что не торопясь, лишь для видимости…
Данил обернулся на звук падения. Витя грохнулся с перевёрнутого ведра, забился в конвульсиях. Парни не стали всего рассказывать Дане о пепле, тем более что сами ничего такого ещё не наблюдали, Женя просто вычитал о «взрывной реакции» в записной книжке японца. Да и там об этом говорилось слишком образно, хотя словами такое передать сложно.
Данил стоял столбом, чётко понимая, что сделать уже ничего нельзя, что ему незачем на это смотреть, и жадно смотрел с отстранённым любопытством учёного. Тело Виктора беспорядочно било об пол и выкручивало, чудовищные судороги вывернули конечности из суставов, хрустели кости, рвалась кожа. Лицо корёжило в неестественных гримасах, глазные яблоки налились кровью, вспучились, выскочили из глазниц на ниточках нервов, лопнули и отекли. Почти на сто восемьдесят градусов вывернуло голову, отчётливо треснули позвонки, но тело, словно целенаправленно, принялось биться затылком об камень, с хрустом и чавканьем разбрызгивая розовые сгустки.
Даня брезгливо отступил на шаг, соображая, что делать с останками. Первое, что пришло в голову, отвезти на кладбище или в лесополосу, он отмёл. Не лучшая идея попытаться вывезти вечером труп через весь город – как минимум, через пару стационарных КПП и чёрт знает, сколько мобильных постов. Улыбнулся потешной мысли вызвать «Скорую». Интересно, есть хоть один шанс доказать, что вот это – результат ненасильственной смерти? Оставался один путь, в подземелье.
Даня постелил старый тент, перекантовал тело, укутал. Отволок к колодцу, сбросил. Взял лопату, засыпал кровавые лужи землёй. Напялил респиратор, фонарик на тесёмке, полез в подвал. Поволок, матерясь, свёрток к недавно открытой двери. В подвал стаскивали металл, что выдирали в заброшенном цеху, но весь его, конечно, поднять и вывезти не успели. Пришлось пробираться через настоящие завалы по узкой тропинке.