Амарант
Шрифт:
– За олененка, – спокойно ответил стареющий, с трудом сгибая и разгибая пальцы. Руки совсем не слушались старика.
– Что?
– За олененка. Маленького такого, а глаза большие. В них будто есть… целый мир, – говорить стало труднее.
– Мы могли купить мясо по гораздо более низкой цене.
– Что же вы, голубчик, какое мясо? Недавно в лесу олениха… попала в капкан. Мучилась, бедняга. А детишки… ее без мамы остались. Вот я и заплатил Арсу, чтобы он позаботился о них. Пока не вырастут. Они быстро погибли, а один остался. Красивый. И людей не боится. – Ферка опустил голову под воду, но легче ему не стало. Из глаз текло столько слез, что старик перестал видеть. Если бы помощник заметил это,
– Я вынужден попросить вас снизить расходы на… заботу обо всех подряд.
– Постараюсь, но ничего обещать… не могу, – в горле образовался ком, мешающий говорить.
– Вода достигла нужной температуры, – вмешался в разговор первый помощник.
– Хорошо. – Ферка повернулся к своему приемнику. – Ты уже должна был запомнить все. Скажи-ка мне, как… – Вдруг старейшего вырвало прямо в бассейн. Он закричал от боли, извергая из своего рта кровь, смешанную с завтраком. Лицо ужасно горело. Стареющий попытался вылезти из резервуара, однако его конечности не слушались, и мученик упал, стукнувшись головой о кафель.
Охрана вытащила беднягу из бассейна. Дед продолжал стонать. Теперь из него выходила лишь кровь. Первый помощник подбежал к больному, взял его за руку и попытался понять, в чем дело. Старик повернулся к нему и посмотрел на друга залитыми кровью глазами. Вдруг Ферка заорал еще сильнее. Он начал чесать свое лицо так сильно, что стал сдирать кожу и мясо. Ребенок завизжал, увидев это.
К тому моменту, как на крики прибежал врач, старик уже был мертв…
Глава 1
– Эй, там, сзади, не отставать! Не хватало только, чтобы вы потерялись, – раздался громкий голос главного, и тройка уставших путников ускорилась, несмотря на то что давалось это им с огромным трудом.
– Долго нам еще идти? Темнеет уже. Когда луна перестанет светить, то никуда мы не пойдем, – заныл один из них, вдыхая ртом воздух через каждый слог, из-за чего его речь было сложно понять. Он, как и все члены команды, еле переставлял ноги, ноющие от огромной нагрузки. Лошади, тянущие их экипаж огромных размеров, уже вымотались и не справлялись с задачей, поэтому всем людям пришлось идти пешком. Первым с дилижанса слез Нана, являющийся негласным главарем этой команды отщепенцев. Он демонстративно отказался от своего места в повозке еще несколько дней назад и, несмотря на это, все еще шел впереди, показывая пример всем остальным. В отличие от остальных путников, постоянно жалующихся на все, что произошло, происходит или произойдет когда-нибудь, командир не позволил себе ни единого недовольного возгласа. Если не считать того раза, когда он по несчастному стечению обстоятельств серьезно испачкал свой любимый китель. Сейчас же одежда, являющаяся самым дорогим предметом из всего, что имел Нана, была больше похожа на тряпку. За время похода она успела растянуться, изменить цвет со светло-серого на просто серый, а также растерять добрую половину пуговиц. И все это притом что до этого жилет служил хозяину год с небольшим.
– Поэтому мы и торопимся. Черт его знает, что с нами будет, если мы остановимся у дороги. Давайте, ребята! Поднажмем! Деревня должна быть примерно за тем холмом. Если не доберемся до того, как луна уйдет за горизонт, то придется на свой страх и риск оставаться здесь. Вам разве хочется лежать посреди этих трухлявых деревьев, когда цель так близко? – крикнул он, стараясь подбодрить отряд. На его вопрос никто не ответил, однако жалобы прекратились. Идти оставалось совсем немного, но даже на этом небольшом отрезке команда могла понести потери.
– Нана, Нана, а там… где… мы… будем… – послышался слабый голосок слева от вожака в форме. Мальчик, а именно ему принадлежал голос, старался подобрать слова, чтобы задать вопрос. По лицу ребенка было видно, что составление предложений давалось ему, кажется, даже тяжелее, чем прохождение пути.
– Да, – сказал командир максимально ласково, желая подбодрить беднягу, который не смог научиться говорить даже к десяти годам.
– Где… будем… там большой… го… город. Как… как Хюг… как Хюгель?
– Нет, малыш, за холмом небольшая деревня. В Хюгель мы поедем потом. Иди лучше в телегу. Поспи, пока мы идем.
– Не… нет. Я с… вами. Я Нана! – сказал ребенок и указал на себя пальцем.
– Нет. Нана – это я. Тебя зовут Симон. Опять забыл свое имя? – спросил мужчина в форме и начал внимательно глядеть на своего подопечного, беспокоясь, не потерял ли бедняга еще часть рассудка от физических нагрузок.
– Нет. Я… я… я… как Нана! – исправил ошибку мальчик и уставился на вожака, ожидая одобрения. Тот кивнул, и малыш улыбнулся, обнажая свои зубы, которых у него явно не хватало.
– Симон! Иди сюда, не отвлекай взрослых, – позвали ребенка его родители, которые тоже уже валились с ног. И если мать выглядела просто уставшей, то отец был похож больше на привидение, чем на человека. Слишком плохое тело для того, кто взял на себя обязанность защищать свою семью.
– Сегодня опять свою порцию семье отдал, а сам и не притронулся. Ну не идиот ли? – начал шепотом ругаться главарь, а в его голове стали появляться картинки, как отец несчастного семейства отдает с трудом сохраненную еду, а сам голодает, возомнив себя героем. Командир уже проводил с ним воспитательные беседы, объяснял бессмысленность геройства в этой ситуации, но его слова не были услышаны. Нана даже пригрозил, что если мученик не перестанет отдавать свою порцию семье, то погибнет, после чего группа будет вынуждена избавиться и от жены, и от ребенка. Угроза подействовала, но лишь на несколько дней. Такой уж был характер у мужчины. Если бы семья жила в большом городе, он бы прослыл примерным семьянином. Жаль только, что в обществе бродяг его поступки выглядели глупо.
Вдалеке начали виднеться маленькие огоньки, кто-то в деревне зажег придорожные лампы. Луна уже почти исчезла за горизонтом, и их искусственный свет казался невероятно ярким. За спиной Наны послышались перешептывания, а кто-то, шагающий в самом конце, вскрикнул от радости, предвкушая скорую остановку. Человек в форме посмотрел назад и улыбнулся своим товарищам.
– Осталось немного, поднажмем, ребята! Скоро вы будете есть как коменданты, а потом еще лучше! – крикнул глава шайки, и вся толпа, насчитывающая одиннадцать человек, включая вожака этой стаи, издала радостный клич, похожий на рычание. Путники ускорились, не обращая внимания на усталость и боль, в их глазах было столько радости, что казалось, они сейчас побегут вперед, вытянув руки и вопя от счастья. Даже тройка самых слабых членов команды двинулась вперед, вначале поравнявшись с лошадьми, а затем и обогнав их. Нана повернулся, проверяя, не отстал ли кто-то от ликующих путников и не упал ли на землю, потеряв все силы. К счастью, позади был только Яромир, ставший правой рукой атамана, несмотря на то что присоединился к группе месяц назад.
– Наконец-то, – прошептал Яромир своим хорошо поставленным голосом. – Я уже начал думать, что мы все погибли в земмерских степях и вот это все, – мужчина указал руками на лес, – это пустота, которую хозяева создали в наказание нам.
– Брось. Накликаешь чего еще. Тем более с нашим-то планом. Как думаешь, Алес справилась с заданием?
– Не знаю. Мы всей толпой еле-еле дошли сюда, а ей пришлось в одиночку. Одно могу сказать: трупа ее мы не видели.
– Кто знает, а вдруг она восстала из мертвых? – жутким голосом сказал Нана и попытался засмеяться, но у него получился лишь сухой кашель.