Амазонки
Шрифт:
— Здесь мы сделаем все, что надо. Ты иди в трюм, покажи, как нужно грести.
Клевест спустился в трюм, и скоро весла левого борта поднялись и нестройно ударили по воде. Триера медленно начала поворачиваться по направлению к кораблю Халкида. Здесь уже ждали гостей. Выдвинутые было весла снова втянулись в люки, и триеры коснулись друг друга бортами.
Атосса подняла руку, махнула резко вниз, и амазонки, словно кошки, перемахнули через борта. Изумленный Халкид не успел крикнуть, как был поражен стрелой, тут же очутился в воде. Пока амазонки расправлялись с мужчинами на палубе, Агнесса с ключами спрыгнула в трюм и начала отмыкать кандальные замки. Из люка, яростные и грязные, выскакивали амазонки, и в течение
Атосса готовилась к захвату следующей триеры, благо она находилась совсем рядом со второй и, не ожидая подвоха, ждала в гости Тифиса. Здесь в трюме находилась царица Годейра, и когда в люке появилась Агнесса со связкой ключей, она поняла, что пришло наконец освобождение.
Женщины выскакивали из чрева триеры, расхватывали оружие, одевали доспехи и бросались на торнейцев, как рыси.
Четыре корабля удалось захватить почти без шума, теперь на помощь Атоссе и Агнессе пришла еще и Годейра.
Первым о мятеже узнал кибернет Арист. Он тотчас же сообщил об этом на другие корабли, а сам приказал уничтожить запертых в трюме амазонок. Но прислуге судна и пятерым воинам сделать это было не по силам, тем более, что четыре мятежные триеры, выбрав по кораблю, подходили на помощь. Амазонки не ждали, когда борта коснутся триер, они бросались в воду, кто на доске, кто на обломке весла, подплывали к кораблям, словно муравьи забирались по спущенным веслам, канатам на палубу, и скоро участь триеры Ариста и еще трех судов была решена.
Опьяненные боем амазонки, захватив корабль и уничтожив всех мужчин, садились за весла и вели его к соседней триере. Они сбивали обитым медью килем кормовые рули; трещали сломанные весла, рвались снасти.
Торнейцы сражались за свою жизнь отчаянно, но силы были неравны, и к полудню все триеры были в руках амазонок. Напрасно Гелиодор, Атосса и Годейра приказывали не убивать моряков, а только брать в плен — их приказы не успевали дойти до воительниц. Все мужчины эскадры были перебиты.
Отныне безвестный клевест Гелиодор стал главным кибернетом первой и единственной в мире женской армады. Ему бы надо радоваться, ведь он так этого желал, а Гелиодор был почему?то мрачен. Клевест, как и все недалекие люди, думал, что быть высокопоставленным лицом— это только повелевать, пользоваться почтением и жить в роскоши. Теперь он начал понимать, что большая власть— это огромная забота, требующая ума и ответственности. Особенно в таком положении, в какое он попал сейчас. Зная нрав морской стихии, он чувствовал, что резкий спад ветра всегда предвещает шторм, за штилем почти всегда следует буря. Во время урагана вести корабли трудно, даже если на них опытные команды моряков. А Гелиодор был единственным человеком, который знал законы маневра, мог ставить паруса или стоять у кормила. Амазонки же впервые на кораблях, и научить их хоть чему?нибудь малому из морского дела за короткий срок нельзя. Гелиодор хорошо понимал это и не знал, что же ему сейчас предпринять.
Атосса тоже чувствовала приближение беды. Она не знала моря и боялась его. Следуя привычке, она ушла в свой отсек, укрылась шкурами. Ее и в самом деле сильно знобило.
— Болеть не время, —с упреком сказал ей вошедший Гелиодор. —Если мы все ляжем, то не пройдет и суток, как превратимся в корм для рыб. Надо что?то делать. Ночью может быть шторм.
— Ты главный кибернет...
— Главный? Над кем?
— Позови Годейру. У меня раскалывается голова.
Гелиодор разыскал Агнессу, велел ей садиться в лодку и привезти Годейру.
Спустя час, на главной триере собрались царица, Беата, Гелона и Агнесса. Гелиодор рассказал им о положении эскадры. Годейра не хуже главного кибернета понимала, какая беда к ним приближается, и взяла все заботы о дальнейшем. Опасности снова соединили царицу и Агнессу.
— Времени у нас немного, —сказала она. —И мы на море. Поэтому не будем медлить. Агнесса, Беата, Гелона и я—кибернеты. Сейчас же едем на триеры и будем выбирать лучших, чтобы поставить их клевестами, кормчими и кибернетами.
— Позволь спросить, царица?
— Здесь нет цариц, нет жриц, нет храмовых и царских. Здесь есть главный кибернет Гелиодор. Его слово свято для всех для нас. Гелиодор покажет нам, как ставить паруса, как управляться с веслами и кормилом. Потом мы снова разъедемся по триерам и будем в меру своих сил делать на кораблях все, чтобы не погибнуть. Скажи нам, Гелиодор: долго ли продлится затишье?
— Я думаю, не более суток. Если ураган не придет в эту ночь...
— Все равно. Через час мы должны быть снова здесь с кормчими и клевестами. В лодку! А где Атосса? Почему я не вижу ее?
— Она больна, —ответил Гелиодор.
— Скажи ей, что нам дорог каждый человек. И если она не встанет, мы выбросим ее в море.
Амазонки на кораблях и сами понимали, что медлить нельзя. Из тысячных и сотенных были выбраны кибернеты, клевесты и кормчие. Через час они пристали к главной триере. На судах принялись чинить поломанные кормовые рули, сочленять весла, вязать снасти. Гелиодор начал учить женщин, как ставить паруса.
Все горячо принялись за дело. Ушла, как будто испарилась под жгучим солнцем, рознь, совсем недавно разъединявшая их. Смертельная опасность шторма снова спаяла воедино и храмовых, и царских амазонок. Боги, видно, и впрямь сопутствовали им. Затишье стояло весь остаток времени, ветер не поднялся и ночью, безоблачное небо предвещало покой и на следующий день. Гелиодор успел показать амазонкам все, что умел делать сам. Полные сутки он не прилег ни на минуту. Перед тем как отправить свою необычную команду на корабли, по совету Атоссы, была вознесена молитва богу моря Посейдону.
Воспрянула духом и Атосса. Взяв все дела на главной триере на себя, она посоветовала кибернету пойти отдохнуть.
Подкрепившись вином, Гелиодор прилег на рундук. Сейчас с предельной ясностью он понял, что звание главного кибернета, о котором он так много мечтал, ему не по плечу. Он мог по звездам в ночи определить направление корабля, мог управлять парусами для любого маневра, мог мастерски командовать гребцами в безветрии, но как спасти армаду от урагана, он не знал.
Всеми делами по управлению триерами ведал Диомед, а он остался в Фермоскире. Он?то бы сейчас, наверно, определил, куда лучше вести корабли, чтобы обойти ураган. Знали это и старые многоопытные кибернеты Аркадос, Арист, Халкид, но они сейчас нашли покой на дне моря.
Куда вести эскадру? —вот о чем думал сейчас Гелиодор. Вдруг приведешь триеры в самое пекло бури и погубишь себя и всех. Может, лучше стоять на месте и надеяться, что ураган пройдет мимо?
... Пурпурное пламя, вечернего заката все шире и шире разливается по тревожному небу. На море еще тихо, но в высоте уже царит ветер. Он несет облака с востока на запад — они взлохмаченными полосами летят к горизонту и, словно в раскаленной печи, исчезают за багряной кромкой моря.
Из трюма слышатся монотонные голоса, это молятся амазонки. Молятся всем богам сразу, от потрясателя небес Зевса до владыки морей и океанов Посейдона. Гелиодор уснул на короткое время, но предчувствие опасности разбудило его. Он вышел на палубу и почувствовал запах Дыма. Огляделся. На широкой площадке у кормы Атосса разводила жертвенный костер. Где?то раскопала железную решетку, угли и дрова. Видимо, предусмотрительная жрица запасла это все заранее. «Еще спалит корабль, — недовольно подумал про себя Гелиодор, но помешать Атоссе не решился. — Кто знает, может, боги, вняв молитвам, пошлют им спасение».