Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность

Яковенко А. В.

Тогда в умах американского общества начали зарождаться далеко идущие идеи экспансионизма и гегемонизма, выходящие за пределы «скромных» задач завоевания североамериканских земель. Уже на рубеже XIX–XX вв. в США сложилась идеология, которая удивительным образом перекликается с проникнутыми великодержавным шовинизмом и расизмом идеями германской геополитики, позднее вдохновившими нацистов. Интересно, что исследователи такую связь подметили довольно давно. Как указывал Дж. Пратт в своей работе «Экспансионисты 1890-х годов» [11] , вышедшей в 1936 г., многие идеи американского экспансионизма в дальнейшем были положены в основу идеологии нацистской Германии.

11

Pratt J.W. Expansionists of 1898: The Acquisition of Hawaii and the Spanish Islands. LLC, 2012.

В 1900 г. в книге «Экономическое господство Америки» американский историк Б. Адамс выступил с пропагандой англосаксонского доминирования и призывами

превратить Тихий океан во внутреннее американское море [12] . Группа историков при университете Дж. Хопкинса во главе с Адамсом стала обосновывать «исключительность» американского народа, провозглашая «право» и «обязанность» Соединенных Штатов распространять свою политическую систему во всем мире. С верой в «избранный народ» и предназначенную ему власть над миром они принялись вырабатывать идеологические установки грядущего мирового американского экспансионизма. Их современник, историк Дж. Берджес в своей книге «Политическая наука и сравнительное конституционное право», вышедшей в 1890 г., писал, что англосаксы имеют неоспоримое расовое превосходство над другими народами [13] . Поэтому перед США стоит задача распространить свою политическую систему на весь мир. Другие страны «следует заставить подчиниться, применив, если потребуется, любые средства». Этим авторам вторит Ч. Конант в своей работе «Экономические основы “империализма”»: «Создастся впечатление, что сегодня Соединенные Штаты вступают на путь, предназначенный им как отпрыскам англосаксонской расы, но еще не пройденный ими, поскольку у них было пока много дел дома… Неукротимое стремление к экспансии, которое заставляет растущее дерево преодолевать любые преграды, которое руководило готами, вандалами и, наконец, нашими саксонскими предками в последовательных и жестоких войнах, проносившихся над приходившими в упадок римскими провинциями, как будто вновь ожило и ищет новые возможности для приложения американского капитала и американской предприимчивости» [14] .

12

Adams B. America's Economic Supremacy. Origami, 2019.

13

Burgess J.W. Political Science and Comparative Constitutional Law. HardPress, 2013.

14

Цит. по: Галин В. Политэкономия войны. Алгоритм, 2021.

Важный вклад в теоретическое и идеологическое обоснование масштабной территориальной экспансии США внес целый ряд концепций, которые носят явный геополитический характер (хотя научными теориями их едва ли можно назвать). Возможно, самая известная из них — «доктрина фронтира», разработчиком которой стал американский историк Фредерик Тёрнер (1861–1932) [15] . Согласно этой концепции, американская государственность не была привнесена извне с колонистами и эмигрантами, но развилась естественным образом в ходе освоения пограничных территорий и постепенного продвижения переселенцев на Запад. Продвигаясь за пределы обитаемых земель, утверждает Ф. Тёрнер, американцы оказывались предоставлены самим себе, поскольку на новых территориях государство фактически отсутствовало. Следовательно, для выживания переселенцам приходилось находить эффективные формы кооперации и самоорганизации, из которых и выросла американская демократия. Именно эти достижения позволили в короткое время продвинуть границы США вплоть до тихоокеанского побережья.

15

Turner F. The Frontier in American History.
– New York: Holt, 1921. Рус. перевод: Тернер Ф. Фронтир в американской истории. — М.: Весь Мир, 2009.

Хотя концепция Тёрнера была подвергнута критике академическими историками еще при жизни ее создателя, отдельные ее положения развиваются и по сей день. Тезис об особой роли «фронтира» стал одним из краеугольных камней американского национального самосознания. Идеи Тёрнера были с восторгом приняты и развиты другим историком, будущим президентом США Теодором Рузвельтом. Еще один американский лидер Вудро Вильсон также подчеркивал, что его взгляды на американский экспансионизм возникли под влиянием бесед с Тёрнером, и писал: «Американский континент уже завоеван Соединенным Штатами и служит целям нашей цивилизации. США должны теперь обратить свой взор на новые границы». Вспомним, что именно при Вильсоне Америка вступила в Первую мировую войну, а сам он стал первым президентом страны, побывавшим за рубежом в период нахождения в должности.

И в наши дни американцам всех поколений импонирует миф о героях-переселенцах, которые своими руками «создали Америку». Романтика Дикого Запада, покорения и освоения новых территорий, населенных «дикими племенами», прославленное певцом британского империализма Р. Киплингом «бремя белого человека» [16] , заключающееся в «высокой цивилизаторской миссии» — все эти стереотипы по-прежнему живут в умах американцев и напрямую влияют на политику Вашингтона. Ярким свидетельством этому является книга американского журналиста и теоретика геополитики Р. Каплана «Пехотинцы империи: американские военные на земле», в которой автор описывает свой опыт командировок в разные уголки земного шара с бойцами спецназа [17] . Он

утверждает, что пафос Дикого Запада — главное, что движет американскими солдатами, повсюду приветствовавшими его характерной фразой: «Добро пожаловать в страну краснокожих, парень!».

16

Напомним знаменитые строки английского поэта:

Несите бремя белых, — И лучших сыновей На тяжкий труд пошлите За тридевять морей; На службу к покоренным Угрюмым племенам, На службу к полудетям, А может быть — чертям! (Пер. М. Фромана)

17

Kaplan R. Imperial Grunts: On the Ground with the American Military, from Mongolia to the Philippines to Iraq and Beyond. Vintage, 2006.

Обозначенные выше идеи во многом были синтезированы в концепции, которая сформировалась в Америке в середине XIX в. и стала известна как Manifest Destiny. Наиболее удачный перевод этого термина — «явное предназначение» или «предопределение судьбы». «Неизбежный удел американского народа — это покорение континента <…> пробиться через бескрайние просторы к Тихому океану, воодушевить миллионы людей <…> установить новый порядок в человеческих взаимоотношениях, оживить одряхлевшие народы, обратить тьму в свет, развеять сон сотен столетий, приучить старые народы к новой цивилизации, укрепить судьбу рода человеческого, вести путь человечества к его кульминационной точке, дать переродиться тем, кто пал духом <.> объединить мир в рамках одной семьи, одного общества <.> и излить благословение на весь мир!» — так в своей речи перед Сенатом США в 1846 г. описал концепцию «явного предназначения» один из ее авторов, путешественник и политический деятель Уильям Гилпин (1813–1894) [18] . Как видно, риторика американской избранности, звучащая в этой произнесенной более полтора столетия тому назад речи, практически не изменилась вплоть до наших дней. Вашингтон до сих пор стремится «изливать благословение» на весь мир.

18

Glaab Ch. Visions of Metropolis: William Gilpin and Theories of City Growth in the American West.
– Wisconsin, 1961.

Таким образом, псевдотеоретические концепции геополитического характера, оправдывавшие территориальную экспансию американского государства, появились в США даже несколько раньше, чем интеллектуалы и политики в Европе начали формировать первые собственные геополитические доктрины. Сегодня ни один американский исследователь развития геополитической мысли не обойдет вниманием германских теоретиков геополитики, обосновывавших агрессивную политику Второго и Третьего рейха. Однако движение американцев на Запад, сопровождавшееся массовым уничтожением индейцев, являлось таким же расширением «жизненного пространства», как и франко-прусская война 1870–1871 гг. или авантюры Гитлера. Более того, масштабы истребления коренных народов Северной Америки не уступали Холокосту в Европе, однако растянутость этого процесса во времени, отсутствие широкого информационного освещения этих событий и пренебрежение европейцев внутренними делами Америки сделали свое дело.

Конечно, «доктрина фронтира» и концепция «явного предназначения» относятся, скорее, к области идеологии. Вместе с тем американцы и в целом англосаксы внесли свой весомый вклад в формирование теоретической геополитики как таковой. В отличие от германских геополитиков, английские и американские теоретики ставят во главу угла контроль не над сушей, а над морем. Источником вдохновения в этом случае стал опыт создания британцами своей всемирной и беспрецедентной по масштабу империи, которая была бы невозможна без получения Англией статуса «владычицы морей».

К концу XIX века США отказались от политики изоляционизма и приступили к активному вмешательству во внутренние дела других государств и территориальным приобретениям, в том числе силовым путем. В это же время появляются труды Альфреда Мэхэна (1840–1914), сформулировавшего теорию морской силы (морской мощи). Согласно этой теории, определяющим фактором мировой истории является достижение господства на море при помощи военно-морского флота, который позволяет развернуть глобальную морскую торговлю и проводить экономическую экспансию. В свое время именно с помощью морской силы добились процветания Нидерланды, которые затем были оттеснены Англией — новой «владычицей морей». Теперь, утверждал Мэхэн, время перенять эту эстафету настало для Америки.

Мэхэн не видел ничего предосудительного в том, чтобы в геополитической картине мира ставить во главу угла понятие военной силы. В своей работе «Заинтересованность Америки в морской силе» он недвусмысленно провозгласил, что «военная сила является одним из преобладающих факторов для оправдания политики», поскольку «конфликты на международной арене закаляют нации и способствуют их возмужанию» [19] . На основе своей теории Мэхэн обосновывал необходимость оказания Вашингтоном давления (вплоть до прямого применения силы) на государства в любом регионе мира в целях создания наиболее благоприятных условий как для деятельности американского бизнеса, так и для размещения вооруженных сил.

19

Mahan A. The Interest of America in See Power. – Boston, 1897. P. 171.