Американские боги
Шрифт:
Тень свернул на стоянку. Они вышли из машины. Он решил не трудиться запирать дверцы, хотя и убрал ключи в карман, из которого достал взамен пару монет, чтобы купить газету.
– У тебя хватит денег тут пообедать? – спросил он.
– Да. – Она вздернула подбородок. – Я могу за себя заплатить.
– Знаешь что, – сказал он. – Я брошу монетку. Выпадет орел, ты за меня платишь, выпадет решка – я за тебя.
– Сперва дай мне посмотреть монету, – сказала она подозрительно. – У моего дядюшки был четвертак с двумя орлами.
Осмотрев монету, она удовлетворилась,
– Решка! – радостно воскликнула она, когда он убрал с левой правую руку. – Обед за тобой.
– Да уж. Нельзя же всегда выигрывать.
Когда они заказали (Тень заказал мясной пирог, Сэм – лазанью), он полистал газету, просматривая колонки в поисках чего-нибудь о мертвецах в товарном поезде. Но ничего не было. Единственная любопытная история оказалась в передовице: городок заполонило рекордное число ворон. Местные фермеры предлагали развесить на общественных зданиях по всему городу мертвых птиц, чтобы отпугнуть живых; орнитологи утверждали, что это не поможет, поскольку живые птицы попросту съедят мертвых. Местные были неумолимы. «Увидев тела своих друзей, – заявил представитель фермеров, – они поймут, что им тут не рады».
От принесенной еды шел пар, и на тарелках ее было намного больше, чем под силу съесть одному человеку.
– А зачем ты едешь в Каир? – спросила с полным ртом Сэм.
– Понятия не имею. Мой босс передал мне, что я ему там нужен.
– Чем ты занимаешься?
– Я мальчик на побегушках.
Сэм улыбнулась:
– Ну, ты, ясное дело, не мафия: лицом не похож и ездишь на развалюхе. А почему в твоей машине пахнет бананами?
Не отрываясь от еды, он пожал плечами.
– Может, ты контрабандист, привозишь тайком бананы. – Сэм прищурилась. – Ты еще не спросил меня, чем занимаюсь я.
– Учишься, наверное.
– Висконсинский университет, Мэдисон.
– Где ты, без сомнения, изучаешь историю искусств, психологию, культурологию и социологию и, вероятно, увлекаешься бронзовым литьем. А еще ты, наверное, подрабатываешь в кофейне, чтобы оплачивать квартиру.
Раздув ноздри, Сэм опустила вилку и вытаращила глаза:
– Откуда ты, черт побери, все это узнал?
– Что? А теперь ты скажешь: нет, на самом деле я изучаю романские языки и орнитологию.
– Ты хочешь сказать, это была удачная догадка?
– Что?
Она буравила его темными глазами.
– Чудной ты парень, мистер… Я даже не знаю, как тебя зовут.
– Меня называют Тень.
Она насмешливо скривила губы, словно попробовала на вкус что-то неприятное. После, уже не треща без умолку, опустила голову и доела лазанью.
– Ты не знаешь, почему это место называется Египет? – спросил Тень, когда Сэм доела.
– За Каиром? Это в дельте Огайо и Миссисипи. Как Каир в Египте в дельте Нила.
– Логично.
Откинувшись на спинку стула, она заказала кофе и торт с шоколадом и взбитыми сливками, потом провела рукой по темным волосам.
– Ты женат, мистер Тень? – спросила она и, увидев, что он мнется, добавила: – Эге, а я ведь, похоже, снова задала каверзный вопрос?
– Ее в четверг похоронили, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Она погибла в автокатастрофе.
– Ох. Господи Иисусе. Мне очень жаль.
– Мне тоже.
Возникла неловкая пауза.
– Моя сводная сестра потеряла ребенка, моего племянника, в конце прошлого года. Это тяжело.
– Да, тяжело. От чего он умер?
Она отпила кофе.
– Мы не знаем. Мы даже не знаем, правда ли он мертв. Он просто исчез. Но ему было только тринадцать. Это было в середине прошлой зимы. Моя сестра почитай что сломалась.
– А были какие-то… какие-нибудь улики? – Тень сам себе напомнил копа из телефильма. – Никто не заподозрил нечистой игры? – Теперь звучало еще хуже.
– Подозревали этого негодяя, моего лишенного родительских прав шурина. Который такая сволочь, что вполне мог его украсть. Наверное, это все же он. Но все произошло в маленьком городке в Северный Лесах. В чудесном, мирном, красивом городке, где никто никогда не запирает дверей. – Она со вздохом покачала головой, держа кофейную чашку обеими руками. – Ты уверен, что в твоем роду не было индейцев?
– Сам не знаю. Возможно. Я мало что знаю о моем отце. Но будь он американским индейцем, мама бы мне сказала. Может быть.
Снова кривая улыбка. На половине торта со взбитыми сливками – кусок был размером с ее голову – Сэм толкнула тарелку через стол Тени.
– Хочешь?
А он улыбнулся и, сказав «конечно», прикончил торт.
Официантка принесла счет, и Тень расплатился.
– Спасибо, – сказала Сэм.
На улице холодало. Прежде чем завестись, мотор несколько раз кашлянул. Выехав на трассу, Тень вновь взял курс на юг.
– Когда-нибудь читала о парне по имени Геродот? – спросил Тень.
– Господи. Что?
– Геродот. Ты когда-нибудь читала его «Историю»?
– Знаешь, – сонно сказала она, – совсем не врубаюсь. Не понимаю, о чем ты говоришь, не понимаю, откуда ты слова-то такие берешь. То ты просто тупой громила, то, черт побери, читаешь мои мысли, а потом мы вдруг обсуждаем Геродота. Отвечаю на твой вопрос: нет. Я не читала Геродота. Я о нем слышала. Может, по «Национальному радио». Это не его называют отцом лжи?
– Я думал, так назвали дьявола.
– Ага, и его тоже. Но они говорили, дескать, Геродот писал, что существуют гигантские муравьи, что золотые копи охраняют грифоны, и, дескать, он все это выдумал.
– Я так не думаю. Он записывал то, что ему рассказывали. Писал чужие истории. И в основном это были хорошие истории. Уйма странных мелких подробностей. Скажем, ты знаешь, что, если в Египте умирала особенно красивая девушка или жена правителя или еще кого, ее тело три дня не отправляли к бальзамировщику? Сперва давали сгнить на жаре.