Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 1
Шрифт:
5. Выше, разъясняя аналогию между влиянием болезней на интеллект и на моральную способность, я указывал, что последняя часто нарушалась лихорадкой и умопомешательством. К этому утверждению я хочу здесь добавить, что не только умопомешательство, но и истерия и ипохондрия, а также идиопатические или симптоматические состояния организма, сопровождающиеся чрезвычайной раздражительностью, чувствительностью, оцепенением, остолбенением или возбудимостью нервной системы, предрасполагают к порокам физическим и духовным. Бесполезно обличать эти пороки, читая лекции о нравственности. Эти пороки может излечить лишь медицина, в частности физические упражнения, холодные ванны, а также холодный или теплый воздух. Молодая женщина, о которой я упоминал выше, переставшая говорить правду в результате нервной лихорадки, вновь обрела свою добродетель, как только ее нервная система вошла в норму от холодной погоды, к счастью наступившей вскоре после возникновения у нее лихорадки [81] .
81
В
6. Леность — источник всех пороков. Она упоминается в Ветхом завете как одна из причин, предрасполагавших к порокам жителей равнинных местностей. Всякий труд способствует проявлению добродетели. Сельская жизнь протекает счастливо главным образом потому, что тяжелые работы благоприятствуют добродетели и не располагают к порокам. Мне рассказывали, что плантаторы в южных штатах отправляют в поле на тяжелые работы домашних рабов, испорченных леностью, с целью их исправления. Исправительные и работные дома во всех цивилизованных странах показывают, что труд служит не только весьма суровым, но и наиболее благим из всех мер наказания, поскольку он одно из наиболее действенных средств исправления. Г-н Говард в своей книге «История тюрем» сообщает нам о том, что в Голландии широко распространена поговорка: «Заставьте людей работать, и они станут честными». Он упоминает также о том, что на ткацкой фабрике в Грёнингене эта же мысль выражена следующим девизом: «Vitiorum semina — otium — labore exhauriendum»{17}.
Еще более примечательно влияние постоянного труда в молодые годы — он содействует созданию добродетельных привычек. Покойный Антони Бенезет{18} из нашего города, чья благожелательность стояла на страже добродетели я счастья нашей страны, взял себе за правило отдавать в учение детей из бедных семей не в богатые дома, а таким хозяевам, которые трудились сами и заставляли этих детей работать в их присутствии. Если даже добродетельные привычки, приобретенные подобной выучкой и трудом, чисто механические, то их воздействие на счастье общества все же будет таким же, как если бы они проистекали из принципа. Кроме того, ум, предохраненный таким образом от пороков, оказывается в дальнейшем более восприимчивым к моральному и интеллектуальному совершенствованию.
7. Влияние неумеренного сна тесно связано с воздействием лености на моральную способность; мы видим поэтому, что умеренная и даже ограниченная продолжительность сна во всех странах мира благоприятна не только для состояния здоровья и длительности жизни, но и во многих случаях для нравственности. Опыт монахов, которые часто спят на полу и обычно встают чуть свет ради умерщвления в себе плотских желаний, без сомнения, основан на мудрости и зачастую приводит к весьма благотворным моральным последствиям.
8. Действие физической боли на моральное состояние не менее примечательно, чем ее влияние на интеллектуальные силы. Покойный д-р Грегори{19} из Эдинбургского университета часто рассказывал своим ученикам, что во время приступов подагры восприятие у него обострялось. Предсмертные муки нередко сопровождаются представлениями и рассуждениями о весьма обычных предметах, свидетельствующими о необычном подъеме интеллектуальных сил. Такое же возбуждающее и направляющее действие физическая боль оказывает и на моральную способность. Мы видим, что в Ветхом завете физические страдания рассматриваются как одно из средств искоренения порока и содействия добродетели. Г-н Говард сообщает нам, что в одной из тюрем, которую он посетил, успешно применяли их как средство исправления [преступников]. Если боль есть физическое средство искоренения порока, то я предлагаю родителям и законодателям рассмотреть вопрос о том, не является ли умеренное телесное наказание, налагаемое на длительное время, более целительным по своим результатам, чем суровое телесное наказание, применяемое в короткий промежуток времени.
9. Очень многое можно сказать в пользу чистоты как физического средства содействия добродетели. Военные называли писания Моисея лучшей «приказной книгой» в мире. Повсюду в его писаниях соблюдение чистоты внушается с такой настойчивостью, как если бы это было частью морали вместо закона левитов{20}. Общеизвестно, что главная цель всех заповедей и обрядов иудейской религии заключалась в предотвращении порока и содействии добродетели. Все авторы, писавшие о проказе, обращают внимание на ее связь с определенным пороком. Считается, что причинами, предрасполагающими к этой болезни, служат грубая мясная пища, в частности свинина, и грязное тело; этим, по-видимому, объясняется, почему иудейский закон запрещает употреблять в пищу свинину и столь часто твердит о необходимости омовений тела и конечностей. Очень уместно здесь следующее замечание г-на Джона Прингла в его докладе о путешествии капитана Кука, прочитанном в Королевском обществе в Лондоне. «Чистота,— говорил он,— полезна для здоровья, но разве не ясно, что она способствует также надлежащему порядку и другим добродетелям? Те, кто (из состава команды корабля) больше следил за своей чистотой, были более трезвыми, более аккуратными и более внимательными к своим обязанностям». Польза, которую родителям и учителям следует извлечь из подобных фактов, слишком очевидна, чтобы останавливаться на этом.
10. Меня, надеюсь, извинят за то, что я отношу одиночество к физическим причинам, влияющим на моральную способность, если я добавлю, что буду говорить лишь о его действии на лица, не поддающиеся исправлению духовными или моральными средствами. Г-н Говард сообщает нам, что, по утверждениям капеллана Льежской тюрьмы в Германии{21}, «наиболее упорные и буйные умы становились сговорчивыми и покорными после одиночного заключения в течение четырех-пяти дней». Для лиц, предрасположенных к пороку, веселое, а еще в большей степени нечестивое общество и беседы становятся причиной возбуждения и подобно искре, высеченной огнивом из кремня, воспламеняет порок, делая его более деятельным и явным. Лишив таких людей этих возбудителей, их зачастую можно исправить, особенно если уединить их на достаточно длительное время, дабы отучить их от порочной привычки. В тех случаях, когда одиночество и тюремное заключение могут быть дополнены размышлением и наставлениями из книг, их благотворное влияние еще более определенно. С этим согласны философы и поэты всех времен, описывая жизнь отшельников как жизнь, полную пассивных добродетелей.
11. Следует упомянуть здесь и о молчании, связанном с одиночеством, как о механическом средстве содействия добродетели. Покойный д-р Фозерджилл{22} в своей воспитательной программе, составленной им для благотворительного учреждения в Акуорте, бывшего последним творением его не напрасно прожитой жизни, сказал следующее в защиту этого необходимого воспитательного средства: «Приучение детей с самого раннего возраста к молчанию и вниманию в высшей степени полезно для них не только как подготовительный шаг к их преуспеянию в религиозной жизни, но и как основа для дальнейшего развития их ума. Обуздать некоторым образом деятельный ум детей, приучить их отвлекать свое внимание от внешних предметов и сосредоточиваться на абстрактных вещах — все это имеет большое значение и приносит им значительную пользу. Хотя нельзя предположить, что молодые и деятельные умы всегда будут хранить молчание, когда нужно, все же приучить их к такому сосредоточению немаловажно для приобретения постоянной привычки к терпению и сдержанности, которые редко покидают тех, кто по-настоящему подготовлен к вступлению в школу мудрости на весь остаток своих дней».
Для того чтобы преуспеть в этой области своего воспитания, дети должны с самых ранних лет общаться со своими родителями либо с лицами, которые старше их по возрасту и положению и превосходят их своей житейской мудростью.
12. Во всех странах известно и отмечено влияние музыки на моральную способность. По мелодиям, распространенным в том или ином народе, можно судить о его добродетелях и пороках с такой же несомненностью, как и по его законам. Воздействие музыки на страсти, будучи чисто механическим, бывает сильным и глубоким. Все же следует еще определить степень морального экстаза, вызываемого одновременным воздействием на слух, на разум и на моральный принцип объединенных сил музыки и красноречия.
13. Красноречие проповедника близко к музыке по своему влиянию на моральную способность. Конечно, не бывает прочных изменений в характере и моральном поведении человека, источником которых не были бы его рассудок и воля. Однако надо иметь в виду, что обе эти духовные силы наиболее уязвимы, когда они подвергаются нападению со стороны страстей; страсти же, возбуждаемые красноречием, оказывают, как нам известно, механическое влияние на все силы души. Вот почему во все времена и во всех странах, где распространялось христианство, самые превосходные ораторы обычно бывали реформаторами человечества, добившимися наибольших успехов. Нет красноречия у проповедника, который, пользуясь запасом витийства, содержащимся в Ветхом и в Новом завете, не вызывает у своих слушателей хотя бы на время любовь к добродетели. Я допускаю, что одно лишь красноречие проповедника не может превратить людей в христиан, но оно, безусловно, в состоянии превратить скотов в людей. Если бы удалось правильно направить красноречие театральных подмостков, то невозможно даже представить себе размеры его механического воздействия на нравственность. Возьмем сочинения Шекспира на моральные и религиозные темы, — разве можно противиться воздействию всей красоты и драматической силы их языка и образов на страсти и чувства и описать это воздействие?