Американский Шерлок Холмс
Шрифт:
Талика подошла поближе и посмотрела на юношу. Узнав его, она задрожала так сильно, что даже расплескала несколько капель из кувшина.
— Принц Тен-Итси! — проговорила она в смятении. — Если нас кто-нибудь здесь увидит и донесет моей госпоже, я погибла! Она велит меня засечь!
— Засечь?! Тебя, свободную гейшу?! Тебя, очаровательную Талику, красоту которой красноречиво восхвалял даже мой отец, танцами которой он не раз восхищался? Тут кроется какая-то тайна. Откройся, Талика, ты можешь мне довериться! Ты знаешь, я всегда был твоим другом и поклонником. Зачем ты оставила Токио? По собственной
— О нет! Меня привели сюда силой и силой же удерживают в этом ужасном доме, — едва слышно проговорила бедняжка, робко оглядываясь, словно опасаясь, что кто-то может ее подслушать, — отойдемте со мной в тень, ваше высочество. Вы и не подозреваете, насколько жестока и бессердечна ваша двоюродная сестра!
На лбу Тен-Итси пролегла глубокая складка. Он вместе с гейшей скрылся в тени кустов и обнял ее.
— Принц! Меня ждут в помещении рабов, — боязливо произнесла она, — каждый вечер я ношу туда напиток для белокожих людей, приготовленный Вишневым Цветком. Подождите, пока я вернусь. Тогда я отвечу на все ваши вопросы.
Девушка хотела было уйти, но принц удержал ее за руку.
— Доверь мне на минуту кувшин, который ты держишь, — попросил Тен-Итси.
— Но мне приказано отдать кувшин надсмотрщику над рабами, — робко возразила она.
— Неужели ты можешь мне в чем-нибудь отказать? — с легким упреком сказал ей Тен-Итси. — Да еще в первой же моей просьбе, с которой я обращаюсь к тебе после долгих лет разлуки?
— О, если бы вы не оставили нашу родину, все было бы иначе, — отозвалась девушка и тяжело вздохнула, — тогда я знала бы, к кому мне обратиться за помощью.
— Но теперь, Талика, я вновь с тобой и клянусь моими славными предками, что буду охранять твою жизнь и за все потребую отчета у твоих мучителей, — решительно произнес Тен-Итси.
Он взял из ее рук кувшин с ядовитой жидкостью, предназначенной для Ника Картера и его товарищей по несчастью.
Служанка не препятствовала принцу, когда тот поднял крышку и заглянул в кувшин.
— Что вы делаете, ваше высочество? — воскликнула она испуганно.
Тен-Итси вылил жидкость из сосуда и заменил ее свежей водой из ближайшего фонтана.
— Что вы делаете?! Госпожа убьет меня, если узнает об этом!
— Если ты сама не скажешь ей, то она никогда ничего не узнает, — заверил Тен-Итси растерявшуюся девушку. — Выслушай меня, Талика! Я доверю тебе тайну! Те белокожие люди, для которых твоя госпожа готовит этот напиток, — мои друзья. Они не раз спасали мне жизнь, я обязан им очень и очень многим. Напиток, который ты им носишь, предназначен для того, чтобы лишить их разума, чтобы превратить этих героев в негодяев, сделать из честных людей предателей! Да, ты этого понять не в состоянии, но я думаю, что ты поверишь мне на слово, не правда ли?
Девушка бросила на юношу преданный взгляд, полный бесконечной самоотверженной любви, и произнесла:
— Приказывайте, принц! Я с радостью умру для вас!
— Нет, Талика, речь идет не о смерти, — с улыбкой ответил он, — напротив, я хочу разорвать твои оковы и вернуть тебе свободу. Скоро наступит день, когда весь Токио снова будет у твоих ног и воздаст должное твоей красоте и твоей чистой душе. Обещай мне только одно. Моя просьба, быть может, покажется тебе чудовищной, но придет время, и я все тебе объясню. Согласна ли ты каждый вечер выливать этот напиток, как я это сделал сегодня, и наполнять кувшин чистой водой? Губительная жидкость так же чиста и прозрачна, как обычная родниковая вода, так что никто подмены не заметит. Сделаешь ли ты это для меня, Талика?
Она покорно склонила голову.
— Да будет воля богов и ваша, принц, — прошептала девушка, — я сделаю все, что вы хотите. Но теперь я должна идти. Надсмотрщик привык к тому, что я приношу кувшин в одно и то же время.
Она взяла сосуд из рук Тен-Итси, быстро побежала дальше по галерее и вскоре скрылась из виду.
Молодой человек радостно улыбнулся.
«Какой счастливый случай, — подумал он. — Талика находится здесь, очевидно, в плену у моей двоюродной сестры. Теперь я припоминаю: Вишневый Цветок всегда завидовала красоте этой гейши. По всей вероятности, она похитила бедную девушку… Я никогда не думал, что Вишневый Цветок так бессердечна! Задача моя, однако, усложняется: мне предстоит не только освободить Ника Картера и его товарищей, но и защитить Талику. И все это я должен совершить в одиночку! Но как бы то ни было, я доведу это дело до конца. Оно окончится победой или смертью».
В глубоком раздумье принц вернулся в дом.
Тен-Итси жил в поместье барона Мутушими уже третью неделю. Все это время он только и делал, что развлекался.
С бароном он был в наилучших отношениях и делал все, чтобы убедить Мутушими, будто тот обрел в его лице преданного союзника.
Со своей двоюродной сестрой Тен-Итси тоже вел себя по-дружески. Он часто сопровождал ее на прогулках и улыбался ее шуткам.
Принц поставил себе за правило в присутствии двоюродной сестры не обращать никакого внимания на Талику, точно ее вовсе не существовало. Он, казалось, и не догадывался, что робкая служанка и всеми любимая гейша, исчезнувшая из Токио, — одно и то же лицо.
На самом же деле Тен-Итси внимательно наблюдал за всем, что происходило в поместье барона Мутушими. Молодой человек незаметно заводил беседу то с одним, то с другим из слуг и ловко выпытывал у них то, что ему было необходимо.
Но его надежды обрести во вражеском лагере тайных союзников не оправдались.
Мутушими обладал редким даром убеждать своих подчиненных. Он был из тех предводителей, которым было достаточно сказать слово, чтобы их приверженцы пошли даже на смерть.
Тен-Итси вскоре понял, что Мутушими потому и чувствовал себя в безопасности, что был уверен в безусловной преданности своих слуг.
При таких обстоятельствах принц, конечно, не рискнул посвящать кого бы то ни было в свои планы. Даже Талике он ничего о них не рассказал, а когда заметил, что его двоюродная сестра следит за ними, то и вовсе перестал встречаться с прекрасной гейшей.
Талика ужасно страдала, видя, что принц избегает ее. Девушка порой поглядывала на него, словно пытаясь дать понять, что исполняет данное ему обещание и, рискуя собственной жизнью, приносит надсмотрщику чистую воду вместо ядовитого напитка.