Американский таблоид
Шрифт:
Он сказал:
— Тип, который следил за постом прослушивания, отправил расшифровки какому-то федералу из Чикаго и сообщил ему, что он засек мой фургон. Пит, это кажется мне странным. Типа этот федерал работает в одиночку, как будто он типа кончает от этого или…
Пит помчался через лужайку и открыл входную дверь. Дэрлин Шофтел попыталась увернуться, зацепилась «шпилькой» и шлепнулась на зад.
На полу — покрытые шпаклевкой микрофоны. На столике в дальней комнате — два развороченных телефона брюхом
И специальный агент Уорд Литтел, который стоял посреди комнаты в голубом костюме из магазина готового платья.
Это был пат. Агентов ФБР не убивают «за здорово живешь».
Пит подошел к нему. И сказал:
— Этот рейд — подстава, иначе ты не был бы здесь один.
Литтел продолжал стоять. Очки съехали ему на нос.
— Ты что-то зачастил сюда доставать меня. Следующий раз будет последним.
Литтел сказал:
— Я обо всем догадался.
Голос его так и дрожал.
— Я слушаю.
— Кемпер Бойд сказал мне, что у него есть дело в «Беверли-Хиллс отеле». Он говорил там с тобой, и ты что-то заподозрил и принялся следить за ним. Ты видел, как мы устанавливаем «жучки», и привлек своего друга, чтобы тот их продублировал. Сенатор Кеннеди рассказал мисс Шофтел о показаниях Роланда Кирпаски, ты услышал это и уговорил Джимми Хоффу заплатить тебе за то, чтобы ты убил его.
Хмельная удаль. Посмотрите на этого долговязого тощего копа — в ауре утренних алкогольных паров.
— У тебя нет доказательств, а потом, мистеру Гуверу наплевать.
— Ты прав. Ни тебя, ни Турентайна я арестовать не могу.
Пит улыбнулся:
— Держу пари, что мистеру Гуверу понравились кассеты. И что ему не понравится, что ты завалил операцию.
Литтел дал ему пощечину.
— Это за кровь на руках Джона Кеннеди.
Шлепок был слабым. Большинство женщин бьют сильней.
Он знал, что она оставит записку. Он нашел ее на их кровати, рядом с ключами от дома.
Знаю, ты догадался — я недоперчила статью. Когда редактор принял ее без возражений, я поняла, что этого недостаточно, и позвонила Бобу Кеннеди. Он сказал, что, вероятно, сможет сделать так, чтобы тираж был изъят из продажи. Да, Джек порой бывает бессердечным, но он не заслужил того, что вы задумали. Я больше не желаю быть с тобой. Прошу, не пытайся меня найти.
Она оставила шмотки, которые он ей купил. Пит вышвырнул их на улицу и долго смотрел, как по ним проезжают машины.
11.
(Вашингтон, округ Колумбия, 18 декабря 1958 года)
— Сказать, что я в ярости — значит преуменьшить значение понятия «ярость». Сказать, что я нахожу ваши действия возмутительными — значит умалить смысл слова «возмущение».
Мистер Гувер замолчал. Подушка на кресле позволяла ему возвышаться
Кемпер посмотрел на Литтела. Они сидели прямо перед письменным столом Гувера.
Литтел сказал:
— Я понимаю вашу реакцию, сэр. И прошу прощения.
Гувер промокнул губы носовым платком:
— Я вам не верю. Верность организации для меня гораздо дороже вашей «высокой сознательности».
Литтел сказал:
— Я действовал импульсивно, сэр. Я прошу за это прощения.
— «Импульсивно» — относительно вашей попытки связаться с мистером Бойдом и всучить ему и Роберту Кеннеди свои нелепые подозрения относительно Бондюрана. А также «двусмысленно» и «по-предательски» — касательно вашего несанкционированного полета в Лос-Анджелес и срыва официальной операции Бюро.
— Я счел Бондюрана подозреваемым в убийстве, сэр. Я решил, что он продублировал «прослушку», установленную мистером Бойдом и мной в квартире, которая была под наблюдением Бюро, — и оказался прав.
Гувер молчал. Кемпер знал — он будет молчать ровно столько, сколько нужно.
Операция провалилась с обоих флангов. Подружка Бондюрана настучала Бобби о компрометирующей статье; Уорд сам сделал соответствующие умозаключения по поводу убийства Кирпаски. Причем с логикой его выводов вполне можно согласиться: Бондюран был в Майами в то же самое время, что и Роланд.
Гувер провел рукой по стопке бумаг:
— Является ли убийство федеральным преступлением, мистер Литтел?
— Нет, сэр.
— А Роберт Кеннеди и Маклеллановский комитет — являются ли они фактическими соперниками Бюро?
— Я так не считаю, сэр.
— В таком случае вас либо сбили с толку, либо вы просто наивны, — и ваши недавние действия более чем подтверждают последнее.
Литтел сидел, не шелохнувшись. Кемпер увидел, как от ударов сердца подрагивает на груди рубашка Литтела.
Гувер скрестил руки на груди:
— 16 января 1960 года исполняется двадцать лет вашей службе в Бюро. В этот же день вы уходите в отставку. До этого момента остаетесь работать в чикагском отделении. Вплоть до момента своей отставки вы будете заниматься наблюдением за коммунистической партией США.
Литтел сказал:
— Есть, сэр!
Гувер встал. Кемпер поднялся чуть позже, согласно протоколу. Литтел вскочил слишком быстро — его стул покачнулся.
— Продолжением своей карьеры агента и сохранением пенсии вы обязаны мистеру Бойду, который настойчиво просил меня о снисхождении для вас. Я жду от вас достойной награды за свою щедрость в виде молчания касательно внедрения мистера Бойда в Маклеллановский комитет, а в особенности — в ближайшее окружение семейства Кеннеди. Вы можете обещать мне это, мистер Литтел?