Американский таблоид
Шрифт:
«Хеши», скорее всего, был Хершелом Майером Рюскиндом, который «занимается торговлей героином на территории побережья Мексиканского залива».
Ленни сказал:
— Джек, чертовски не хотелось нагружать тебя монетой, но у меня совершенно не было времени, чтобы сходить в банк. А Сэм дал мне четкие указания. Он сказал, что ты тоже совершаешь обходы и запас времени у тебя крайне ограничен. Хотя я рад, что у нас было время перекусить. Смотреть, как ты ешь, — сущее удовольствие.
Руби вытер «слюнявчик» салфеткой.
— Чем
— Для кого деньги?
— Для Батисты и Бороды. Санто и Сэм вдруг заинтересовались политикой. На неделе я туда вылетаю.
Ленни отставил тарелку:
— У меня тут новый номер — мол, Кастро эмигрировал в Америку и заделался поэтом-битником [15] . Курит марихуану и говорит как черномазый.
15
Битник — представитель «разбитого поколения» (образовано от глагола beat и русского суффикса — ник; слово придумано писателем-битником Джеком Керуаком); битники — направление в американской литературе 50–60-х гг. (Дж. Керуак, А. Гинзберг, Грегори Корсо и др.).
— Твоему таланту место на большой сцене, Ленни. Я всегда это говорил.
— Скажи это еще раз, Джек. Чем чаще ты будешь это повторять, тем больше шансов, что тебя услышат.
Руби встал:
— Вообще, никогда не знаешь…
— Тоже верно. Шалом, Джек. Обожаю смотреть, как ты ешь.
Руби вышел с чемоданом в руке. Еврейчик Ленни закурил сигарету и закатил глаза — мол, о Господи.
Комические номера. Минеты. Водка с пивом на обед.
С легкой головой Литтел пошел к машине.
Ленни вышел двадцать минут спустя. Литтел поехал за ним — тот повернул на север по Лейк-Шор-драйв.
Ветровое стекло покрылось брызгами пены — сильный ветер вспенил волны озера. Литтел врубил печку — в салоне, где прежде было слишком холодно, стало чересчур жарко. От алкоголя у него пересохло во рту и немного закружилась голова. Дорога перед ним слегка подпрыгивала — но только слегка.
Ленни просигналил «поворот». Литтел съехал на другую полосу и, сбавив скорость, последовал за ним. Они повернули на Голд-Коуст — слишком шикарное место для игровых клубов.
Ленни повернул на Раш-стрит. Литтел увидел ряд коктейль-баров: фасады небольших домов из бурого кирпича и мягкий свет неоновых вывесок.
Ленни припарковался перед «Убежищем Эрнандо». Литтел очень медленно подъехал к заведению.
Дверь резко отворилась. Он увидел двух целующихся мужчин — всего пару секунд, но и этого было достаточно.
Литтел поставил
И вошел, закрываясь от ветра. Внутри царили полумрак и дневное затишье. Отделка была сдержанной: всюду полированное дерево и оливковая кожа.
Отгороженные веревкой, стояли обтянутые кожей диванчики-банкетки. В баре за стойкой, на разных концах ее, сидели две парочки: двое мужчин постарше и Ленни с каким-то парнишкой из колледжа.
Литтел пристроился посередине. Бармен не обратил на него ни малейшего внимания.
Ленни говорил. Модуляции его голоса изменились — куда-то делся тягучий выговор и еврейский говорок.
— Ларри, видел бы ты, как ест этот несчастный.
Подошел бармен. Литтел сказал: «Виски и пива».
Посетители удивленно обернулись на него.
Бармен налил ему порцию виски. Литтел залпом опрокинул ее — и закашлялся. Бармен заметил:
— Ого, как мы хотели пить!
Литтел полез за кошельком. Доставая его, он зацепил корочки удостоверения, и оно шлепнулось на барную стойку — жетоном вверх.
Он схватил его и кинул на стойку горсть монет. Бармен сказал:
— А что, пива мы не будем?
Литтел вернулся в офис и напечатал рапорт о слежке. Ему пришлось сжевать пару мятных леденцов, чтобы не пахло спиртным.
Он умолчал о том, что пил, и об осечке, которая вышла в «Убежище Эрнандо». Зато подчеркнул суть: по всей видимости, Ленни Сэндс ведет тайную гомосексуальную жизнь. Этим можно будет воспользоваться при попытке завербовать его как доносчика: наверняка он скрывает эту часть своей жизни от сообщников-гангстеров.
Ленни его так и не заметил. Пока что его «хвост» ничем себя не скомпрометировал.
Курт Мид постучал в стекло его кабинки:
— Тебя вызывают по межгороду, Уорд. Какой-то Бойд из Майами.
Вторая линия.
Литтел взял трубку:
— Привет, Кемпер. Что ты снова делаешь во Флориде?
— Работаю на Бобби и на Эдгара Гувера — только никому не говори.
— И как результаты?
— Ну, у меня продолжают появляться свидетели, а у Бобби — исчезать; так что я назвал бы это ничьей. Уорд…
— Ты хочешь попросить об услуге.
— Вообще-то даже о двух.
Литтел откинулся в кресле:
— Выкладывай.
Бойд начал:
— Сегодня Хелен прилетает в Чикаго. Рейс 84 авиакомпании «Юнайтед», из Нового Орлеана в аэропорт Мидуэй, время прибытия — 17.10. Встретишь ее и отвезешь в отель, ладно?
— Конечно. И накормлю ужином. Господи, как хорошо — правда, в последний момент, но здорово!
— Да, это наша Хелен, порывистая и непостоянная путешественница. Помнишь того парня, Роланда Кирпаски?
— Кемпер, я видел его всего три дня назад.