Американский таблоид
Шрифт:
Из колонок захрипел статический шум — постучав по кнопке регулятора, Литтел убавил громкость. У Джона Кеннеди был скучающий и обеспокоенный вид.
Роберт Кеннеди что-то черкал в планшет-блокноте:
— Расскажите нам еще раз об Антоне Гретцлере.
Кирпаски начал:
— Ну, мы все поехали стрелять акул. Они с Джимми говорили наедине, в дальнем конце лодки, и стрелявшие в акул их не слышали. Я спустился в гальюн — у меня морская болезнь, и меня мутило. Полагаю, они думали, что их не слышат, потому что говорили о незаконных вещах, на которые — и попрошу занести это в протокол, — мне было
Джон Кеннеди постучал по циферблату своих часов. Кемпер спросил Кирпаски:
— О чем именно они говорили?
— О Солнечной долине. Гретцлер сказал, что по его заказу проводились геологические изыскания, которые выявили, что еще лет пять или около того — и эти земли превратятся в болото, и, значит, говоря юридическими терминами, их можно будет купить «за так». Джимми сказал, что он сможет «подоить» фонд на три миллиона долларов, чтобы купить эти земли, и таким образом они смогут прикарманить кое-что из этих денег.
Роберт Кеннеди так и подскочил. Опрокинув стул — стекло двери так и зазвенело.
— Вот это показания! Фактически это доказательство заговора с целью совершения махинаций с недвижимостью и незаконного использования средств пенсионного фонда профсоюза!
Кемпер поднял его стул:
— В суде эти показания будут иметь вес лишь в том случае, если Гретцлер либо подтвердит их, либо даст заведомо ложные показания, чтобы опровергнуть. Без Гретцлера мы имеем лишь слово Роланда против слова Хоффы. Когда речь пойдет о доверии, выяснится, что Роланд два раза привлекался за езду в нетрезвом виде, тогда как Хоффа технически чист.
Бобби вознегодовал. Кемпер продолжал:
— Боб, Гретцлер скорее всего мертв. Его машину нашли в болоте, но ни его самого, ни его тела обнаружить так и не удалось. Я потратил не один час на его поиски, но так и не нашел ни одной мало-мальски весомой зацепки.
— А что, если он инсценировал свою смерть, чтобы не давать показаний комитету?
— Полагаю, это маловероятно.
Бобби сел на стул верхом и вцепился обеими руками в его спинку.
— Может быть, вы и правы; тем не менее, я все еще могу отправить вас назад во Флориду, чтобы вы окончательно в этом убедились.
Кирпаски сказал:
— Я есть хочу.
Джек закатил глаза: Кемпер подмигнул ему.
Кирпаски вздохнул:
— Я голодный, понимаете?
Кемпер глянул на часы:
— Заканчивайте, мистер Кирпаски. Расскажите нам, как Гретцлер напился и вышиб себе мозги.
— Да понял, понял. Спой, птичка — глядишь, и на ужин заработаешь…
Бобби возмутился:
— Черт вас возьми…
— Хорошо, хорошо. Это было после охоты на акул. Гретцлер был зол, потому что Джимми посмеялся над ним, мол, что он держит автомат как слабак и вообще стрелять не умеет. Гретцлер начал говорить о слухах, которые ходили вокруг пенсионного фонда. Сказал, что, мол, в фонде этом намного, бля, больше бабок, чем все думают, поэтому-то никто и не может отозвать для проверки бухгалтерские книги, оттого что они — ненастоящие. Короче, Гретцлер сказал, что где-то есть «настоящие» бухгалтерские книги фонда, вроде как зашифрованные, в которых содержится информация о миллионах, блядь, долларов, и их занимают под запредельные проценты. Вроде как есть какой-то
Бобби Кеннеди откинул волосы со лба. Голос у него сделался высоким, точно у взволнованного мальчишки.
— Вот с чего можно начать, Джек. Сперва мы отзовем повесткой существующие бухгалтерские книги и определим их платежеспособность. Затем отследим путь тех кредитов, в выдаче которых администрация фонда сознается добровольно, и попытаемся определить наличие скрытого капитала внутри фонда и возможность существования «подлинных» бухгалтерских книг.
Литтел незаметно для себя все сильнее стискивал стакан. Он загипнотизированно смотрел на явление нового, непохожего на себя Бобби: Бобби растрепанного, Бобби взволнованного…
Джек Кеннеди откашлялся.
— Да, сильно сказал. Если вам удастся получить веские доказательства до истечения полномочий комитета.
Кирпаски захлопал в ладоши:
— Вот это да, он заговорил! О, сенатор, здорово, что вы с нами.
Джек Кеннеди, уязвленный насмешкой, невольно поежился. Бобби заявил:
— Мои следователи со временем намерены передать всю добытую ими информацию в другие правоохранительные органы. Все, что нам удастся найти, будет пущено в ход.
Джек заметил:
— Со временем?
Литтел перевел:
— Слишком поздно, чтобы помочь моей карьере.
Братья закрыли глаза. Кемпер, сидевший между ними, перегнулся через стол:
— У Джимми Хоффы в Долине есть несколько домов. Он сейчас там — с чем-то вроде пиар-тура. Вот наш Роланд съездит туда и осмотрится. Он — глава чикагского отделения профсоюза, так что никто ничего не заподозрит. А он будет позванивать нам и сливать информацию.
Кирпаски ответил:
— Ну да, а еще я намерен поближе познакомиться с той официанточкой, что разносила коктейли на давешнем съезде профсоюза. И знаете что? Я не скажу жене, что девочка тоже была в меню!
Джек подманил Кемпера к себе. Сквозь статические помехи послышался шепот: «Как только метель утихнет, я сразу вылетаю в Эл-Эй». — «Позвони Дэрлин Шофтел — она будет счастлива с тобой встретиться».
Кирпаски снова заныл: я голоден.
Роберт Кеннеди сложил бумаги в портфель:
— Пошли, Роланд. Приглашаю вас на ужин к себе домой. Только вот постарайтесь не говорить «бля» при моих детях. Очень скоро они сами поймут значение этого слова.
Мужчины гуськом направились к задней двери. Литтел буквально вдавился в стекло, чтобы еще раз взглянуть на Бобби.
7.
(Лос-Анджелес, 9 декабря 1958 года)
Дэрлин Шофтел вяло изображала оргазм. К Дэрлин Шофтел приходили потрепаться приятельницы-шлюхи.
Дэрлин была бо-о-ольшой любительницей посорить громкими именами.
Уверяла, что актер Франшо Тоун любил садо-мазо. Называла Дика Контино «любителем полизать между ног». А актера из фильмов категории «Б» Стива Кокрейна метко окрестила «Мистер большой член».
Она звонила, ей звонили. Дэрлин говорила с клиентами, с подружками-коллегами по ремеслу и с мамашей, которая жила в городке Винсеннс, штат Индиана.