Ампер

РИ слиянии полноводной Роны и ее притока Саоны стоит второй по величине город Франции — Лион. Даже те, кто видели крупнейшие города Европы, с восхищением писали о прекрасном и огромном Лионе.

Если путник подходил к Лиону в сумрачный день, когда после длительного напряжения проливались тучи и мелким бисерным дождем секли улицы и дома, то в дымке тумана он видел шатающиеся очертания, неопределенные и таинственные. И вспоминалось, что этот город, уже при Юлии Цезаре, сдавившем его тяжелой рукой диктатуры, играл крупную торговую роль; что здесь полчища гуннов катились безудержной волной на завоевание Рима, беспощадно сметая все на своем пути. «Топчи их рай, Атилла!» И разрушен Лион. Но слишком выгодно место слияния двух рек, и Лион создается вновь. Столица бургундских государей, он присоединяется к Франции Филиппом Красивым. Ожесточенная гражданская война XVI века захватывает Лион в свою кровавую орбиту. В XVII и XVIII веках Лион — крупнейший торгово-промышленный центр Франции. И грезится путнику: вот отнесет ветер туман, и он увидит счастливый и богатый город.

Но стоит промчаться дуновению воздуха и приподнять пелену речного тумана, как становится виден город богатства и нищеты, роскоши и убожества, сытости и голода, великолепных центров и жалких окраин; город резких классовых противоречий, зверской эксплуатации труда рабочих и ремесленников шелковой промышленности.

Страшной судорогой сведены челюсти городской бедноты, дрожат сухие изможденные руки матерей. А рядом солидные упитанные купцы за своими прилавками не спеша отпускают запроданные товары или восседают в кожаных креслах с гроссбухом в руках, подсчитывая прибыли, приумножающие их капиталы. Но настанет день — и кварталы предместий схватятся в жестокой борьбе со всеми собственниками и эксплуататорами. А пока медленно течет жизнь Лиона. Каждый день приносит все новые штуки шелка, сухой стук костяшек на счетах отмечает беспрерывный поток золота, струящийся в карманы лионских дельцов.

В этом-то городе прожили свою жизнь несколько поколений семьи Ампер. Еще в XV веке мы находим здесь каменотеса Клода Ампера, затем Жака Ампера — мастера-штукатура, удачно породнившегося с солидной лионской купеческой семьей и сделавшего своего сына купцом и предпринимателем. Жан Жак Ампер ведет уже вместе со своими братьями обширную торговлю лионскими шелками и пользуется уважением своих сограждан-буржуа.

Сто лет отделяют Клода Ампера от отца великого ученого, но какое огромное расстояние от каменотеса до негоцианта. Широкий фартук и тяжелый молот, простодушный смех здоровяка-каменотеса, любящего пропустить стаканчик, сменяется чинным обликом буржуа. Блестят ярко начищенные пряжки башмаков, добротного сукна сюртук охватывает слегка разжиревшую фигуру — уверенно и важно шествует Жан Жак в свою торговую контору.

Огромны прибыли, торговцев знаменитым лионским шелком. Во дворцах малых и больших властителей Европы, в салонах знати и аристократов яркий свет многочисленных канделябров дрожит и переливается на разноцветных шелках.

Чтобы удовлетворить спрос на эти прекрасные ткани, лионские ремесленники и рабочие мануфактур трудятся по восемнадцати часов в день. Сложна и тонка организация производства и торговли шелком, быстро богатеют ловкие люди, сумевшие занять выгодное место в разветвленной иерархии предпринимателей и торговцев.

Производство шелка и шелковых тканей было занесено в Лион еще

в начале XV века итальянскими мастерами, покинувшими свою родину в эпоху кровавой и разрушительной борьбы гвельфов и гибеллинов. Через два столетия число шелкоткацких станков, работавших в Лионе, достигало 12 тысяч. После продолжительного упадка в эпоху гонения на гугенотов лионская шелковая промышленность расцветает снова. К середине

XVIII века на лионских мануфактурах и у отдельных ремесленников работало свыше 18 тысяч станков, а шелка Лиона прославились на всю Европу.

Негоцианты не только сбывают товар, покупая его у непосредственного производителя или у владельца мануфактуры, они поставляют им сырье, дают заказы, устанавливая тем самым размеры производства.

Много дела и у Жан Жака Ампера. Однако, погруженный в свою работу, он все же не остается в стороне от веяний времени. Его библиотеку украшают сочинения Вольтера, Руссо, он зачитывается «Духом законов» Монтескье. Он типичный представитель той буржуазной верхушки так называемого «третьего сословия», из которой будут черпаться кадры контрреволюционных жирондистов.

Тридцати восьми лет, когда упрочилось его благосостояние, Жан Жак вступает в брак. Его выбор пал на Жанну Сарсей.

Женитьба на Жанне Сарсей породнила Ампера с одной из выдающихся семей торгового Лиона. Солидная контора «Сарсей и компания» простирала свои деловые щупальцы далеко за пределы Франции. Родители Жанны оставили ей крупное состояние, и приятный аккомпанемент сочетавшихся капиталов сопровождал соединение двух любящих сердец. Общее состояние четы составляло 100 тысяч ливров — сумма, больше чем почтенная и для среды и для эпохи.

В богатстве и довольстве началась семейная жизнь Жан Жака.

В то время земля считалась наиболее надежным помещением свободных денежных средств. В год своей женитьбы Жан Жак Ампер за 20 тысяч ливров покупает небольшое имение в окрестностях деревни Полемье в 10 километрах от Лиона. Первое время Полемье — лишь место летнего отдыха. В течение двенадцати лет после бракосочетания чета Ампер живет безвыездно в Лионе,

Уютно обставлен небольшой двухэтажный особняк в приходе Сен-Низьер.

Поднявшись на две невысокие ступеньки и открыв тяжелую входную-старинного дуба дверь, вы входите в обширную прихожую. Направо из прихожей другая дверь ведет в столовую, где за обеденным столом несколько раз в день встречаются все члены семьи. По левой стороне прихожей такая же дверь открывает доступ в кабинет главы семейства. Свет, струящийся сквозь окна, освещает книжные полки, почти совершенно закрывающие две стены комнаты. Огромные тома «Энциклопедии» Дидро и Даламбера высятся рядом с изящными томиками Вольтера, Руссо и с тяжелыми томами торговых альманахов. На широком столе в строгом порядке уложены кипы конторских книг, деловые бумаги и письма, полученные от многочисленных клиентов. В противоположном углу комнаты стоит денежный шкаф, обитый железными полосами и украшенный витиеватой резьбой.

В удобном кресле, слегка откинувшись на спинку, сидит седоватый, немного грузный мужчина с живыми, проницательными глазами.

В долгие зимние вечера, когда ветер с Альп приносит в благодатную Лионскую долину снежную слякоть и грязь, Жан Жак, закончив дневные дела по дому, читает свои любимые книги, прислушивается к постепенно замирающей домашней суете, время от времени снимая щипцами нагар со свечи.

Окончив чтение, потушив огонь, глава семейства с ночником в руках выходит из кабинета. Плотно закрыв двери, повернув несколько раз ключ в хитро сделанном замке, он поднимается по лестнице во второй этаж, где расположены спальня и детская, медленно раздевается и ложится спать.