Амурное злодеяние

Кускова Алина

Василиса подошла к офису, на пороге которого топталась симпатичная девица со вздернутым носиком и яркими рыжими волосами. Такой цвет волос могут позволить себе только уверенные особы, обращающие мало внимания на мнение окружающих. Впрочем, в этом сезоне модно быть ярко– рыжей. Но Василиса быть модной не стремилась и свой природный платиновый цвет волос не меняла. Прикидывая на ходу, что еще она может узнать из внешности незнакомки, Василиса заметила покрасневшие после бессонной ночи глаза. Стало понятно – эта девушка и есть та самая несчастная, на жизнь которой покушались дважды.

Судя по привлекательной внешности, девица имела массу ревнивых поклонников, среди

которых мог оказаться и не вполне адекватный воздыхатель.

– Василиса Василькова? – с надеждой в голосе произнесла незнакомка.

Василиса кивнула и полезла за ключом.

– Светлана Селиванова от Алевтины, – представилась та, опустив глаза. – Ой! – Ее взгляд уткнулся в ноги Васильковой. – Кожаные босоножки от Поллини!

– Да, – довольно ответила Василиса, чувствуя, что у них найдется о чем поговорить, – в этом сезоне у них прекрасная коллекция.

– Они жутко дорогие, – восхищенно заметила Селиванова, – я любовалась на витрину целый месяц.

– У вас тоже отличные шпильки. Светлана, вам очень идет красный цвет.

Василькова нисколько не льстила, девушка одним замечанием расположила ее к себе, захотелось поднять ей настроение, ободрить добрым словом. Между прочим, как заметила Василиса, обуть красные шпильки тоже сможет далеко не каждая девушка! Это сразу привлекает внимание мужчин к ногам, а если они не совершенны, зачем акцентировать на них внимание? Ноги Селивановой были совершенны с точки зрения мужчин, ценящих не прозрачную, худосочную красоту, а сдобренную лишним килограммом точеную фигуру. Селиванова показалась Василисе очень привлекательной.

И она удивилась, узнав, что у той не все в порядке на личном фронте. Еще вчера там стояло полное затишье, которое бывает только перед бурей или ответственным сражением. Но сражение, то есть свидание вслепую, ознаменовало собой не успех, а полное поражение. И буря не заставила себя ждать.

Василиса внимательно выслушала расположившуюся напротив нее в большом кожаном кресле синеглазую красавицу, теребившую в руках стаканчик с одноразовыми салфетками, предупредительно подготовленный Васильковой. И сделала определенные выводы. Девушка сильно расстроена, временами теряет самообладание и разум, начинает вспоминать некую черную кошку, с которой перед свиданием вела задушевный разговор.

– Она меня предупреждала, – заламывала руки Селиванова, – чтобы я не ходила! Но я пошла…

Каким образом домашнее животное могло предупредить несчастную о поджидавших ее кознях, Василиса понимала смутно. Она не верила в приметы. А Селиванова верила черной кошке. Действительно получалось, что, если бы она развернулась и пошла обратно, ничего страшного не случилось бы!

– Пострадавший жив, – заключила сыщица, – костюм с ключами от квартиры Ремешкову вернули, в подъезде нападавший промазал…

– Да, промазал, – кивнула Селиванова, – а костюм вернули только через лейтенанта Барсукова, он посодействовал. А сам так нахально действовал! – На нее вновь нахлынули неприятные воспоминания.

Василиса поняла, что у подопечной с копной ярко-рыжих волос и соблазнительными ножками в красных шпильках – просто минута слабости. В таких случаях нужно дать человеку выговориться, облегчить душу и расслабить тело.

– Кофе? – поинтересовалась Василькова, подходя к кофеварке.

– Черный без сахара, – кивнула Селиванова и продолжила: – Сегодня утром никакого тяжелого предмета в подъезде не было! Значит, маньяк возвратился для того, чтобы его забрать. А еще это значит, что я нахожусь в зоне его досягаемости и рискую быть убитой каждую минуту! Нет, не каждую, с утра я зашла в домоуправление и потребовала, чтобы немедленно исправили освещение в подъезде. Этот вандал разбил все лампочки! Это говорит о его смекалке…

Василиса усмехнулась, провела параллель между собой и Селивановой. Они похожи, как две сестры, но не внешне, конечно. Обе любят туфли от Поллини, черный кофе без сахара, а еще – анализировать свои поступки и поступки других…

– Нужно начать, – сказала Василиса, наливая дымящийся напиток с божественным ароматом в тонкостенные фарфоровые чашки, – с ближайшего окружения. Но тянуть нельзя, преступник не станет ждать, он будет продолжать действовать, так что придется разработать схему безопасности. Пока пусть это будут следующие пункты: не входить в подъезд одной, игнорировать лифт, поздно домой не возвращаться, с незнакомыми людьми не разговаривать. Я постараюсь выяснить, кто была высоченная девица на свадьбе, покусившаяся на жизнь друга жениха. Для этого мне нужны координаты лейтенанта Барсукова.

Селиванова протянула ей визитку милиционера. Тот снабдил подозреваемую номером своего телефона для того, чтобы Светлана немедленно позвонила, когда у нее проснется совесть. Но скрывать Селивановой было нечего! Она рассказала истинную правду. Хорошо, что после этого она не выбросила визитку. Василиса тут же стала звонить и договариваться о встрече. А Светлана, посмаковав вкусный кофе, заторопилась на работу.

Лейтенант Барсуков встретил Василькову в недобром расположении духа. Причиной тому послужило всеобщее убеждение, что любой частный сыщик выступает адвокатом своего клиента. И порою исполняет эту роль гораздо лучше, чем профессионал, доставляя лишние хлопоты официальному следствию. Правда по вчерашнему делу заявления со стороны потерпевшего не поступило, но это пока. Тот только очнулся после сотрясения мозга и приходил в себя в городской больнице. Но уж, придя в себя, он спуску не даст, наглой самоуверенной Селивановой небо покажется в клеточку! Только наглая и самоуверенная девица, как думал лейтенант, могла стукнуть несчастного по голове тяжелым предметом.

Василиса взяла со стола гипсового Амура и прикинула – да, могла, не такой тяжелый это предмет, чтобы его не могла поднять нежная женская рука. Но мог поднять и кто-то другой.

– Не мог! – возмутился Барсуков и выхватил у Васильковой улику. – Их видели вместе!

– Чьи отпечатки пальцев на Амуре? – вскинула тонкие брови сыщица.

– Ничьи, – пробурчал Барсуков, – теперь ваши. Дело не открыто, никто не станет снимать отпечатки пальцев! Но и без них все ясно. Когда ее застукали, девица держала этого Амура как родного!

– Откуда Амур взялся под лестницей? – пристально вгляделась в гипсовую поделку Василиса.

– Селиванова принесла его с собой, – заявил Барсуков.

– У нее с собой была только маленькая сумочка – клатч, куда не поместится даже зонтик, – пожала плечами Василиса. – К тому же вчера, после происшествия на свадьбе, на нее ночью напали в подъезде.

– Подумаешь, напали, – забрюзжал Барсуков, – она так выглядела, что я и сам бы на нее напал… – Он резко покраснел. – В другом смысле. Девица специально заманивала несчастных, выставляла напоказ свои прелести. Но она не могла уделить внимание сразу всем! От некоторых избавлялась тут же, ударяя их, – он потряс статуэткой, – по буйным головам. Одним поклонником меньше, одним больше, для таких хищниц, как Селиванова, это мелочи жизни. Красавицы всегда склонны верить, что все содеянное сойдет с рук. Другие отвергнутые кавалеры не выдерживали и нападали на нее в подъезде… Она напишет заявление?