Анафема в десятый круг
Шрифт:
Осознание произошедшего с ней, в полной мере снизошло до меня, и шарахнуло чёртовой молнией как гром средь ясного неба. Волны, тоски и ярости пронеслись по мне. Звуки размылись, а время кажется замедлило свой ход.
«- Вот она моя маленькая луна, сестрёнка всегда со мной, - сказал Ренат, вкинув подбородок так, что я мог видеть серпообразный шрам на его горле.
– Ты из-за неё это сделал?
– Нет, это сделала она, из-за меня.»
И
Я мог ощущать, что краски отхлынули с моего лица, я наверняка был просто мертвенно белым. Я знал, что делает Гетман. Я понял, что он меня провоцирует, проверяет, на сколько я в себе и насколько опасен. Могу держать себя в руках, или нет. Я не знаю, могу ли, но я знаю…
– Я знаю за что.
– сказал я, и голос мой был тих, и неестественен. Быстро собрался, выуживая из закромов памяти и оживляя белокурый голубоглазый образ. Удивительно, как это может работать, всегда работает.
– Ты расскажешь мне, верно?
– Кстати, а как вы собираетесь сообщить ей?
– спросил я, сдерживая желание прикупить сигарету, от нервов.
– Никак. Пока что это невозможно. Но я обязательно решу этот вопрос.
– А как вы… вы что расскажите ей о моей проблеме? Так что ли? То есть, ей можно говорить обо мне, а мне о ней - нет?
– Ну, я же говорю.
– Знаете, Александр Сергеевич, вы лицемер и шарлатан.
– процедил я угрюмо. Мне нужно было переключиться, нужно было… не знаю, что угодно, лишь бы не сорваться и не убить чёртову Керро.
– Ну, я бы попросил.
– упрекнул он флегматично, - Я высококвалифицированный, дорогостоящий шарлатан. И это я уже слышал. Мне не обязательно ей рассказывать, чтобы натолкнуть на ряд вопросов, которые непременно у неё возникнут.
– Но как? Вы же больше не увидитесь?
– Это уже мои проблемы. Украду татума, оставлю записку и ву-а-ля.
– потешался он.
– Слушайте, сколько лет наблюдаюсь у ваших коллег столько лет задаюсь рядом вопросов: психологи изначально душевнобольные, или вы уже в ходе работы ими становитесь? Или вам, в ваших институтах в еду что-то подмешивают, что вы такими психами становитесь?
– Хороший вопрос, - усмехнулся он не весело, - Скажем так, лучшим в нашем деле становится не тот, кто знает, как обнаружить внутренний конфликт, и в состоянии найти пути его разрешения, а тот кто знает конфликт изнутри и знает его решение.
– Хороший ответ. А почему вы тогда работаете не по специальности? Возраст ваших клиентов варьируется от 0 до 20 максимум, разве вы специалист в детской и подростковой психологии?
– У меня есть разрешение и сертификаты на работу в трёх областях психологии и психиатрии. Проблемы проще решать в зародыше, и в первую очередь для самих пациентов.
– Да вы прямо Робин Гуд.
– А ты шантажист
– пробормотал он скучающе.
– Это я у вас научился, не расстраивайтесь.
– Я постараюсь. Так ты мне расскажешь или нет?
– Вы её знаете верно? И я не про Вику сейчас.
– Я знаю человека, который входил в консилиум утверждённый по делу Керро, если ты об этом.
– почти снисходительно ответил мужчина.
– Но о том, что с самой Викой случилось, вы не… Как-как простите?
– спохватился я, - По делу?
Он задумчиво надул губы. Кажется он лишнего брякнул. Очень интересно…
– Вы что-то об этом знаете.
– прищурился я, с подозрением.
– А ты? Что ты об этом знаешь?
– Я видел часть доктрины.
– Разрешённую?
– Ну, да, разрешённую. Правда там конечно всё очень размыто и несостыковок чёртово море. Что это было? Что вообще это такое? Болезнь или реально долбанная одержимость?
– Я ещё только диплом защитил, и преподавал в институте, когда по институту пошли все эти слухи. Но это и сейчас бы было под жёстким контролем, а тогда был СССР, Раф, и все знали только то, что было дозволено знать.
Вот те раз…
– Да вы меня разыгрываете…
– Я подумал о том же дважды в своей жизни. Когда только узнал об этом, и когда увидел фамилию Смолова-Керро, в списках учащихся, два года назад. Когда встретился лично я вообще охренел.
– Вы знаете одного из врачей Керро? Он может об этом… рассказать?
Мне стало прямо таки маниакально интересно. Что если, я смогу закрыть Керро? Это решит все… ну, может не все, но большинство Викиных проблем это разрешит.
– Раф, девяти из десяти специалистов, уже даже в живых нет.
– А ещё один?
– зацепился я, - Девять из десяти уже умерли, кто остался?
– Ну… он расскажет, вот только что? Он последние годы своей жизни провёл по ту сторону баррикад, понимаешь?
– Спятил?
– догадался я, - Вы его лечили?
– Он мой друг, а не пациент.
– опроверг мужчина, - Так или иначе ему уже за 70, и если то, что он рассказывает правда, то вряд ли тебя удивит то, что он рассудка лишится. Хотя удивительно, что лишь, под старость лет, так сказать.
– А у него докторская степень помимо психиатрии в парапсихологии или демонологии?
– А как удобнее. Разницы большой нет.
– Так что это, если не болезнь?
– Это, не одержимость Раф.
– Тогда почему файлы засекречены?
– Откуда я знаю. Там вообще всё было несколько… запутано. Зачем-то лечили её, в обычном режиме, хотя, если это было что-то ну… не такое, в этом же нет смысла. Не знаю, я не разбираюсь в этом, потому и не вникал в это особо.
– А он расскажет?
– поинтересовался я стараясь скрыть нервное возбуждение, за маской любопытства.
– А оно тебе надо?