Анафема в десятый круг
Шрифт:
– Абсолютно. Ярчайший пример тяжелой формы шизофрении. Галлюцинации на уровне отдельной реальности.
– Ну я так и подумал, вот только… - я смолк, и потянулся в карман за телефоном. Разумеется я записал тот диалог на диктофон. Я несколько раз прослушав пришёл к некоторым выводам…
– Это же реальные события и люди, верно? Просто исказились в его сознании. Я это к тому, что… мне кажется он приписывает эти качества реальным людям, с которыми сталкивался или о которых ему рассказывали, понимаете?
Гетман смотрел на телефон в моих руках.
– Например?
Тогда,
– Каро, склоняющий к жестокосердию, сводящийся с ума демон. А что если это не о ней речь, ведь он не утверждал, что это она. Более того, чётко дал понять, что это отдельный субъект. Отдельный от неё. А что если это человек, о котором Керро могла ему рассказывать? Жестокий, злой человек, который свёл её с ума, человек носящий одну с ней фамилию, мм?
– предположил я, заискивая взгляд мужчины. Потерев подбородок, в раздумьях он немного повёл бровями.
– Хм. А ты знаешь, возможно.
– согласился он, - Ты обращал когда-нибудь внимание, на речь Виктории, ранее? Метафоры. В её случае правда словообороты были вызваны некоторой степенью табулирования - запрета прямых мыслей, к тому же она личность глубоко творческая… Что до Керро, то, думаю ты прав. Если подумать, то картина вырисовывается вполне конкретная и вовсе не эфемерная. Пожар. Отсюда следует её фобия, она очень глубокая, потому что душевная травма ещё глубже. Этот «Карро» так сказать, мог быть как отцом её, так и кем либо ещё из родственников, так или иначе, это именно тот человек, что причинил ей зло.
– Она могла сама устроить этот пожар.
– заявил я, почти не нуждаясь в ответе. Я кажется уверился в этом и сам.
– Нарочно или нет, это конечно совершенно другой вопрос.
– ответил Гетман, - Но да, думаю поджог это то, что вывело её из равновесия, и расщепило личность. Одна её часть сожалеет и казнит себя за содеянное, другая - нет.
– Другая довольна свершившимся возмездием.
– пробормотал я в сторону.
– Может быть.
– То есть фактически она убила своих родителей?
– спросил я. Немного подумав, Гетман нахмурился,
– Это ты можешь узнать только у неё. Я не решусь утверждать подобное.
Собственно так я и сделал. Я не стал ходить окольными путями, искать её или выслеживать. Я просто позвонил ей. Позвонил и попросил о встрече, в конце концов я не собирался покушаться на ее жизнь, мне от неё нужна была только одна жизнь. Та самая крепостная закладная делающая Вику недееспособной, то бишь номинально не в состоянии отвечать за свои поступки, что в свою очередь означает отсутствие прав на самостоятельную независимую жизнь. Отнекиваться она не стала, и назначила встречу в своём офисе. Первое что я сообщил это сведения о Ренате. Конкретно два: Ренат жив. И Ренат здесь. Этого как ни удивительно оказалось достаточно. Ей не потребовались объяснения, ни о том откуда я его знаю, ни о том откуда вообще я это всё знаю. Однако когда я попросил отменить документ, я предельно чётко понял, что значит это выражение о львице и её детёнышах…
– …А
– Да когда вы наконец поймёте, я не враг вам!
– принялся я уговаривать Керро, - Ни вам, ни ей! Поймите, что мы с вами находимся на одной линии огня, мы на одной стороне этого фронта. Просто отмените чёртов документ! Я никогда ни о чём вас не просил. Ни о чём больше не прошу и не попрошу. Я знаю, что я чёрт побери делаю! Я знаю о чём говорю!
– Ничего ты не знаешь.
– парировала она, сверкая холодными молниями в глазах, они вспыхивали и искрились достигая меня, - Пока она жила со мной, все эти два года, с ней заметь ничего тотально плохого не случилось! Надо ли напоминать, что с ней произошло, когда она вернулась летом к отцу? Она враг самой себе, если ты ещё этого не понял. Эта клетка, не плен, а защитная крепость. Если хоть один прут этой клетки сломать, то она останется беззащитной.
Мои руки взлетели вверх,
– А я, чёрт побери, на что?!
– Твоя компания, вообще очень сомнительный аргумент, ясно? Ты сам себе не доверяешь, как я могу тебе доверять? Никак. Я не доверяю тебе. И дочь свою я тебе не доверю.
– отрезала Керро, - Точка.
– А я вам например не доверяю, и что с того?
– заметил я, кроме шуток.
– Я по крайней мере самой себе доверяю.
– Да?
– сделал я удивлённое лицо, - И давно?
Она натянуто улыбнулась.
– Достаточно.
Её глаза я уверен линчевали меня в этот момент. Это сильно поразило меня. Это была именно та разновидность связи с человекам, когда начинаешь его понимать - его, ход его мыслей, мотивы его действий. Вика никогда не простит её, и никогда не сумеет понять. А я мог.
Мог. Понять. Монстра.
Ведь, я был ничем не отличным монстром внутри. Ничем не отличным от того, что сидело в этой ледяной расчётливой женщине. Мы не просто стояли на одной линии огня, мы были вылеплены из одного теста.
– Вот именно.
– сказал я спокойно, - Может достаточно уже? Вы уже ничерта не исправите, она вас никогда не простит и не примет!
– обратил я её внимание на очевидное, - Просто дайте ей жить, чёрт возьми!
– выпалил я в сердцах. Керро сомкнула глаза, и потерла висок, словно испытывая головную боль. Да, я её личная головная боль, до тех пор пока действует документ.
– Что я и делаю, Рафаэль.
– сказала она сдержано. И я был уверен, что если с нас сорвать маски, мы можем только поубивать друг друга или примириться. Иного не дано.
– Я оставила её в покое, на сколько это вообще возможно, так как она этого хотела. Её и так всё вполне устраивает.
– она распахнула глаза, - А свои проблемы решай сам. Нечего мутить воду, и тащить её за собой в этот омут. Не будь ребенком! Ты можешь передумать в любой момент, или она, всё что угодно может случится, это жизнь. Жизнь не сказка с хеппи эндон, что б ты знал! На этом всё.
Я откинулся назад, в кресле запрокидывая голову в потолок.
– Хотя бы отзовите иск.
– я развёл руками, - Он не в чём не виноват.