Анахрон (книга вторая)
Шрифт:
— Для начала, там все насторожатся, когда мы на краю этого вонючего болота дачку ставить начнем, — заметил Сигизмунд.
— Шурин мой, между прочим, с корешком его ядерщиком, они тоже не лыком шиты. Обкумекали это дело, пока в лесу были. Они там на охоте были. Можно так выставить, будто лоха навороченого кидаем.
— В роли лоха, конечно, я, — сказал Сигизмунд полуутвердительно.
Федор отвечал уклончиво:
— В общем, ботовские хотят с этого шестьдесят процентов. Соглашайтесь. Правда, золотое дно! Опять-таки, не левых людей в долю берем,
— Я подумаю, — сказал Сигизмунд.
Они допили водку и разошлись.
Сестрицы поздравили Сигизмунда по-своему. Под громкое, воодушевленное и фальшивое пение Аськи: “хэппи бёздей ту ю!” Сигизмунду были преподнесены подарки. От Аськи — циклопический разводной газовый ключ в пятнах ржавчины. Каждое пятно служило серединой для множества розовых цветочков, намалеванных масляной краской.
— Вот, Морж, — гордо сказал Аська. И поковыряла ножкой паркет. — Через весь город перла, тяжеленный такой… Умудохалась вся.
Сигизмунд лязгнул ключом.
— Это тебе, Морж, машину чинить, потому как ты у нас автовладелец известный, — пояснила Аська. Она явно ждала бурного восторга.
— Да он сам размером с половину моей машины, — сказал Сигизмунд.
Аська немедленно обиделась.
— Тебе что, не нравится? Тебе не нужен? Давай заберу. Подарю, кому нужен. Вот ты какой, Морж, говнюк. О тебе думают, заботятся…
— Что ты, Аська. Такая вещь в хозяйстве всегда нужна.
Аська тут же воспряла духом.
— Вот я и говорю, полезный предмет, а Виктория что-то бухтела. Говорит, фигней маешься… Про “мерседесы” с “фордами” заливала…
Сигизмунд положил ключ на обеденный стол. Предмет своей несообразностью вызывал ужас. Мелькнула в голове идиотская картина: Сигизмунд передаривает этот ключ Наталье на Восьмое Марта. Жуть-то какая.
Дождавшись, пока тема ключа иссякнет, Вика скромненько преподнесла имениннику титанических размеров белую кружку в форме женского торса. Спереди кружак грозно топорщился двумя парами острых грудей. Положительно, обе сестрицы страдали гигантоманией.
— Ой, — растроганно сказал Сигизмунд, на этот раз куда более искренне, — спасибо. А как из этого пить?
— А ты на видное место поставь, Морж, и любуйся, — посоветовала Аська. — И нас не забывай. Потому как скоро мы тебя покинем.
— Куда это вы собрались? — не очень поверив, спросил Сигизмунд.
— Я — к себе домой. А Виктория — в Рейкьявик. Вон, и билет сегодня взяла…
— Какой билет? На какое?
— Через три дня улетаю, — пояснила Вика. И в сторону поглядела. Как не родная.
— Погоди, Аська, погоди… — совсем растерялся Сигизмунд. — Ну ладно, Вика — в Рейкьявик, в университет… У нее работа, диссертация… А ты-то куда? Кто тебя гонит?
— Домой же, говорят тебе, Морж. К неоплаченным квитанциям и прочим бытовым трудностям. — И видя, что Сигизмунд неподдельно огорчен, добавила: — Ну Моржик, ну не убивайся ты так. Сам подумай. Виктория свалит
— Это ты перед своим режем так кобенься, — сердито сказал Сигизмунд. — Видишь же, что человеку херово. Могла бы и остаться.
— Морж! Во всем нужно соблюдать меру! Даже в греховодстве! — назидательно изрекла Аська. И потянулась. — Чем тут с опрокинутыми рожами сидеть, пошли лучше на Марсово поле.
— А хрена мы там забыли? — спросила Вика.
— Ну, вы и серые! Ну, дерёва! Как валенки. Комета прилетела. Аккурат над Марсовым полем видна. С хвостом и прочими делами. “Налетающая, как Ревность, волосатая звезда древних!” Пошли, как раз вечер ясный. Давай, давай, Морж, пошли, не кисни. Будь мужчиной. День рождения все-таки. Соберись! Хэппи бёздей ту ю! Ну давай, подпевай!
Комета разочаровала. Глобально разочаровала. В начале года газеты сулили хвостатое чудовище на полнебосклона, но потом смущенно поведали, что погорячились ученые-то. И что не Рюрик последним эту комету видел, а Иисус Христос. Это обстоятельство особенно занимало воображение Аськи.
— Представляете — Иисус Христос ее видел! Это же и есть звезда волхвов! Правильно говорят, скоро конец света.
Отыскать комету на небе оказалось делом непростым. Наконец обратившись лицом к Троицкому мосту, обнаружили над Петропавловской крепостью яркую белую точку, возле которой было как будто начиркано светящимся карандашом. Осознав, что это и есть комета, дружно завопили. И не хотелось верить, что этот вечер — почти последний, что через три дня вся эта странная жизнь кончится — и притом самым прозаическим образом.
В конце концов, а чего вы ожидали, Стрыйковский? Что в обмен на фальшивый золотой вам дадут кучу настоящего серебра? Поиграли в хипповскую коммуну — и будет. И хватит делать вид, будто такое житье вам привычно. Довольно выдумывать свое прошлое. Не-бывшее прошлое, к которому вы сейчас запоздало возводите свое настоящее.
— Господи, как мне будет всего этого недоставать! — сказала вдруг Вика.
И обхватила обоих руками.
— Пролетарии всех каст, соединяйтесь, ура-а! — визгливо закричала Аська. — Блин, Виктория, немедленно заткнись, не то я разревусь! Пошли лучше вокруг Вечного Огня прыгать.
Эта инициатива не встретила поддержки. Сигизмунд вдруг вспомнил, что именно здесь его принимали в пионеры. Аська бросила его с Викторией и убежала прыгать к Огню в одиночку.
От Вечного Огня доносились бессвязные выкрики:
— Я, фамилия-имя, вступая в ряды Всесоюзной… греховодной организации… Ой, Ладо-Дид-Ладо!.. Перед лицом бессмертного Будды… Сансара-Сансара!.. Торжественно и непреклонно обещаю, блин!.. следовать за путеводной звездой… Так вперед, за цыганской звездой кочевой!..