Анаконда
Шрифт:
Змеи питаются пчелами, это их лакомое блюдо, — вот почему наша пчела, увидев перед собой врага, закрыла от ужаса глаза и прошептала:
— Прощай, моя жизнь. В последний раз я вижу белый свет.
Но, к ее великому удивлению, змея не съела ее, а, напротив, заговорила с ней:
— Как поживаешь, пчелка? — спросила змея. — Ты, верно, не очень-то любишь работать, если попала сюда в такой поздний час.
— Да, ты угадала, — промолвила ленивица, — я не работаю, и я сама во всем виновата.
— Ну, в таком случае, — прошипела насмешливо змея, — я избавлю землю еще от одного гадкого
Тогда пчелка, дрожа всем телом, вскричала:
— Это будет несправедливо, совсем несправедливо. Вы хотите съесть меня только потому, что вы сильнее. Вот люди знают, что такое справедливость…
— Ах, ах, — проговорила змея, лениво сворачиваясь в клубок, — ты так хорошо знаешь людей. И ты утверждаешь, будто люди, которые отбирают у вас мед, более справедливы, чем я? Ах ты дурочка!
— Нет, дело не в том, что они отбирают у нас мед, — возразила пчела.
— А в чем же?
— А в том, что они умнее нас, — сказала пчелка.
Но змея расхохоталась и воскликнула:
— Ну, хорошо. Справедливость справедливостью, а все-таки я тебя съем. Приготовься. — И змея откинулась назад для прыжка.
Но пчелка воскликнула:
— Вы делаете это потому, что я умнее вас.
— Умнее меня? Ах ты сопливая! — фыркнула змея.
— Да, умнее, — повторила пчела.
— Ладно, — сказала змея, — посмотрим, кто из нас умнее. Это еще надо доказать. Давай обе сделаем что-нибудь необыкновенное. Кто сделает самое необыкновенное, тот выигрывает. Если выиграю я, я тебя съем.
— А если выиграю я? — спросила пчела.
— Если выиграешь ты, — проговорила ее противница, — я разрешу тебе провести здесь всю ночь, до рассвета. Согласна?
— Хорошо, — ответила пчела.
Змея снова принялась хохотать, — она придумала хитрую проделку, да такую, что пчеле никогда в жизни не повторить.
Вот что она придумала. В мгновение ока змея выползла наружу и, прежде чем пчела успела опомниться, вернулась с шишкой эвкалипта, сорванной с того самого эвкалипта, в тени которого стоял улей.
Такие шишки ребята запускают как волчки, их так и называют «эвкалиптовые волчки».
— Вот что я сделаю, — сказала змея. — Смотри внимательно! — И, живо обернув вокруг шишки свой хвост, как тоненькую, крепкую веревку, она с такой силой и быстротой развернула его, что волчок зажужжал и затанцевал как бешеный.
Змея смеялась и торжествовала, потому что ни одна пчела ни за что в жизни не сумеет запустить волчок. Но когда волчок стал клониться набок, словно засыпая, как это случается со всяким волчком, а потом и вовсе упал на землю, пчела сказала:
— Это очень ловкая штука, и я, конечно, никогда не смогу сделать ничего подобного.
— Ну, тогда я тебя съем, — воскликнула змея.
— Минутку! Я не смогу сделать того, что ты, но я сделаю нечто такое, чего никто не сделает.
— Что же это?
— Я исчезну.
— Как так? — воскликнула змея, подскочив от удивления. — Исчезнешь, не выходя отсюда?
— Да, не выходя отсюда.
— И не спрятавшись в земле?
— И не спрятавшись в земле.
— Ну что ж, давай попробуй. А если ты этого не сделаешь, я сразу же съем тебя, — сказала змея.
Дело в том,
Пчела подползла к этой травке, стараясь не дотрагиваться до нее, и сказала:
— Теперь наступила моя очередь, сеньора Змея. Будьте любезны, отвернитесь и сосчитайте до трех. Как только вы скажете «три», можете искать меня повсюду. Меня уже не будет!
Так и случилось. Змея быстро сосчитала до трех, проговорив: «Раз, два, три…» — обернулась и широко-широко разинула пасть от удивления. В яме никого не было. Змея посмотрела вверх, вниз, вправо, влево, обшарила все уголки, осмотрела травку, пощупала языком все вокруг. Напрасно: пчела исчезла. Тогда змея поняла, что хотя ее проделка с волчком была ловкой, но пчелкина загадка была позаковыристее. Что она сделала? Где спряталась? Никак не угадаешь!
— Ладно, — проговорила наконец змея. — Сознаюсь: проиграла. Где ты?
И тогда откуда-то из глубины ямы раздался тоненький, едва слышный голосок — это был пчелкин голосок.
— А ты мне ничего не сделаешь? — спрашивал голосок. — Я могу верить твоей клятве?
— Да, — ответила змея. — Клянусь, ничего. Где ты?
— Здесь, — откликнулась пчелка, внезапно появляясь из свернутого в трубочку листика.
Что же произошло? А очень просто. Травка, в которой спряталась пчела, называется «недотрогой». Здесь, в Буэнос-Айресе, тоже немало ее растет. Листики ее свертываются трубочкой от малейшего прикосновения. А то, что мы рассказываем, происходило в Мисьонес, где вообще очень богатая растительность, и потому листочки у «недотроги» очень крупные. И вот когда пчела прикоснулась к листику «недотроги», он свернулся и скрыл нашу приятельницу от глаз врага.
Змея не была наблюдательна и не знала этих свойств травки «недотроги», но умная пчелка давно уже изучила их и теперь воспользовалась ими, чтобы спасти свою жизнь.
Змея ничего не сказала, но так разозлилась на пчелу за свое поражение, что бедной гостье не раз приходилось за ночь напоминать змее о данном ею слове.
Наступила длинная, бесконечная ночь, которую змея и пчела провели, забившись в самый дальний угол и прислонившись к стене ямы, потому что разразилась сильная гроза и вода рекой текла в яму. Было очень холодно и темно. Змея то и дело чувствовала неудержимое желание наброситься на пчелу, и у той каждый раз душа уходила в пятки. Никогда в жизни не думала пчела, что ночь может быть такой холодной, длинной и страшной. С тоской вспоминала она о своей былой жизни в теплом, уютном улье и жалобно тихонько плакала.
Когда наступил день, и выглянуло солнышко, пчела вылетела из ямы и снова залилась слезами, подлетев к своему улью, построенному трудами всего семейства.
Пчелы-сторожа, не говоря ни слова, пропустили ее. Они прекрасно поняли, что если пчела возвратилась, то больше она уже не будет гулякой, лентяйкой и бездельницей, ведь жизнь за одну только ночь дала ей суровый урок и научила многому. Так оно и было. После этой ночи никто из пчел в улье не собирал столько пыльцы с цветов и не приносил столько меда, сколько эта пчела.