Анархия
Шрифт:
Люди были разобщены. Доверие существовало только в пределах лагеря, в котором ты жил. Ты сражался за свой лагерь, и это являлось твоей главной задачей. Если тебе что-то понадобилось, ты мог украсть необходимое в чужом лагере или отважиться пойти в город, чтобы покопаться в тамошних развалинах. Ты воровал, влезал к чужакам, врал, дрался – и все ради выживания твоего лагеря. Или поступай так, или подыхай.
– Вижу, – прошептал Дакс.
Он замедлил шаг, направив палец в темноту. Я вынырнул из мыслей и напряг зрение. Там, куда указывал палец Дакса, проступали очертания каменных строений.
Мы замерли на краю леса, разглядывая внешнюю границу лагеря. Оставалось совершить бросок в сто ярдов. Каждый, привычным движением достав оружие, держал его наготове.
– Вот он, – выдохнул Кит.
Его глаза впились в тень, двигавшуюся между домиками. В силуэт человека, вооруженного штурмовой винтовкой.
– Через десять минут вернется.
– Может, подождем, чтобы удостовериться? – предложил Дакс, тоже следя глазами за движущейся тенью.
– Нет. Его обход длится десять минут. Всегда.
Я молча кивнул, не столько друзьям, сколько себе. Кит был прав: сколько раз я ни наведывался в Грейстоун, обход их караульного длился десять минут. Не больше и не меньше. А я бывал здесь частенько.
– Напоминаю: левая часть, – шепнул я.
Тень почти исчезла. Окошко нашего шанса открылось. Время пошло.
– Вперед!
Как три призрака, мы вынырнули из-за деревьев и понеслись к лагерю. Ноги едва слышно ударяли по травянистым кочкам. Мышцы ликовали. Напряжение бега оживляло их, чего не скажешь о длительной ходьбе. Я глубоко и ровно дышал, стараясь выдерживать скорость. Дакс и Кит делали то же самое. Постоянные физические нагрузки дарили нашим телам прекрасную форму. Глаза неутомимо обшаривали пространство на случай появления второго караульного или кого-то из жителей. Никого.
Вскоре мы достигли первого здания и распластались вдоль стены, встав плечом к плечу и стараясь держаться вне вражеского поля зрения. Спринтерский забег в сто ярдов ничуть не сбил нам дыхания. Мои уши чутко ловили каждый звук: шаги, крик, предупреждающий о вторжении. Тишина. Кивнув ребятам, я осторожно заглянул за угол дома. Сердце колотилось от адреналиновой встряски, какую способен дать только налет.
– Чисто, – прошептал я и завернул за угол.
Дакс и Кит двинулись следом. С этого момента мы превратились в беззвучные тени.
Темень в Грейстоуне свидетельствовала о том, что и здесь с электричеством туго. Но тьма не была кромешной. В окнах перемигивались огоньки свечей. Этого вполне хватало, чтобы вычленить цель нашего налета. Здание, куда мы направлялись, почти ничем не выделялось среди окрестных серых домишек. Этим «почти» был характерный язычок пламени, мерцающий на двери. Такое пламя давал только керосиновый фонарь.
Я вновь обшарил глазами окрестности и не увидел ничего подозрительного. Где-то в мозгу тикали часы, неумолимо отсчитывающие минуты. Каждое промедление сокращало драгоценное время, нужное на то, чтобы войти,
Повернув ручку, я вошел. Через мгновение появились Кит и Дакс. Помещение было набито канистрами с керосином. Они громоздились рядами, с пола до потолка. Оказавшись внутри, каждый из нас запихнул в рюкзак по канистре. Вторую понесем в левой руке, оставляя правую свободной для оружия.
– Хейден, мы затарились, – шепнул Кит. – Выберемся первыми, затем подадим тебе сигнал.
Я кивнул. Парни скрылись в темноте. Я задержался, оглядывая хранилище в поисках еще чего-нибудь полезного. Прошло секунд десять, и вдруг у меня за спиной послышался громкий лязг и удивленный возглас.
Я резко повернулся, рассчитывая увидеть местного караульного и нацеленное на меня оружие. Но увиденное было еще хуже. В дверном проеме, рядом с грудой опрокинутых канистр, стоял Джетт, зажимая рукой рот. Лицо мальчишки выражало неописуемое удивление.
– Джетт! – прошипел я. – Какого черта тебя сюда принесло?
– Хотел помочь с налетом! – ответил он шепотом, больше похожим на крик.
Паршивец весь сиял от радости и гордости, явно наслаждаясь учиненным развалом и не понимая, под какой удар поставил нас его «подвиг». Не удивлюсь, если грохот переполошил весь лагерь и вскоре сюда ворвется половина населения Грейстоуна.
– Прош…
Я зажал ему рот, прерывая дальнейшие словоизлияния. От злости мои глаза стали вдвое шире. Угораздило же этого восторженного малолетнего идиота увязаться за нами. А теперь вместо керосина – реальная возможность получить пулю в лоб.
Я оглянулся на дверь и облегченно вздохнул. Хотя бы Дакс с Китом сумели выбраться. Джетт стоял выпятив грудь, и всячески старался выглядеть бесстрашным. Его кулачки были решительно сжаты.
– Джетт, нужно мигом валить отсюда, – сердито бросил я, хватая его за руку.
Я метнулся к двери, увлекая Джетта за собой. Он бубнил что-то вроде «помочь хотел». Я впился в его руку, осторожно выглядывая наружу. Просто чудо, что вокруг – ни души.
– Бежим, – прошептал я, таща Джетта за собой.
Мы выбрались из тени, отбрасываемой хранилищем, на скудно освещенную дорожку.
– Стоять! – раздалось у меня за спиной.
Я оторопел. Послышался характерный металлический щелчок – звук, когда пистолет снимают с предохранителя. Морщась, я закрыл глаза и толкнул Джетта, прикрывая его спиной.
Он еще пытался сохранять невозмутимость, но шумный вздох мальчишки больше напоминал всхлипывание. Бравада сменилась страхом. Жаль, что страх не остановил его на границе нашего лагеря. Думаю, сейчас Джетт переживал крушение своих иллюзорных представлений о налете.
– Повернись лицом! – скомандовал голос.
К моему удивлению, голос принадлежал молодой девице, хотя и не был лишен властности. Я медленно повернулся, осторожно запихнув пистолет за пояс джинсов. Теперь Джетт находился позади меня. Бросив канистру, я поднял руки. Участь перепуганного Джетта волновала меня сильнее, нежели собственная.