Анатэма
Шрифт:
Давид (со страхом). Что еще во дворе?
Анатэма. Тише, Давид. Смотрите и слушайте.
Гасит в комнате огонь и затем раздергивает драпри: четырехугольники окон наливаются дымно-красным, клубящимся светом; в комнате темно, – но все белое: голова Давида, разбросанные листки бумаги, окрашенные слабым кровяным цветом.
И уродливые, дымно-багровые тени безмолвно движутся по потолку; машут руками, сталкиваются, вдруг сплетаются в длинную вереницу, не то бегут быстро, не то предаются
Давид (испуганно, шепотом). Что это за огонь, Нуллюс? Мне страшно.
Анатэма (также шепотом). Ночь холодна, и они зажгли костры. Сура сказала, что ждать еще долго, и они приняли меры.
Давид. Откуда они взяли дерево?
Анатэма. Что-нибудь сломали. Сура сказала, что ты приказал развести костры, и они покорно жгут дерево, какое есть… А там, Давид, дальше, еще дальше…
Давид (в отчаянии). Что, Нуллюс? Что может быть еще дальше, еще дальше?
Анатэма. Не знаю, Давид. Но из верхнего окна, открытого широко, я слышал как бы рев океана в час прибоя, когда дрожат от боли скалы; как бы рев медных труб слышал я, Давид, – они кричат к небу и к вам и зовут вас…
Вы слышите?
В сдержанном гуле и хаосе звуков как бы вычерчивается протяжно и долго:
Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д, Д-а-а-ви-и-д.
Давид. Я слышу свое имя. Кто это? Чего им надо?
Анатэма. Не знаю. Быть может, они хотят венчать тебя на царство.
Давид. Меня?
Анатэма. Тебя, Давид Лейзер. Быть может, они несут могущество и власть – и силу творить чудеса, – не хочешь ли стать их богом, Давид? Смотри и слушай. (Распахивает окна.)
И сразу в клубах огненного дыма победной и сильной волной вливается отдаленная музыка – медный крик многочисленных труб, которые несут в высоко приподнятых руках, ибо к земле и небу обращен их призывный вопль. Смолкают трубы. Топот движущихся полчищ, призывный вопль бесчисленных голосов:
Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д – переходит в аккорды, становится песней. И снова трубы. И снова настойчивый, грозный и властный призыв: Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д.
При первых звуках труб Давид, пошатнувшись, прижался к стене; затем шаг за шагом – все смелее – все быстрее – все прямее он подвигается к окну.
Взглядывает – и, оттолкнув Анатэму, протягивает обе руки навстречу бедным земли.
Давид (зовет). Сюда! Сюда! Ко мне. Я здесь. Я с вами.
Анатэма (изумленно). Что? Ты их зовешь? – Ты – их – зовешь? Опомнись, Лейзер!
Давид (гневно).
(Восторженно.) И мы пойдем вместе! Сюда, братья, сюда. Смотри, Нуллюс, – они подняли головы, они смотрят, они услышали. Сюда, сюда!
Анатэма. Ты будешь творить чудеса?
Давид (гневно). Молчи – ты чужой. Ты говоришь, как враг бога и людей.
Ты не знаешь ни жалости, ни пощады. Мы истомились, мы устали – и уже мертвые устали ждать. Сюда – и мы пойдем вместе. Сюда!
Анатэма (вглядываясь). Не слепые ли указывают им путь?
Давид. Кому же надо зрение, как не слепым? Сюда, слепые!
Анатэма (вглядываясь). Не безногие ли бороздят дорогу и глотают пыль?
Давид. Кому же дорога, как не безногим? Сюда, увечные!
Анатэма (вглядываясь). Не мертвых ли несут они на носилках, покачиваясь мерно? Всмотрись, Давид, и осмелься сказать: сюда, ко мне. Я тот, кто воскрешает мертвых…
Давид (терзаясь). Ты не знаешь любви, Нуллюс.
Анатэма. Я тот, кто возвращает зрение слепым! (В окно, громко.) Сюда!
Народы земли, взыскующие бога, стекитесь все к ногам Давида – он здесь!
Давид. Тише.
Анатэма. Эй, сюда! Тоскующие матери-отцы, потерявшие рассудок от горя – братья и сестры, в корчах голода пожирающие друг друга… сюда, к Давиду, радующему людей.
Давид (хватая его за плечо). Вы с ума сошли, Нуллюс. Они могут услышать и ворваться сюда – что вы делаете, вы подумайте, Нуллюс!
Анатэма (кричит). Вас зовет Давид!
Давид (с силой оттаскивая его от окна). Молчи! Я задушу тебя, если ты крикнешь хоть слово – собака!
Анатэма (вырываясь). Ты глуп, как человек: когда я зову бежать, ты проклинаешь меня. Когда зову любить – ты меня душишь. (Презрительно.)
Человек!
Давид (дряхлея). Ой, не губите же меня, господин Нуллюс. Ой, простите же меня, если я разгневал вас, старый глупый человек, потерявший память. Но ведь я же не могу – я не могу творить чудес!
Анатэма. Бежим…
Давид. Да, да, бежим. (С недоверием.) Но куда? Куда хотите вести меня, Нуллюс? Разве есть место на земле, где не было бы… (терзаясь) бога?
Анатэма. Я к богу поведу тебя!