Анатомия Джейн

Лефей Амелия

Вот дерьмо! Получилось гораздо сексуальнее, чем мне хотелось бы.

Ее лицо покраснело, отчего у меня кровь прилила к тем местам, где ее не должно было быть… по крайней мере, не сейчас.

— Ты сбежал во Францию?

Джейн сменила тему, и я продолжил с того места, на котором остановился.

— Да, отправился во Францию, не зная ни слова по-французски. Я понятия не имел, что буду делать дальше. В конце концов, устроился работать на рыбный рынок. Изо дня в день чистил и потрошил рыбу. Один шеф-повар, Дьедонне, человек далеко за шестьдесят, приходил каждый день и лично выбирал все морепродукты. Однажды

он не появился, и я под дождем покатил на велосипеде в его ресторан. Впервые я оказался на профессиональной кухне, и она поразила меня до глубины души. — Я не смог удержаться и по лицу расплылась широкая улыбка. — У меня нет слов, чтобы описать этот хаос, волнение и скорость, с которой все работали. Впервые в своей жизни я подумал… это то, чего я хочу.

— И таким образом ты попал к нему на кухню? — невинно осведомилась она.

Я фыркнул, желая, чтобы все оказалось так просто.

— Разве что в мечтах. Шеф-повар Дьедонне был самым лучшим. На его кухне хотели оказаться все. Кто я такой, чтобы предлагать свои услуги? Во-первых, мне следовало поступить в кулинарную школу, и если ты думаешь, что в средних школах хулиганы, то, ухх, кулинары просто беспощадны. Стоило только прикоснуться к ножам другого студента, как тут же начиналась драка. Люди портили чужие блюда, спали с наставниками, — мужчинами или женщинами, не имело значения. И все это только для того, чтобы выжить. Сначала я ничего не понимал. А потом вспомнил, что нахожусь в гребаной Франции. Эта страна славится своей кухней. Там нельзя стать просто шеф-поваром. Ты должен быть дерзким, безжалостным и самоуверенным. Другими словами, чтобы сделать это, нужно по-настоящему верить, что ты Бог на кухне.

— Дерзкий, безжалостный и самоуверенный. Ладно, дерзкий и самоуверенный я согласна, но безжалостный?

Она хихикнула и отпила еще немного.

— Ты никогда не заглядывала ко мне на кухню. Максвелл по сравнению со мной миленький щеночек. — Я подмигнул ей и сделал глоток вина.

— Значит, ты сделал это, — проговорила Джейн с такой гордостью за меня, что моя самооценка взлетела до небес.

— Да, я сделал это. Я хотел стать шеф-поваром. Мечтал оказаться на кухне у Дьедонне. Когда страстно желаешь чего-то, просто поражаешься, насколько жестким можешь быть. Вспоминая все побои, которые получал, я понял, что никогда особенно не сопротивлялся, потому что мне было все равно. Школа не была моей страстью. Мне нравилось читать художественную литературу, но на этом все. Люди там ничего для меня не значили. Я заглянул домой, обнял мам, а потом поступил в кулинарную школу. Два с половиной года спустя я окончил ее и получил предложения присоединиться к кухням по всей стране.

— И ты отправился к Дьедонне?

— Хотел. Однако на второй год моего обучения он умер. Но завещал мне свои ножи. Это огромная честь для меня. Я не понимал почему, но его су-шеф сообщил, что Дьедонне видел меня, когда я только начинал и сказал ему, что в один прекрасный день я стану шеф-поваром. После этого я уже никогда не оглядывался назад.

— Счастливчик, — произнесла она, убирая волосы за уши. — Жаль, что я не нашла такую страсть.

— Уверен, ты хороша в чем-то и просто не осознаешь этого, — заверил я, придвигаясь ближе.

Некоторое время мы молчали, и я наблюдал, как ее карие глаза изучают татуировки на моей груди. Взяв руку Джейн, я положил ее себе на ребра, где находилась еще одна татуировка.

— Это, — я позволил ее пальцам пройтись по китайским буквам, — означает «будь

тем, кто ты есть на самом деле», или, по крайней мере, я на это надеюсь. Я был пьян, когда делал ее.

Она мелодично рассмеялась. Подняв ее руку себе на грудь, я глубоко вдохнул.

— Это в память о Чарли. — Передвинул ее руку себе на плечо. — Эта — потому что мама Бренда вешала ловца снов над моей кроватью, и это заставляло меня чувствовать себя лучше. — Скользнув ее ладонью вниз по своей руке, я остановился на созвездии. — Эта в честь первого человека, в которого я по-настоящему влюбился: Максвелла. Страстный Овен.

Джейн посмотрела на меня снизу вверх. В ее глазах светилось веселье, и я понятия не имел почему, пока она не поинтересовалась:

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость?

— В свою защиту скажу, что я выросший в Англии ботаник. Любовь к Гарри Поттеру в таких условиях неизбежна.

Мне нравилось слышать ее смех. Протянув руку, я откинул ее волосы назад и нежно провел большим пальцем по ее щеке.

— Не смотри на меня, я уродина.

Ее слова причиняли боль. Как? Как она могла так думать?

— Я видел уродливых людей. Видел симпатичных людей, которые думают, что не уродливы. Джейн Чапман, ты сногсшибательно красива.

— Нельзя любить одновременно двоих, — прошептала она, когда я наклонился к ней.

— Посмотри на меня.

Хотелось поцеловать ее, и я был уверен, что она разделяет мое желание, но вместо этого чмокнул ее в лоб.

— Открыто, — послышалось от автоматической двери и, повернувшись, мы увидели, что пришел Максвелл. Его голубые глаза смотрели куда-то между нами.

В мгновение ока девушка вскочила на ноги, быстро поздоровалась с ним и побежала вверх по лестнице обратно в свою комнату.

Макс вздохнул и потер затылок, направляясь на кухню.

— Думаю, ты просто нравишься ей больше, чем я.

Передав ему свое вино, я прислонился к островку и уставился на закрытую дверь комнаты Джейн.

— Если ей нравлюсь я, ей должен нравиться и ты, потому что ты — часть меня.

— Как тебе удается так легко говорить подобные вещи? — поинтересовался он, допивая оставшееся вино.

— Просто говорю, как есть, — ответил я. — Таков уж я.

Максвелл

— Да? — спросила она, открывая дверь.

Я принес ей поднос с завтраком.

— Вчера вечером ты ничего не ела.

— Ты приготовил мне завтрак? — Она скептически посмотрела на меня.

— Нет, Уэсли. Ему пришлось уехать из-за чрезвычайной ситуации на кухне или чего-то в этом роде.

В глубине души я чувствовал, что он оставил нас нарочно.

— Благодарю. Тебе не обязательно было делать это. Вы, парни, уже и так много сделали, — прошептала она, опустив глаза и забирая у меня поднос.

Я на секунду замер, не находя слов.

— Признаюсь, что избалован, — выпалил я. Она уставилась на меня, как на инопланетянина. И я чувствовал себя таковым, потому что не мог заткнуться. — Я не люблю делиться. У меня не очень хорошо получается с другими. Свидания для меня — это заноза в гребаной заднице. Каждый пытается показать себя с лучшей стороны, притворяясь тем, кем он не является. Кто-то прячет свою стервозную натуру. Во мне временами просыпается мудак, как говорит Уэс. Рядом с ним люди просто тают. Это чертовски раздражает, потому что даже я делаю это. Он душа компании, а я Гринч.