Анатомия страха

Рябинина Татьяна

Может быть, я влюбился, подумал он.

Дима знал, что полюбить не может. Он просто не позволял себе этого. Где-то глубоко-глубоко сидел жучок-предохранитель, позволявший обращать внимание лишь на тех женщин, с которыми заведомо не могло получиться ничего серьезнее мимолетной привязанности. А уже если и случался прокол, то цензор, отчаянно мигая сигнальными лампами, заставлял рвать отношения при первых же сигналах опасности — то есть влюбленности. Не надо было быть психоаналитиком, чтобы это понять. Дима просто боялся полюбить. Боялся привязаться

и снова потерять дорогое существо…

Провалявшись дна диване все выходные и озверев от скуки, Дима решил выйти на работу. «Форд», который с пятницы стоял во дворе, все эти дни поливал дождь, и сейчас, в хилых лучах утреннего солнца, машинка выглядела устрашающе. Может быть, где-то дождь машину и моет, но только не в Питере. Однако выбирать не приходилось: «волгу» еще на прошлой неделе отогнали в ремонт.

Не успел он еще перебраться за Неву, как солнце спряталось. На стекле одна за другой начали появляться дождевые царапины. Натужно заскрипели дворники, настроение заскрипело тоже. Если с утра оно было так себе, то теперь стало «совсем не так». Почему-то очень захотелось вернуться домой.

На работе Диму не ждали. Охранник азартно играл в нарды с техником Юрой, а Леночка пила кофе в компании Гриши, заливисто смеясь его плоским шуткам. Увидев Диму, она испуганно замерла, как жена, пойманная мужем на злостном флирте.

Работы накопилось — целый авгиевы конюшни. За разгребанием завалов время шло незаметно. После обеда появилась перспективная клиентка, полная сорокалетняя женщина в дорогом костюме, похожая на приодетую вокзальную буфетчицу. Ее молодой муженек, которого она, разумеется, подобрала и осчастливила, связался с какой-то девицей. Дама во что бы то ни стала желала знать о ней все. «Я сама с ней разберусь, мало не покажется. Мужик — это кот, что с него взять. Главное — убрать кошку», — сказала она.

Провожая ее, Дима искренне надеялся, что та выражается фигурально. Год назад один их клиент действительно «убрал» счастливого соперника, после чего Дима стал относиться к своей работе с еще большей брезгливостью.

Как назло, все сотрудники оказались заняты. И не просто заняты, а глобально. Вешать на кого-то дополнительное дело было нельзя, это вам не угрозыск. Дима поставил клиентку в очередь, с отвращением думая о том, что, если в ближайшие дни никто не освободится, придется идти «в поле» самому.

Настроение упало еще ниже. Дальше просто некуда. То мерзкое чувство, которое возникло еще утром в машине, не уходило. Они никогда не верил в предчувствия, но сейчас ему казалось, что должно случиться что-то… нехорошее.

Дима выпил кофе и решил, что для первого рабочего дня, пожалуй, достаточно. От ядовитых духов «буфетчицы» смертельно разболелась голова. Он вышел на крыльцо, попрощался с охранником и направился к машине.

Вставив ключ в замок, Дима выпрямился и оглянулся по сторонам. Ему вдруг показалось, что на него кто-то смотрит — пристально, не мигая.

Разорвав облака, выглянул яркий луч, и где-то далеко, за дворами, на крыше вспыхнул огонек. Солнечный зайчик.

Какие проводки замкнулись в чугунно гудящей голове, какая сила заставила его мгновенно пригнуться, спрятаться за машину?

Что-то чиркнуло по столбу — прямо за тем местом, где только что была его голова. И тут же снова, по крылу «форда».

«Бензобак!» — молнией промелькнуло в голове.

Инстинктивно схватив упавший дипломат и прикрывая им лицо, Дима зигзагом бросился к крыльцу, где замер оторопевший Влад. Там была «мертвая зона», и пули уже не могли его достать. За спиною грохнуло, горячая волна сбила с ног. Дима ударился головой о ступеньку и потерял сознание.

Первым, кого он увидел, открыв глаза, был Костя Малинин.

— Мать твою, Димка, опять ты вляпался! — хмуро констатировал он.

С трудом приподняв голову, Дима обнаружил себя на диване в своем кабинете. Голова болела и кружилась, сильно тошнило. В дверях стояла испуганная Леночка, рядом с диваном собирал сумку пожилой мужчина в белом халате.

— А ну лежите спокойно, — грозно приказал он. — Девушка, быстренько скажите водителю, чтобы носилки нес.

— Зачем носилки? — спросил Дима. — Вы меня что, в больницу хотите?

— А вы хотите сразу в морг? У вас сотрясение мозга, рука поранена.

Только тут Дима сообразил, что пиджака на нем нет, а вместо рукава рубашки от локтя до плеча белеет повязка. Но боли он не чувствовал.

— Я вам укол сделал, — сказал врач. — А там уже обработают и зашьют.

— Я с ним поеду, — подошел Костя.

— Вы родственник?

— Старший лейтенант Малинин, уголовный розыск.

— Да пожалуйста, — кивнул врач. — Заодно и погрузить поможете.

— А в какую больницу? — поинтересовался Гриша.

— На Гастелло.

— А там есть?..

— Если вы имеет в виду буржуйские палаты, то есть. Звоните в приемное, а еще лучше поезжайте прямо сейчас. Пока его штопать будут, все оформите и оплатите.

Диму осторожно переложили на носилки. Костя взялся за один конец, молодой водитель «скорой» — за другой.

Вот точно так же, оглохшего и ослепшего, под щебетание невидимых птиц его несли по едва начавшему зеленеть чеченскому лесу, а невидимое солнце ласково гладило по щеке. А еще раньше — выносили из заброшенного дома в Озерках, где брали вооруженного бандита. Тогда лезвие прошло, чуть не задев сердце…

Останки «форда» уже потушили. Безобразный черный скелет дымился в луже воды. Витрина неподалеку оскалила стеклянные зубы, мелкой крошкой блестел асфальт. Черноусый сержант отгонял зевак от заградительной ленты. Муравьями копошились эксперты.

— Ну вот, теперь я совсем крутой, — оказавшись в брюхе «скорой», сказал Косте Дима. — И наконец куплю машину поновее.

Врач покосился неприязненно, но промолчал.

— Костя, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Дима.

— А ты? У меня-то есть что, но попозже. В буржуйской палате.