Анатомия теургии
Шрифт:
С ней отправились трое братьев, но, по правде сказать, Ситилла вполне справилась бы и сама. Охранять в пути было не от кого: люди, завидев багровый плащ, отворачивались, а демоны опасались приближаться к лагерю. Даже больше того, гораздо интереснее для них оказался шатёр Ордена, который они ставили поодаль — несколько лакертов погибли, пытаясь отведать свежего мяса. Ситилла же снова убедилась, что дела в Хельвеге хуже некуда. Оставалось надеяться, что это придаст её словам убедительности, когда всё начнётся.
Армии столкнутся — и столкнутся очень скоро. Ей удалось добиться
— Госпожа, — услышала она и обернулась, перестав следить за мелькающими в ночном лесу тенями. Демонов там не было, Ситилла знала это наверняка. Но других занятий у неё всё равно не было.
— Что случилось? — равнодушно бросила она.
— С вами хочет поговорить норна.
Вечер в один миг перестал быть скучным.
Альма ждала у костра, чинно сложив руки на животе — если бы не мужская одежда, её можно было бы принять за благородную даму. Но и ведьмы такое не носили, предпочитая дорогие меха. Альма будто проводила черту между ними и собой, отличаясь во всём — даже в одежде.
— Приветствую, госпожа палач, — сказала она, заметив Ситиллу.
— Здравствуй, — глухо ответила та. — Чем обязана?
— Вы побывали в мире демонов. С Магнусом Эриксоном.
Один из братьев за спиной норны шевельнулся, но Ситилла покачала головой.
— Мне нужно поговорить об этом. Наедине.
— Тогда давайте прогуляемся, — Проклятая пожала плечами. — Годится?
— Да, — Альма опустила руки. — Надеюсь, я пришла сюда не зря.
— Посмотрим, — усмехнулась Ситилла.
Ей не очень-то хотелось возвращаться в чаще — ей вообще не нравилось находиться среди могучих деревьев Андредского леса. Лес казался Проклятой единым существом — и существом враждебным. Может, причиной была та встреча с ордой лакертой — такое не проходит бесследно. Может быть. Ситилла не знала.
Но Альма не стала углубляться в лес.
— Тебе рассказал Магнус? — наконец не сдержалась палач.
— Нет.
А это уже интересно, подумала Проклятая.
— Тогда как?
— Я расскажу, если вы ответите на мои вопросы.
— Идёт.
— Ворон, госпожа палач. Я могу слышать то, что слышит он. Вы разговаривали с человеком из Ордена, там, на башне, я услышала имя Магнуса и решила узнать больше. Вот и всё.
— Занятно, — Ситилла повернулась, разглядывая темноту меж деревьев. Там шевелилось что-то, или ей кажется? — Не возражаешь, если как-нибудь потом я расспрошу подробнее об этой магии?
— В ней нет ничего тайного, — норна пожала плечами. — Я готова даже учить этому искусству, если среди сестёр Ордена найдутся женщины с даром. Теперь я могу спрашивать?
Проклятая кивнула.
— Магнус Эриксон. Каким он был там, за гранью?
— Что? — на миг Ситилла растерялась, не зная, что сказать.
— Вам пришлось сражаться в том мире. Плечом к плечу с ним. Каким он был?
— Но… — она задумалась. Вопрос был странным, но, видимо, у Альмы имелись веские причины, чтобы спрашивать такое. И спрашивать у неё, а не у своего учителя. Во всяком случае, Ситилла обещала ей ответить, и обещание следовало выполнить. — Он был таким же, как и всегда.
— Лёд.
— Да, — теперь Проклятая говорила ровно. — Он совсем не изменился. Бывает, человек страшится, но пересиливает страх. Это заметно. Бывает, он, наоборот, распаляется, чтобы не показать, будто боится. Я в такие минуты становлюсь настороженной, слежу за всем вокруг, не спуская глаз. Магнус же… он просто наблюдал. Не увидела я у него ни страха, ни растерянности, ни трусости, ни… вообще ничего. Он убивал демонов, будто дрова колол. Не знаю, чем тебе это поможет.
— Через что должен пройти человек, чтобы стать таким? — глухо спросила Альма. — Он будто лишён чувств. Смотрит на мир, как на какой-то чертёж, который надо изучить. Или исправить. Люди для него — просто плоть и кровь, наделённая разумом.
— Да, похоже на то, — согласилась Ситилла. — Ты думала, что в бою он окажется иным?
— Не в бою. Там, где не бывал никто из людей. Я думала, он способен хотя бы на восхищение.
— Он восхищался. По-своему.
— Вот как…
— Лучше тебе поговорить об этом с ним напрямую, когда вы встретитесь.
— Я боюсь, — совершенно искренне ответила Альма. — Он согласился учить меня и успел показать уже многое, но я всё равно не понимаю его. А сейчас так тем более.
— Тогда могу спросить я, — Проклятая пожала плечами. — Если позволишь.
Норна покачала головой.
— Пожалуй, мне придётся пересилить это. Спасибо за беседу, госпожа палач.
* * *
Пистолет рявкнул, выплюнув сгусток огня и дыма, и Рона опустила оружие. Это был пятый выстрел из финальной серии, и пятый попавший точно в цель.
Она стреляла с пятнадцати шагов по ростовой мишени — впервые с тех пор, как лишилась глаз. И долгие тренировки, наконец, принесли плоды.
Девушка сама попросила Магнуса о такой проверке, и тот обратился к Бернульфу, без лишних вопросов получив пистолет из оружейной форта и коробку с заранее снаряжёнными бумажными патронами. Октафиденты явно собирались остановить здесь армию Гарольда до подхода основных сил, и подвалы были буквально набиты боеприпасами, оружием и продовольствием, так что распоряжаться ими можно было как угодно. Пистолет несколько отличался от того, которым раньше пользовалась Рона, но, в конце концов, какая разница? Всё равно пришлось бы пристреливать. Даже если бы у неё были свои, живые глаза.
Но, как оказалось, обсидиановые ничем не хуже.
Ей по-прежнему приходилось концентрироваться, чтобы заставлять их работать, но теперь этому не требовалось уделять так уж много внимания. Всё равно что идти по узкой дорожке, не сходя с неё: в какой-то момент забываешься и просто идёшь, уже не думая ни о чём. К тому же дорожка с каждым днём становилась шире.
Она коснулась пистолета осторожно, будто ядовитой змеи — в памяти ещё жил образ тех, старых, которые в один миг ожили в руках. В тот день, когда Магнуса пришли убивать. Но этот был холоден и мёртв, и теперь она сама могла оживить его простым усилием воли. Это даже проще, чем зажечь свечу.