Анчар Крой. Огнеходец
Шрифт:
— Может, они и так не потребуются, — чуть поникнув, ответила она, уставившись в пол. — Ну найдут её, как первую. Что дальше?
— Или не найдут, — пожал плечами Анчар, поджигая фаербол, чтобы снова закурить. — Или она и вовсе не умирала. Печатную фотографию подделать несложно. Вернуть человека к жизни после распятия — тоже. Тебе такое в голову не приходило, а, панкуха?
Она не ответила, так и продолжила смотреть в пол. Что-то её выбило, затриггерило. Ей просто нечего было ответить.
Анчар вновь надел шлем. При создании
— Ну и нетленки же вы шпарите… — скривился он. — Это сейчас все такой сраный пост-панк играют?
Он не видел панкуху из шлема, по крайней мере, пока не приблизился бы к ней достаточно близко, чтобы программа подсветила её контуры сквозь виртуал. Только услышал:
— Чё?
— Музыка на твоём коммуте. Это же дичь голимая.
— А ты дохрена шаришь, что ли? Тебе чё не нравится?
— Был у меня товарищ в группе, хотел лабать рок «не как у всех». И как-то он приносит нам своё сочинительство, а там бас-бочка на слабую долю, и не в бридже, а в основном элементе. И начинает нам рассказывать, как это дохуя оригинально, настоящий андеграунд! Вот эти вот твои попытки писать партии для соло-гитары в терцию, а не в стандартные интервалы — в ту же степь. Глупо претендовать на авангард, не освоив базу.
— М-м, — протянула она.
Анчар снял шлем. Панкуха смотрела на него уже не так, как раньше. Всё ещё с подозрением — но было и что-то ещё.
— И далеко пошёл твой этот друг?
— Не далеко. Его убили.
— Это не моё, — ответила она после долгой паузы. — Наш вокалист наизобретал. Говорит, что это охуенно.
— Ты, похоже, так не считаешь, иначе не стала бы спихивать ответственность на него. Мой тебе совет — не слушайте вашего ебанутого вокалиста, дайте ему петь ртом то, что нравится всему коллективу и пишите нетленки вместе. Подумай над этим, панкуха. И подумай над всем остальным. Мы ещё побеседуем. Возможно, ты и не откроешь мне карты мироздания, но кое-какая информация, сказанная тобой свободно и честно, может на многое повлиять.
Он оставил её одну. Разбитую — но, похоже, не самим фактом вероятной гибели сестры, а своей ответственностью за всё это. Она слишком плохо её знала. И не очень уважала — вот что её должно было угнетать. Все материалы дела, от показаний других студентов до биографий девушек и их поведения в соцсетях говорили о том, что сёстры словно существовали в отрыве друг от друга. Панкуха собирала алко-трипы, тихоня-сестра занималась своими делами. Быть может, именно ни черта не знать об этих «делах» — и было самым душераздирающим для панкухи. Едва ли она винила себя за её пропажу, если, конечно, она к этому непричастна. Но не понимала — или боялась понять — что за жизнь вела её сестра.
А может, всё совсем не так. Анчар велел Кристине отвести его в комнату следующей пропавшей. Сейчас не было смысла дожимать панкуху —
— Это было обязательно? — спросила Кристина, пока они шли. — Выгонять меня?
— Да.
— Девушка и так не в себе от всего этого. Не думаю, что в разговоре один на один ей стало легче. — Она посмотрела на Анчара, но не дождалась ответа и продолжила: — Если ты хотел расположить её к себе, стоило изначально быть уважительнее. Ты же…
— Она не такая.
— Что?
— Не из тех, перед кем нужно кланяться. Ей не нужно твоё утешение. И моё тоже.
Кристина презрительно хмыкнула. Ей явно не нравились методы Анчара, или, вернее, она их не до конца понимала.
Следующая комната разительно отличалась от двух предыдущих. Пропавшая номер три — так её пока окрестил Анчар — обладала как минимум двумя уровнями заклинаний. Доска с антитканью во всю стену до сих пор хранила следы магического присутствия.
— Как в МетаТехе относятся к магии? — спросил Анчар Кристину.
— Обыденно. Да, чарам здесь не обучают, многие в принципе нечувствительны к колдовству, но само по себе оно не возбраняется.
— Доска, — сказал Анчар.
— Ага, — кивнула корпортака. — Обычно такими стенами пользуются в вузах вроде МКУ, где магия выступает непосредственной частью обучения.
Детектив приложил руку к доске. Веяло стихийником. Не таким, как сам Анчар — ничего близкого к огню. Интересное, какое тренировочное заклинание она выпустила последним? Знала ли она, что оно будет последним на этой доске?
Он не был уверен, что правильно почувствовал ауру. Его собственные каналы энергии медленно ощупывали, сканировали доску, отдаваясь неровными колыханиями. Хм, спираль? Очень похоже. Сильная спираль — волокна магии шли нитью, которая постепенно закручивалась. Но буквально за минуты до этого заклинания доска приняла на себя и другие «атаки», более простые, но тоже действенные.
Анчар достал из кармана пиджака стеклянный пузырёк, плотно закрытый деревянной пробкой. Не без усилий откупорил его, и пространство в внутри зашипело. Провёл горлышком по доске, затем закупорил пузырёк обратно.
— Рунологи изучали комнату?
— Не знаю, — сглотнула Кристина. — Наверное. Узнать?
— Узнай, был ли сделан слепок аур. Если да, вышли его мне. Если нет, запроси, чтобы сделали. Ауры ещё держатся.
В остальном — девчонка любила настольные игры. Об этом свидетельствовали не только коробки, но и расставленные то тут то там игральные кубики. Разные — четырёхгранные, восьмигранные, двадцатигранные. В комнате, похоже, нередко собирались на партии. Разумеется, в основном это были настолки с применением магии — по большей части декоративной. На картах остались характерные отпечатки пальцев.