Андреев Д.Л. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4: Автобиографические материалы. Проза. Стихотворения. Письма.

Андреев Даниил Леонидович

— Строг судия — Бог бытия Догмат-секиру возмездья куя… Сладко мое Жжет лезвие Тех, кто склонится ко мне в забытье. В темном краю Саваны шью Над паутинною пряжей пою.

Неизвестный юноша

Кто это? кто это? Что нам пророчат Смутные песни вещих подруг? На Цитадели протяжно и тяжело бьет шесть.

Бесстрастный голос с вышины

День кончен. Первая

Стража Ночи Вступает в круг.

Карна

Хлынули сумерки — смуры и бурны: Дети ущерба снуют во мгле, В вечных тенетах скорби и скверны, Ниже и ниже — к мертвой земле. И, надвигаясь на море и горы, Ночь мировая глядит в зрачки, Приоткрывая ларец Пандоры^{28} Медленным волхвованьем руки.

Голос Даймона

Видишь: от тела владыки Темное отпочковалось? Ползает по виадуку, Вьется, змеясь, как волос…

Юноша

Вижу: клубится исчадьем, Ищет державной доли, Вглядывающимся отродьем Рыщет у Цитадели…

Гром отдаленного взрыва. Плясовая музыка обрывается.

Вскрики

— Что это? где это? — Выстрел! убили! — В кои-то веки бойко попели… — Где ж это взрыв? — Да в Цитадели! — Сбоку весь кров разворотили… — Слушайте, слушайте: вон уже вестник. — Пал на посту старший наместник!^{29} — Ох, наступает беда… Быть казням… — Уж потеряем тогда Счет узням!

Мрачная мелодия, похожая на похоронную, надвигается на толпу и пригибает голоса к земле.

Хор погребальной процессии

— Он пал на посту… — Тум-тумм! — Он был опекун Всем намм… — Он был как отец, Как кумм… — Бей, скорбный народ, В там-тамм!

Новый кандидат в наместники

Смерть Вырвала снова из наших рядов пук жертв. Пусть Лег наш министр в похоронный рыдван; пусть мертв; Он Прожил сознательно, в поте лица свой век; Он Пламенно жаждал нести до конца свой вьюк… Смерть Только сплотит нас, и не устрашит нас враг, Ни Бог, ни соперник, ни войны, ни злой вой вьюг!

Голоса в ареопаге

Мощь властелина явлена: Злое отродье словлено, Пытано — обезглавлено — Истолчено — раздроблено.

Голос уицраора

В ночь, как молния, дам клич в битву. Завтра будет мир мой — дотла! Кто же смеет сорвать мне жатву? Не дает истребить сев зла?

Жрец — в черном кристалле

Наш господь разъярен. Злат — куб Над челом заметал сноп искр. Пусть суров станет вождь, пусть груб. Бдить всю ночь! Запретить шум игр!

Автомат, поспешно выезжая на террасу

Вникнуть в любой мозг, Чтобы любой писк, Всякий клочок дрязг Взять в круговой сыск. Кто там лизнул кекс? Кто разнуздал секс? Вон — инженер: как-с Он раздобыл кокс?.. Каждый, родясь, знать Должен, как жить впредь: Ртом — пусть сосет грудь, Оком — следит мать!

Новый кандидат в наместники

Расшифровать знаки; В домах проследить стуки! В больницах унять тики! В гробах подстеречь токи!

Автомат, вглядываясь в глубь Цитадели, конфиденциально

Вдруг — неровен час — Пуля, стилет, газ, Даже простой сглаз Жизни лишат нас. Надо создать кров, Весь наш уступ скрыв: Пусть пешеход прав, Но, коль шагнет, — в ров!

Новый кандидат в наместники

Спешим — надстраиваем… Угол выкраиваем… Сверху задраиваем… Оштукатуриваем!

Автомат уже из крошечного отверстия в стене Цитадели

Слаб наш сатрап был: Пил, бормотал, спал — В нем погасал пыл; Он поделом пал. В венах страны — тромб! Бурей чреват румб! Враг у ночных ламп Копит запас бомб.

Шепот ужаса.

Вот вам другой друг: Бодр, справедлив, строг, Чтоб горожан стриг И — никаких драк! Он разомнет воск. Он прищемит визг. Он смастерит блеск. Он наведет лоск!

Первый наместник, приосаниваясь