Ангел Бездны
Шрифт:
Порядок появления мерзкой цидули был прежним. На несколько минут отключились все передачи телевидения, замолкло радио. На экранах появился расплывчатый, колеблющийся словно от порывов ветра, внушительных размеров силуэт то ли человека, то ли животного. Я сам был свидетелем этого зрелища, и, признаться, если в первый момент картинка вызвала удивление, то вскоре оно сменилось безотчетным беспокойством, а затем и страхом.
Манифест был опубликован и в местных газетах, причем никто из сотрудников редакции не мог сказать, кто принес текст и почему он так легко
Дежурные журналисты, контролировавшие выпуск и печать, смутно припоминали, что в какой-то момент перед ними предстал гражданин весьма заурядной внешности, подал бумагу с текстом и что-то сказал. Что именно, никто не мог вспомнить. Но факт оставался фактом. Манифест был опубликован.
Прослушав речь духа, я позвонил Леше Панкратову. Он тоже «ознакомился». Мы договорились о встрече и направились к Сазонову. Старший следователь был в запарке. Трезвонили телефоны, входили и выскакивали оперативные сотрудники.
В городе явно царила паника. Сазонов мельком рассказал мне между двумя телефонными звонками о том, как «под гипнозом» сработали журналисты, и тут же вызвал машину. Собирался ехать на происшествие. Я напросился с ним, а Лешу отправил в «Межинский вестник».
Я ехал вслед за оперативниками. Внешне в городе ничего не изменилось, но по отдельным признакам можно было понять, что происходит неладное. Компания подростков, стоявшая возле ларька, вдруг возбужденно заголосила, началась свалка. Мы проехали мимо, не останавливаясь, но я, оглянувшись, увидел, что к дерущимся подъехала патрульная машина.
Из подъезда пятиэтажки выскочил малыш, за ним с криком: «Сашка, вернись, поганец! Сказано, не выходи на улицу!» выбежала мамаша.
Короче говоря, чувствовалось напряжение. Жители будто ждали чего-то страшного и не знали, как реагировать. Машина с оперативниками подъехала к двухэтажному деревянному строению барачного типа. Я остановился сразу за машиной Сазонова. В дом, как обычно, меня не пустили менты, но я не особенно горевал. В нынешней ситуации от случайных свидетелей можно было получить больше информации, чем непосредственно на месте происшествия. Потом уже успею переговорить и с потерпевшими, и с сыщиками.
Соседи, толпившиеся кучкой во дворе дома, оживленно обсуждали нынешнюю молодежь и ее нравы, откуда я сделал вывод о том, что речь, очевидно, идет о конфликте поколений.
Пожилая дама с продовольственной сумкой яростно доказывала окружающим, что «демократы совсем оборзели и у молодежи нет ничего святого».
— Разве раньше сын мог поднять руку на отца или мать? — трагически вопрошала она и сама себе отвечала: — Да ни в жись!
Из дальнейшего обсуждения я понял, что сын крепко избил мать, а потом вместе со сверстниками отправился в соседний подъезд. Там компания вломилась в квартиру своего товарища, которого родители не хотели выпускать на улицу.
Все вместе они до смерти забили родителей своего приятеля. На листе бумаги написали: «Смерть врагам Великого Духа Внутреннего Космоса». Подпись гласила: «Лига друзей Великого Духа». После этих «подвигов» молодые люди, которым, по словам соседей, было по шестнадцать-семнадцать лет, выбежали из дома и удалились в сторону окраины.
Дело принимало скверный оборот. Если уже среди жителей появились «друзья Духа», можно было предположить, что ждет нас в ближайшем будущем.
Подъехала машина с корреспондентом «Вестника». С ними прибыл и Леша. Я вкратце рассказал ему о трагедии.
Панкратов с ходу предположил, что «лига» существует не со вчерашнего дня. Манифест, очевидно, спровоцировал ее членов на активные действия. Следовательно, в городе есть люди, которые исподволь проводили работу по вербовке боевиков, готовили почву для появления Духа в городе.
Сазонов вдруг заспешил к своей машине. Я успел перехватить его, спросил, не произошло ли еще чего-нибудь?
— Произошло, — буркнул Михаил Логинович. — Патруль омоновцев задержал после короткой схватки двух бездельников, которые разгромили коммерческий магазин с аудиотехникой, избили продавца и на стене написали тот же лозунг, что и негодяи, поднявшие руку на родителей. Застали их в тот момент, когда один дописывал лозунг, а второй пытался ногами добить продавца.
Панкратов сел со мной, и мы помчались к Управлению, куда доставили парней.
Леша как журналист добился присутствия на допросе, я тоже примазался, хотя Сазонов был явно недоволен.
Парни, хотя и были изрядно помяты омоновцами, но держались вызывающе, бравировали своей наглостью, не желали отвечать на вопросы, но в конце концов признались, что уже две недели состоят членами Лиги, что скоро получат оружие и вместе с другими легионерами перебьют ментов, которые откажутся встать на сторону Духа, и организуют собственные отряды по охране порядка.
— Мы всех мозгляков, которые не признают властителя, перестреляем, как крыс! — заявил тот, что выглядел постарше.
— А вы его самого, этого властителя вашего, — видели? — спросил Панкратов.
— Пока его никто видеть не может. Он нематериален. Но как Дух присутствует повсюду. Он покровительствует сильным, уничтожает слабых…
— Мы его дети! — гордо добавил младший.
Сазонов еле сдерживался, видно было, что его так и подмывает дать по паре хороших «лещей» юным легионерам.
Я успел встрять в разговор, пока старший следователь не успел осуществить свое намерение:
— Кто же вам все так здорово про властителя объяснил?
— Никто не объяснял, — парировал старший. — Нам всем, в смысле легионерам, было откровение…
— Это как же? — заинтересовался я. — Во сне было видение, или наяву голос вещал?
— Вам все равно не понять, — презрительно бросил старший и отвернулся.
— Ну вот что, — решительно вмешался Сазонов. — Или вы сейчас рассказываете подробно, кто к вам явился, что обещал, кого еще, кроме вас, привлек в вашу банду… Словом, я от вас жду чистосердечного признания. Или будете гнить в тюрьме с уголовниками. И посажу я вас не к малолеткам, таким же, как вы, а к отпетым, которые первым делом заинтересуются округлостью и пухлостью ваших задниц, ясно?