Ангел быстрого реагирования
Шрифт:
— И за меньшее вольнодумство люди на плаху отправлялись... — Неклюд в задумчивости потёр пальцами висок.— Не потерпят такого ни Тушисвет, ни Гремибой, ни другие вельможи. Недолго, знать, твоему тятеньке княжить осталось... Но какой помощи ты от нас получить желаешь?
— Надобно Тушисвета извести.
— Тушисвета?! Нам?! Как можно? У нас лишь отроки да чада, а Тушисвет, бают, великое ополчение в одиночку развеял, хоть и шли супротив него мужи, в ратном деле сведущие. Чародей он, и чародей силы немалой!
— А и я почти ведунья! Эвон, в моём возке мечи булатные, самострелы тугие да стрелы, при полной луне древней
— Наставлять-то наставлял, да страшно за чадушек. Но без тебя — всё едино пропадут. Эх, была не была! Листик, дружину до сечи! Разобрать в возке оружие! Старшаки, чадушек обратно в деревню отведите. Набольшим здесь Зайчонок останется.
Часть незаков во главе с Листиком бросилась к карете, принялись доставать из неё самострелы и тут же взводить, натягивая тетиву специальными воротками. Заряжать боевой самострел — дело нелёгкое, сил у мальчишек ещё недоставало, трудились попарно.
— Вы с нами? — спросила Дарирада, поочерёдно взглянув в глаза Кольке, Пашке и Юрке.
— Не вопрос! Конечно! Да! — несколько вразнобой ответили они.
— А этого зачем взяли? — вдруг раздался голос Листика. Высовываясь из кареты, он в горстях держал полусонного Снежка. Котёнок, видать, только проснулся, зажмурился от яркого солнечного света, сладко-сладко и очень широко зевнул.
— Да с такой пастью он Волхва на кусочки порвёт! — пошутил кто-то из незаков. Но Дарирада нахмурилась.
— Ветрознай, ты зачем Снежка с собой взял? — сердито спросила она.
— Что ты, княжна! Ни сном ни духом! — удивлённо замотал головой тот.— Видать, сам увязался да незамеченным в карету шмыгнул. Велишь его здесь, в деревне, оставить?
Чёрный Рыцарь, недопустимо долго задержанный фрейлейн Гугу, походным шагом быстро двигался по просёлочной дороге, по которой укатила карета принцессы. Он успел уже отмахать несколько вёрст, когда увидел впереди облако пыли. Вскоре мимо него на полном скаку пронеслась небольшая кавалькада: четыре лошади, на каждой из которых сидели по трое мальчишек, и карета, вовсе улепленная пацанами, как виноградная гроздь ягодами.
Рыцарь проводил их взглядом. Из глубины шлема донеслось частое дыхание, похожее на собачье, когда та берёт след. Затем оттуда же раздалось грозное рычащее: «Pr-r-rincess!» Помянув знаменитого доннерветтера, маркграф поспешил в обратном направлении.
Когда кони домчали маленькую армию до Храма Порядка, Великое Явление уже началось. Сквозь растворённые ворота взгляду открывался большой двор. От ворот до крыльца высокой башни вела посыпанная чистейшим песком дорожка. Вдоль неё двумя рядами неподвижными статуями замерли Бессмертные, закованные в шипастые латы, в сверкающих рогатых шлемах. Пашка насчитал двадцать воинов: каждый высоченный, больше двух метров ростом, в плечах так и в самом деле поболе косой сажени. Возле башни ребята увидели и самого Тушисвета, чудовище премерзкого вида. Из непомерно мохнатого туловища, напоминавшего стог перепрелой соломы, торчала, извиваясь, длинная и толстая, как разжиревший удав,
Сразу за воротами стояли столы, заставленные подношениями: продуктами, отрезами материи, изделиями из дерева и железа. Припозднившиеся горожане с поклоном клали свои дары поверх уже принесённых, быстро выбегали за черту двора и присоединялись к толпе стоящих на коленях людей. Перед столами важно ходил Гремибой, брезгливо тыкал пальцем в дары и что-то бурчал себе под нос.
Княжеская карета резко остановилась напротив ворот, подняв большое облако пыли. Тут же подскакали ещё четыре лошади, каждая из которых несла по три всадника. Незаки, сжимая в руках арбалеты, горохом высыпались на дорогу.
— А ну кому жизнь дорога — вон отсюдова! — крикнул собравшейся толпе Неклюд. Взволнованный, с волосами, растрепавшимися от встречного ветра, потрясающий арбалетом в одной руке и мечом в другой, он был страшен и грозен.
Кто-то поспешил убраться подобру-поздорову, но большая часть пришедших просто замерла в оцепенении. Гремибой словно окаменел с разведёнными руками и открытым ртом.
— Стрелки, в две шеренги! — крикнул Неклюд.
Незаки выстроились в створе ворот: первый ряд — опустившись на колено, второй — стоя. Пашка, Колька и Юрка пристроились сбоку.
— В ворога целься! — скомандовал Неклюд.
Пашка поднял тяжёлый арбалет, прицелился в чудище и положил указательный палец на спусковую скобу.
— Разом! — вновь раздалась резкая команда.
Пашка нажал спуск, и арбалет тяжело дёрнулся в руках. Стайка стрел понеслась вперёд, в голову, в грудь, в шею чудовища. Однако вместо предсмертного крика монстра раздался... дробный перестук втыкающихся в дерево стрел! Ни одна не попала в цель! Тут уже оторопели все, кроме одного человека. Во внезапно наступившей тишине Пашка услышал звонкий взволнованный голос Дарирады:
— Да то ж морок обычный! И как я раньше не догадалась?!
Пашка увидел, как Дарирада что-то шепчет в свою ладошку. Мгновение спустя над ладошкой появился сгусток колеблющегося марева. Дарирада сделала лёгкое движение кистью, будто несильно оттолкнула этот сгусток от себя, однако тот шумно пронёсся через весь двор со скоростью метеора и попал Тушисвету в середину груди. Раздался оглушающий хлопок — и чудовища не стало. Оно не лопнуло, не разлетелось в клочья кровавыми кусками, не испарилось — просто пропало, как будто кто-то нажал на кнопку «Выкл.». Лошади, испугавшись громкого звука, взвились на дыбы, а затем понеслись прочь. Но ловить их никто не стал — не до того.
— Схватить их! В острог их! На дыбу их! — вдруг истошно закричал вышедший из оцепенения Гремибой, топая ногами и брызгая слюной. Бессмертные одновременно, как куклы, управляемые одним механизмом, сделали шаг вперёд, на дорожку. Единым звенящим шелестом прозвучали лезвия вынимаемых из ножен мечей. Големы, как один, сделали чёткий поворот и мерным шагом направились в сторону ворот — красиво, но очень страшно. Те из горожан, что ещё оставались, в панике бросились наутёк вниз по склону Лысой горы. Только шеренги побледневших незаков остались стоять на пути Бессмертных.