Ангел Кори
Шрифт:
— Я не должен был заниматься с тобой любовью. Я знаю, что тебе нужен отдых. Кажется, я не могу держать руки подальше от тебя. — Он наклонился и снова поцеловал ее. — Когда ты выйдешь, я сделаю что-нибудь поесть.
Она кивнула, потом им придется поговорить, но она подождет, чтобы сказать ему, о чем она думает.
Он прочистил горло и встал.
— Я собираюсь уйти сейчас, если этого не сделаю, в этой ванне окажутся двое и вода будет по всему полу. — Он повернулся, чтобы уйти, ее смех последовал за ним.
Закрыв глаза, она погрузилась
Казалось, ее отец никогда не мог держать руки подальше от ее матери. Как так получилось, что она так и не поняла, что точно знает, как должны выглядеть отношения? Ее родители демонстрировали это каждый день своей жизни.
С легким стоном она встала, боль в ее теле утихла, но не исчезла. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться, найти что надеть. Она нашла пару зеленых леггинсов и скомбинировала их с красным топом. Не самый сложный наряд, но это напомнило ей, что уже почти Рождество.
Она вошла на кухню и обнаружила, что Кори, стоя у плиты, готовит обед. На ее месте была маленькая коробка, завернутая в рождественскую бумагу с бантом.
— Тебе не нужно было ничего мне покупать.
— Это мелочь. Я нашел это в сувенирном магазине в больнице. В ту минуту, когда это увидел, то подумал о тебе.
Она подняла подарок и прижала его к груди. Ее медведь сидел на кресле в гостиной и отлично там выглядел. Дом Кори превратился из холодного и стерильного в яркий и счастливый от света и звука рождественской музыки. Даже сейчас она тихо играла на заднем плане, потому что Кори знал, что ей это нравится. В ее доме не было ничего, что связано с Рождеством.
Было справедливо и даже легко сказать, что она была больна, но правда в том, что даже если бы она не была больна, то вызвала бы декораторов, и выделила бы отдельную комнату. Этот дом был другим: они купили маленькую рождественскую деревню для одного из кухонных столов и сделали снег.
Было ли это круто?
Глубоко вздохнув, она открыла подарок, повозившись с бумагой, потому что знала, как старательно он ее заворачивал. Ее улыбка не погаснет из-за обертки. Бант не был идеальным, и бумага не была должным образом сложена, но ей было все равно. Внутри был колпак Санты. Ободок был белым и мягким, и она погладила мех. Помпон на конце также был пушистым и белым. Сама шляпа была зеленой и с надписью «помощник Санты». Он был прав. Ей это понравилось. Это была та вещь, от которой она получила удовольствие, хотя ее друзья не разделяли этого, и она надела ее на голову.
— Как я выгляжу?
— Прекрасно. — Его глаза светились, в ответ на это ее сердце бешено застучало.
Он поставил еду на стол, и они поели, каждый витая в своих
— Я счастлива, — прошептала она себе, прежде чем крепко обхватить руками.
Когда она вернулась в гостиную, Кори сидел на диване, держа ее медведя на коленях, и она почувствовала ревность.
— Ты изменилась.
На ней были темные джинсы и шелковый топ.
— Нам нужно поговорить.
Он кивнул и ждал, пока она сядет.
— В конце концов кто-нибудь узнает, где я сейчас, раз уж они знают, что я жива. Я хочу пойти в полицию и сообщить им, что я жива и здорова. Если они окажутся честными, то я хочу рассказать им, что пытался сделать Маркус. Твой брат сможет рассказать им о яде?
— Да. Ты уверена, что хочешь это сделать?
— Да. Я не хочу тащить это в новый год.
— Хорошо, тогда мы сделаем это.
Она вздохнула и встала. Это будет нелегко, но она хотела быть свободной, и она знала, что должна была сделать множество дел, чтобы стать свободной к тому дню, о котором она думала. Не потребовалось много времени, чтобы надеть пальто и ботинки и добраться до джипа.
Оттуда она позвонила паре журналистов. В прошлом ей приходилось иметь дело с несколькими, когда нужно было делать объявления о семейном бизнесе. Она очень хорошо узнала некоторых из них со времени смерти ее родителей. Она рассказала им всем, где она будет, и пообещала, что если они будут там, то получат эксклюзив.
— У тебя все спланировано.
— Ну да. Я думаю, что сначала я была в отрицании. Я лежала на полу и смотрела на ковер, слушая, как Маркус говорит о том, как убить меня, но часть меня не хотела в это верить. Как можно узнать о чем то, столь ужасном, знать что это правда, и все же отказываться принять это? Я чувствую себя глупо из-за того, что не могла понять то, что было у меня перед глазами. Думаю, мне просто нужно было время, чтобы осознать то, что я услышала.
Она положила руку на край двери и потерла ее, позволяя текстуре машины привязать ее к реальности.
— Даже когда моя машина падала в то ущелье, часть моего разума хотела поверить, что его заставили так поступить. Он не был таким парнем. Даже если бы он не любил меня и только использовал, он никогда бы не стал охотно убивать меня. Правда в том, что он знал, что они хотят убить меня, когда подстраивал аварию. Он знал, что я поплачусь жизнью. Я думаю, в конце концов, он решил проблему, как сделать так, чтобы все это произошло и выглядело как естественные причины. Никто не прикладывает столько усилий, чтобы убить кого-то, если это не то, что он хочет сделать. Нет, в конце концов стало понятно, как мало значат его слова.